Джон Гришем - Фирма
- Как твой французский? - спросил наконец Митч. Армейские тесты Рэя указывали на его поразительные способности к языкам. Он отслужил два года в качестве переводчика с вьетнамского. После перевода его части в Западную Германию за полгода овладел немецким. Испанский потребовал четырех лет, но он был вынужден учить язык, имея под рукой лишь словари из тюремной библиотеки. Новым увлечением стал французский.
- По-моему, говорю довольно бегло, - ответил брату Рэй. - Находясь здесь, трудно судить. Не хватает практики. Видишь ли, здесь у них нет курсов французского, поэтому большинство местных парней обходятся только английским. А французский, несомненно, самый прекрасный из всех.
- Легко учится?
- Не так, как немецкий. Конечно, с немецким было проще: ведь я жил там, слышал, как говорят люди вокруг. А ты знаешь, что половина нашей лексики пришла из немецкого через древнеанглийский?
- Ну, откуда мне знать?
- Это точно. Английский и немецкий - двоюродные братья.
- Ну, а какой у тебя на очереди?
- Может, итальянский. Это тоже романский язык, так же как и французский, испанский и португальский. Может, русский. А может, греческий. Я тут читал о Греции и ее островах. Собираюсь побывать там в скором будущем.
Митч улыбнулся. До освобождения брату оставалось около семи лет.
- Ты думаешь, я шучу с тобой? - спросил Рэй. - Я собираюсь выбраться отсюда, Митчел, и это не должно занять много времени.
- Что у тебя за план?
- Сказать ничего не могу, сейчас я как раз над этим работаю.
- Не делай этого, Рэй.
- На свободе мне понадобится кое-какая помощь и деньги, чтобы выбраться из страны. Где-нибудь с тысячу. Тебе это по силам, не так ли? Замешан ты ни во что не будешь.
- Нас кто-нибудь здесь слушает?
- Иногда.
- Давай-ка поговорим о чем-нибудь еще.
- Хорошо. Как Эбби?
- Отлично.
- Где она?
- Сейчас в церкви. Она хотела приехать, но я сказал, что ее к тебе не пропустят.
- Я был бы рад повидаться с ней. Из твоих писем следует, что дела у вас идут совсем неплохо. Новый дом, машина, членство в клубе. Я горжусь тобой. В нашем роду ты первый, кто так преуспел, черт побери.
- У нас были хорошие родители, Рэй. Им просто не представился случай, и пережили они немало. Для нас они делали все, что могли.
Рэй улыбнулся, отвел глаза в сторону.
- Да, пожалуй, что так. Ты говорил с мамой?
- Довольно давно.
- Она по-прежнему во Флориде?
- Думаю, да.
Они молчали, каждый занятый рассматриванием собственных ладоней. Вспоминали мать. Воспоминания были большей частью печальными.
Рэй поднял руку и стал водить пальцем по прутьям разделяющей их решетки.
- Давай сменим тему.
Митч согласно кивнул. Они так о многом могли бы поговорить, но все это было в прошлом. Общим у них сейчас было только прошлое, и лучше всего не тревожить его здесь.
- В одном из писем ты упоминал бывшего своего сокамерника, который стал частным детективом в Мемфисе.
- Эдди Ломакс. Он девять лет проработал полицейским в Мемфисе, а потом его посадили за изнасилование.
- Изнасилование?
- Ну. Ему здесь пришлось нелегко. Тут не очень-то жалуют насильников, а копов просто ненавидят. Его почти забили до смерти, когда я за него вступился. Он вышел почти три года назад. Мы переписываемся. В основном он копает информацию для тех, кто хочет развестись.
- В телефонной книге есть его номер?
- 969-3838. Зачем он тебе?
- У меня есть знакомый, тоже юрист, у него пошаливает жена, а он никак не может поймать ее. Этот Ломакс хороший детектив?
- Сам он говорит, что очень хороший. Он неплохо зарабатывает.
- И я могу доверять ему?
- Смеешься. Скажи ему, что ты мой брат, и он за тебя перегрызет глотку. Он поможет мне выбраться отсюда, только пока еще он сам этого не знает. Можешь дать ему это понять.
- Ты бы лучше помолчал об этом. За спиной Митча прошел охранник.
- Три минуты, - услышал Митч его голос.
- Что мне прислать тебе? - спросил брата Митч.
- Я бы попросил тебя об одолжении, если ты не против.
- Что угодно.
- Сходи в книжный магазин и посмотри там кассеты. "Как выучить греческий за двадцать четыре часа". И еще неплохо было бы купить греческо-английский словарь.
- Вышлю на следующей неделе.
- А если еще и итальянский?
- Без проблем.
- Я пока не решил, куда мне отправиться - на Сицилию или в Грецию. Прямо на две части разрываюсь. Советовался с тюремным начальником, но ничего путного не услышал. Уже подумывал о том, чтобы побеседовать с охраной. А ты что думаешь?
Митч хмыкнул и покачал головой.
- Почему бы тебе не поехать в Австралию?
- Великолепная идея. Пришли мне записи на австралийском и словарик.
