Комната для трех девушек - Анна Васильевна Дубчак
Вот так он и поступит. Но теперь труп в лесу. Спрашивается, что это адвокат со своей домработницей делали в лесу? Первой туда приехала Женя. А что она могла там делать? Просто остановилась, чтобы найти укромное место и справить нужду? Да, именно! Или если она не согласится принимать участие в следственных действиях, не захочет быть свидетелем, который обнаружил труп, то тогда, быть может, эту схему применить к Бронникову?
Обо всем этом они разговаривали уже в лесу, где Ребров, издали рассматривая труп, пытался представить себе, какое отношение этот мужчина мог иметь к Веронике с Катей. Если, конечно, этот покойник вообще был с ними как-то связан.
– Я могу сказать, что отправилась сюда за грибами, за маслятами.
Ребров посмотрел на Женю взглядом, полным благодарности. Конечно, Бронников рассказал ей, что Валерию эти девушки не чужие. Но, может, это и к лучшему. Во всяком случае она будет себя правильно вести в сложной ситуации. И если уж Борис Михайлович ей доверяет, значит, и он, Ребров, поступит так же.
– И готова подтвердить это официально. Если понадобится, конечно.
– Женя! – Борис Михайлович, расчувствовавшись, прикоснулся к ее плечу. – Вот спасибо!
– Может, ваши знакомые и не имеют никакого отношения к этому товарищу. Хотя… – Она поморщилась, словно от боли. – Валерий Николаевич, мы должны быть готовы ко всему, я права?
Он был благодарен ей и за это «мы».
Вот ведь ситуация!
– А вы в Переделкино не были? Ни с кем оттуда не связывались?
– Да, Валера! Мы же взяли визитки помощника режиссера! Ну, такая еще высокая худая девица с сигаретой в зубах, помнишь? – спросил Бронников.
– Да звонил я этой Инге, она не видела…
И вдруг, как это случается только в кино, где совпадения сплошь и рядом, зазвонил телефон – Инга Абросимова! Да быть этого не может!
– Господи, неужели они нашлись!
Ребров поднял указательный палец, который тут же и приложил к губам:
– Да, Инга, слушаю вас! Что? Да? Ну, слава богу… Что? Не понял…
Он прикрыл телефон ладонью и сказал, обращаясь к Борису:
– Она там параллельно со мной разговаривает еще с кем-то… Какие-то голоса… Да, Инга! Как это? То есть рано утром были, а сейчас их снова нет? Нигде? Кто? Костюмерша? Как ее зовут? Вы можете дать ей трубку? Кристина?
В это время Борис начал делать ему энергичные жесты рукой, мол, я с ними поговорю.
– …минутку, Кристина, я сейчас передам трубку адвокату…
– Добрый день. Это адвокат Бронников. Я правильно понял, кто-то из вас утром видел сестер Супониных, а потом они пропали? Так? – Он какое-то время слушал. – Ясно. Хорошо. А где их машина? На месте, говорите… Понятно. Вернее, вообще ничего не понятно. Что? А… Понял, да, это я звонил Веронике, все правильно. А кто вам об этом рассказал? Верочка? А кто это? Статистка? Она случайно услышала разговор Вероники со мной. Да, все правильно, да-да… Значит, говорите, они исчезли. Может, вы видели, как они уезжали на такси? Нет? Ладно. Спасибо вам большое. Нет, не надо. С ней уже поговорили. У меня ко всем вам просьба: если они появятся или одна из сестер, пожалуйста, позвоните либо вот по этому номеру, по которому мы сейчас с вами разговариваем, либо запишите мой… Хотя я оставлял помощнику режиссера, Инге, свою визитку. Будем вам очень благодарны.
Он отключил телефон и шумно выдохнул.
– Сами все слышали, да? Рано утром, примерно в восемь часов, их видели на съемочной площадке. Вид у них был болезненный. Это отметила Вера, статистка. Инга сама ее не видела, получается…
– Да я же ей и до этого звонил, а Вера их видела. Вера говорит, что они даже к завтраку не вышли и вообще неизвестно, где все это время находились. А потом исчезли.
– Да, мы слышали. И машина их по-прежнему где-то там, в Переделкино, да? – подала голос Женя.
– Ну да! Борис Михайлович, я уже вообще ничего не понимаю! – воскликнул Ребров. – У меня скоро голова разорвется от всего этого! Что вообще происходит с ними?
– Звони в полицию, Валера. Договоримся следующим образом. Если кого-то заинтересует, как ты оказался здесь, я подтвержу, что ты мой знакомый, а я сам прибыл сюда, поскольку моя домработница увидела в лесу труп. Думаю, такой расклад ни у кого не вызовет подозрения.
– Да. Звоню.
Но позвонить он не успел – ему снова перезвонила Инга Абросимова.
– Из Переделкино! – прикрыв трубку рукой, шепнул Ребров Борису. Он сосредоточенно слушал, глядя куда-то сквозь замершую возле сосны Женю, при этом лицо его меняло выражение от озабоченного до удивленного, а потом он и вовсе неожиданно просиял: – Да? Так позовите ее прямо сейчас! Я жду!
В нетерпении и сильнейшем волнении он принялся нервно отбивать пяткой землю, при этом качая головой, как это делают сильно сомневающиеся люди.
– Неужели их нашли? – хмыкнула Женя возмущенно. История постоянно исчезающих странных девушек сильно ее бесила. – Знали бы они, сколько беспокойства уже успели доставить людям!
– Да… Вероника?! Уф… Ну, слава тебе, господи! Вы куда, черт подери, пропали? Что с вами случилось? Рассказывайте! Я тут с ума схожу! Что? Как это потом? Вероника, постойте! Да никуда не денется эта ваша съемка! Какие еще люди ждут? Подождут! Вероника!
Разъяренный Ребров стоял в полной растерянности, казалось, что он лишился способности говорить.
– На съемку позвали, да? – догадался Борис. – Что ж, в этом все женщины! Бессердечные существа.
Ребров выругался, Женя от неожиданности вытаращила на него глаза, она была в шоке от услышанного.
– Извините меня, Женя.
– Но она хотя бы что-то сказала? – спросил Бронников.
– И вообще, это была точно она? – усмехнулась Женя.
– Да, это была она. И сказала, что позже все объяснит. Ни слова из нее не вытянул. Такая вся запыхавшаяся… И, между прочим, вполне себе довольная, я бы даже сказал – радостная! Свинюха!
Эта «свинюха» после матерной брани в адрес Вероники прозвучала как извинение перед Женей.
– Значит, и переживать не стоит! – пожала плечами Евгения. – Если кого-то интересует мое мнение, так вот: если бы ваши приятельницы прибили этого парня, то вряд ли у них после этого могло быть хорошее настроение. И тем более радостное. Может, на самом
