Исчезновение. Дочь времени. Поющие пески - Джозефина Тэй
Лиз слегка улыбнулась и проговорила:
– Ох, у меня с этими глаголами[17] всегда была беда в школе.
– Между прочим, – сказал Грант, – вы узнаете эту перчатку? – И вытащил перчатку из кармана.
– Да, – ответила Лиз, слегка заинтересовавшись. – Похоже, это моя. Где вы ее нашли?
– В ящике с носовыми платками Сирла.
Как будто потревожил змею, подумал Грант. Мгновенно сжалась и ускользнула. Только что Лиз отвечала прямо и искренне. В следующее мгновение она напряглась и приготовилась защищаться.
– Как странно, – произнесла она сдавленным голосом. – Должно быть, он подобрал ее и хотел вернуть мне. Я вожу с собой в отделении для перчаток запасную пару, поприличнее, а машину веду в старых. Может, одна из парадной пары как-нибудь вывалилась.
– Понимаю.
– Эта перчатка, несомненно, из тех, что я держу в машине. Вполне годится для визитов или похода в магазины, при этом не слишком шикарная, можно носить каждый день.
– Вы не против, если я возьму ее ненадолго с собой?
– Нет, конечно не против. Это вещественное доказательство? – попыталась она вежливо поиронизировать.
– Не совсем. Но все, что находилось в комнате Сирла, может в один прекрасный момент стать важным.
– Думаю, эта перчатка скорее собьет вас с пути, чем поможет, инспектор. Но в любом случае берите ее.
Гранту понравилась решительная нотка, прозвучавшая в голосе Лиз. Он был рад, что она быстро вновь обрела присутствие духа. Гранту никогда не доставляло удовольствия дразнить змей.
– Не сможет мистер Уитмор сказать, что вынуто из ящика?
– Сомневаюсь, но попробуем. – Лиз направилась к двери, чтобы позвать Уолтера.
– А кто-нибудь из домочадцев?
– Ну, тетя Лавиния не сможет. Она никогда не знает, что творится в ее собственном шкафу. И мама не сможет, потому что она никогда и близко не подходит к комнате в башне, разве только сунет голову в дверь посмотреть, убрана ли постель и вытерта ли пыль. Но можно спросить слуг.
Вместе со всеми Грант снова поднялся в спальню в башне и показал, о каком пустом месте в фотоящике идет речь. Что за продолговатый предмет мог лежать здесь?
– Пакет с какими-нибудь химикалиями, которые он уже использовал, – высказал предположение Уолтер.
– Я думал об этом, но все необходимые фотографу реактивы на месте и, похоже, вообще не тронуты. Вы не припоминаете ничего, что видели у него и что могло бы заполнить эту пустоту?
Вспомнить они не могли. И Элис, горничная, тоже не могла.
Кроме нее, никто не убирал комнату мистера Сирла, сказала она. Миссис Кламп каждый день приходит из деревни помогать, но она не убирает спальни. Только лестницы, коридоры, кабинеты – и все.
Грант смотрел на присутствующих и размышлял. Лицо Уитмора было бесстрастным, как у игрока в покер. Лиз, казалось, заинтересовала эта загадка, но при этом она выглядела обеспокоенной. Элис – пожалуй, испуганной: как бы ее не сочли виновной в том, что из ящика что-то пропало.
Ничего Грант не добился.
Уитмор проводил его до входных дверей и, выглянув в темноту, спросил:
– Где ваша машина?
– Я оставил ее у подъездной аллеи, – объяснил Грант. – Спокойной ночи и спасибо вам за готовность помочь.
Он вышел в темноту, подождал, пока Уолтер закроет дверь, а потом обогнул дом и подошел к гаражу. Ворота его были еще открыты. Внутри стояли три машины. Грант проверил отделения для перчаток во всех трех, но ни в одном не нашел непарной перчатки. Ни в одном не было вообще никаких перчаток.
Глава десятая
Уильямс сидел в уголке кафе в «Белом олене», поглощая поздний ужин. Хозяин заведения приветствовал Гранта и пошел принести ужин и ему. Уильямс с помощью местной полиции всю вторую половину дня занимался долгими, утомительными и безрезультатными розысками, а вечером проверял теорию Гранта о том, что Сирл, быть может, сбежал по лишь ему одному известным причинам. В десять часов вечера, побеседовав с двадцать третьим шофером автобуса, расспросив последнего из имевшихся в наличии носильщиков на железнодорожной станции и пробормотав: «Ну и денек», Уильямс отдыхал за кружкой пива и тарелкой сосисок с картофельным пюре.
– Ничего, – проговорил он, отвечая на вопрос Гранта. – Никого хоть сколько-нибудь похожего на него. А как ваши успехи, сэр?
– Ничего, что хоть как-то прояснило бы положение.
– Писем среди его вещей не нашли?
– Ни одного. Вероятно, они у него в бумажнике, если вообще есть. Ничего, кроме пакета фотографий.
– Фотографии? – Уильямс навострил уши.
– Все сделаны здесь, после его приезда.
– О-о! Наверное, есть и снимки девушки Уолтера Уитмора?
– Да, и к тому же много.
– Правда? Она специально позировала?
– Нет, Уильямс, нет. Ее голова на фоне залитого солнцем неба, с веткой цветущего миндаля наискосок снимка – такого типа.
– Она фотогенична, как вы считаете? Блондинка?
– Нет, она маленькое, темноволосое, скромное создание с милым личиком.
– О! Чего ради он тогда фотографировал ее? Наверное, влюбился.
– Не знаю, – проговорил Грант и, пока перед ним ставили на стол еду, не произнес ни слова.
– Право же, вы должны хотя бы раз попробовать эти пикули, сэр, – проговорил Уильямс. – Они замечательные.
– В пятьсот седьмой раз – я не ем пикули. У меня свой вкус, Уильямс. Драгоценное качество. И я совсем не собираюсь отказываться от него ради пикулей. Среди вещей Сирла обнаружилось кое-что более наводящее на размышления, чем фотографии.
– Что, сэр?
– Одна из перчаток девицы, – ответил Грант и рассказал, где он ее нашел.
– Так, так, – отозвался Уильямс, после чего некоторое время молча переваривал полученную информацию. – Непохоже, чтобы он далеко продвинулся.
– Что?
– Роман. Если он все еще на стадии, когда воруют перчатки. Честно говоря, сэр, в наши дни, в наш век я не представлял себе, что кто-то может дойти до того, чтобы охотиться за перчаткой.
Грант расхохотался.
– Я же говорил вам, она милая девушка. Скажите, Уильямс, какой предмет может заполнить пространство десять на три с половиной на четыре дюйма?
– Пакет с мылом, – не колеблясь, ответил Уильямс.
– Непохоже. А что еще?
– Блок сигарет?
– Нет. Он не курит.
– Какая-нибудь еда? Плавленый сыр имеет такую форму.
– Нет.
– Револьвер? Револьвер в кобуре, я имею в виду.
– Не думаю. Зачем ему револьвер?
– А какое пространство вы стараетесь заполнить, сэр? – спросил Уильямс, и Грант описал фотографический ящик и пустое место среди аккуратно уложенных вещей.
– Что бы это ни было, это твердый предмет четких, определенных очертаний. Ни одна из вещей Сирла, из тех, что в комнате, не подходит, чтобы заполнить это пространство. Так что либо он вынул этот предмет и выбросил его, либо по какой-то причине его убрали, когда Сирл