Они оба рассмеялись, а потом смотрели друг на друга в молчании, ожидая, что охранник рявкнет им, что время свидания истекло. Митч не сводил глаз со шрама на лбу брата и думал о его бесчисленных драках и схватках, которые неизбежно когда-нибудь должны были закончиться смертью. Рэй называл это самозащитой. Митч годами собирался объяснить Рэю, насколько вес это бессмысленно, но сейчас вся его злость прошла. Единственное, чего ему хотелось в этот момент, - обнять брата, привезти его домой и помочь найти работу.
- Не надо меня жалеть, - сказал Рэй.
- Эбби хочет написать тебе.
- Неплохо бы. Я едва помню ее - маленькую девчонку из Дэйнсборо, которая все бегала вокруг банка на Мэйн-стрит, где работал ее отец. Скажи ей, чтобы она прислала мне свое фото. И фотографию вашего дома. Никто еще из Макдиров не становился собственником.
- Мне пора идти.
- Я хочу тебя попросить, Митч. По-моему, тебе стоит разыскать маму, просто увериться, что она еще жива. Это было бы здорово, если бы ты нашел ее сейчас, когда ты уже закончил университет.
- Я сам подумывал об этом.
- Подумай еще раз, договорились?
- Будь уверен. Я отыщу ее через месяц или около того.
Де Вашер затянулся "Руатаном" и с шумом выпустил струю дыма в сторону кондиционера.
- Мы нашли Рэя Макдира, - с гордостью заявил он.
- Где? - спросил Олли.
Марка дорогих сигар.
- В нашем штате, в тюрьме "Браши Маунтин". Осужден за убийство второй степени в Нэшвилле восемь лет назад, на пятнадцатилетний срок без права на амнистию. Полное имя - Раймонд Макдир. Тридцать один год. Семьи нет. Три года в армии, уволен за дискредитирующее поведение. Сущий неудачник.
- Как вы его обнаружили?
- Вчера к нему на свидание приезжал его родной брат. Ну, а мы последовали за ним. Двадцатичетырехчасовое наблюдение, ты же помнишь.
- Обвинительный акт по его делу хранится в свободном доступе, у вас была возможность найти его гораздо раньше.
- Мы и нашли бы раньше, если бы это было так важно. А это не важно. Мы справляемся со своей работой.
- Пятнадцать лет, а? Кого же он убил?
- Обычная история. Несколько пьяных в баре дерутся из-за женщины. И без всякого оружия. Полиция и акт медицинской экспертизы утверждают, что он дважды ударил свою жертву кулаком и пробил череп.
- А что за дискредитирующее поведение?
- Грубейшее нарушение субординации. Плюс нападение на офицера. Не знаю, как он избежал военного трибунала. Характер, по-видимому, не из легких.
- Ты прав, это неважно. Что еще вы узнали?
- Не очень много. Мы поставили дом на прослушивание, так? Он ни словом не обмолвился своей жене о Таррансе. Фактически мы слушаем парня круглые сутки, Тарранса он не упоминал ни разу.
Олли улыбнулся, одобрительно покачивая головой. Он гордился Макдиром. Какой юрист!
- А секс?
- Все, что мы делаем, - это слушаем, Олли. Но слушаем мы внимательно, и я не думаю, что за две недели они хоть раз занимались этим. Конечно, он проводит по шестнадцать часов в конторе, пробиваясь через рутину, в которую вы окунаете каждого своего новобранца-трудоголика. Сдается мне, что она начинает от этого уставать. Видимо, синдром жены неофита. В его отсутствие она часто звонит матери, он об этом не знает. Жалуется на то, что он начинает меняться и все прочее. Опасается, что он загнется от такой работы. Вот все, что мы слышим. У нас нет никаких снимков, Олли, мне очень жаль, поскольку я знаю, как ты их любишь. При первом удобном случае мы тебе их предоставим.
Ламберт сидел, уставившись в стену, и молчал.
- Слушай, Олли, думаю, нам стоит послать парня в командировку на Кайманы, вместе с Эйвери. Ты сможешь что-нибудь предпринять в этом направлении?
- Это будет нетрудно. Могу я спросить, зачем это нужно?
- Не сейчас. Ты узнаешь об этом позже.
Здание располагалось в той части центра Мемфиса, где арендная плата была не очень высокой, несколько в стороне от современных башен из стекла и стали, громоздящихся настолько тесно, что можно было подумать, что земли в городе не хватает. Табличка на двери извещала о том, что вверх по лестнице находится контора Эдди Ломакса, частного детектива. Прием только по предварительной договоренности. На другой двери, ведущей непосредственно в контору, дополнительная информация о характере проводимых расследований: разводы, несчастные случаи, поиск пропавших родственников, наблюдение. Помещенная в телефонной книге реклама упоминала полицейскую экспертизу, но список этим далеко не исчерпывался. Среди оказываемых услуг были подслушивание и меры защиты от него, запросы в детские приюты, фотографирование, свидетельские показания в суде, анализ акустических характеристик голоса, обнаружение пропавшей собственности, иски по страховкам, сбор информации о противоположной стороне для готовящихся вступить в брак. Лицензия на частную детективную деятельность, юридические и страховые гарантии, обслуживание клиентов круглосуточно. Все этично, надежно и конфиденциально.
