Дик Фрэнсис - В мышеловке
- Господи! - взорвался Джик, когда нас уже нельзя было подслушать. - Ты мог нарисовать лучше, еще когда плакал в колыбели. Зачем ты купил это дерьмо?
- Потому что, - удовлетворенно объяснил я, - Харли Ренбо копиист.
- Но это, - Джик показал на сверток у меня под мышкой, - его собственная дрянная работа, а не копия.
- Вроде отпечатков пальцев, - догадалась Сара. - Вы можете определить другие картины, сравнивая с этой?
- У моей жены есть мозги, - согласился Джик. - Но это барахло ему бы никогда не продать, она не похожа ни на одного Маннингса из всех, каких я видел.
- Но без большой нужды ты никогда и не смотрел на картины с лошадьми.
- Этой твоей сентиментальной дряни я видел больше, чем мне бы хотелось.
- А что ты скажешь насчет Рауля Милла, которого копировал этот тип?
- Господи!
Мы шли по раскаленной солнцем улице, почти не замечая жары.
- Вы как хотите, - сказала Сара, - а я сейчас пойду куплю купальник и весь день проведу в бассейне.
Мы купили ей купальник, а нам плавки, переоделись, Целую вечность просидели в воде, а потом, расстелив полотенца, лениво лежали на берегу. В маленьком саду веяло прохладой и покоем. Кроме нас, в мотеле не было клиентов.
- Помните картину - пони и два мальчика, которая вам понравилась? - спросил я у Сары.
- Да, понравилась, - заняла оборону Сара. - Очень милая.
- Это Маннингс.
Она резко села на полотенце:
- А почему вы там не сказали?
- Ждал, пока скажет наш друг Ренбо, но он не сказал.
- Подлинный? - спросила Сара. - Или копия?
- Подлинный, - проворчал Джик, лежа с закрытыми глазами, солнце бросало яркие блики сквозь листья пальмы.
- Я тоже думаю, что подлинный, - лениво проговорил я. - Одна из старых картин. У Маннингса в молодости был этот пони, и он рисовал его десятки раз. Его же вы видели в Сиднее на картине «Перед грозой».
- Вы оба так много знаете, - вздохнула Сара и снова легла.
- Инженеры знают все о болтах и гайках, - заметил Джик. - Завтракать мы будем здесь?
- Пойду спрошу. - Я посмотрел на часы, стрелки показывали два часа.
Надев рубашку и брюки на высушенные солнцем плавки, я перешел из жары сада в прохладу холла. Ленча не будет, сообщил управляющий мотелем, который сам дежурил возле телефона. Можно купить ленч в китайском ресторане, он недалеко, сказал управляющий, и съесть его в саду. А что-нибудь выпить? То же самое. Купить в соседней лавке. Прямо возле дверей, ведущих к бассейну, стоит машина, делающая мороженое, и там же пластмассовые стаканчики.
- Спасибо, - поблагодарил я.
- Нетруда, - проговорил он австралийское сокращение, которое я уже не расшифровывал.
Возле машины для мороженого темнела аккуратная надпись: «Мы не плаваем в вашем туалете. Пожалуйста, не писайте в нашем бассейне». Я засмеялся и снова вышел в пекло сада, чтобы рассказать Джику и Саре, какие у нас перспективы на ленч.
- Сейчас схожу куплю. Чего вы хотите? - спросил я.
Все равно, чего-нибудь, ответили они.
- Что будем пить?
- Чинзано, - сказала Сара. И Джик добавил, что белое сухое.
- Договорились.
Нащупав в траве ключ от комнаты, я решил подняться наверх, чтобы взять мелкие деньги для покупок. По затененной аллее дошел до внешней лестницы, поднялся на три этажа и вышел на раскаленный солнцем открытый балкон.
Навстречу мне шел человек, примерно моего роста, веса и возраста. Потом я услышал, как кто-то поднимается по лестнице.
Ничего особенного, наверно, клиенты мотеля, такие же, как и мы.
Я совершенно не ожидал, что они оба кинутся на меня, да еще с такой яростью.
Глава 10
Они взяли меня «в коробочку», один спереди, другой сзади.
Потом одновременно прыгнули на меня, будто коты, и сразу вырвали ключ от комнаты.
Борьба, если можно так ее назвать, длилась меньше пяти секунд. Они зажали меня с силой, какой позавидовал бы и Джик, один схватил за ноги, другой за руки, и, раскачав, сбросили с балкона.
Для того чтобы пролететь три этажа, наверно, надо совсем мало времени. Но мне показалось, что я летел целую вечность, размышляя о своем теле, которое пока еще было целым, но скоро разлетится на части. Перспектива неизбежная. Совсем ненужная и ужасно скверная.
Первое, за что я зацепился, оказалось веткой молодого деревца, росшего возле лестницы. Она согнулась и сломалась, и я, задевая за ветви, рухнул на дорожку.
Чудовищный удар о землю будто выбил из меня все внутренности. Как от удара током. Яркая вспышка - и все смешалось перед глазами. Я лежал в полусознании, не понимая, жив или уже мертв.
Мне было жарко. Просто ощущение, не мысль.
Теперь я ни о чем не думал и не мог двинуть ни одной мышцей. Не мог даже вспомнить, есть ли у меня мышцы, чтобы двигаться. Я чувствовал себя расползающейся кашицей.
Так продолжалось минут десять. Джик потом рассказал, что он пошел искать меня, если я еще не ушел, только для того, чтобы напомнить купить лимон к чинзано.
- Господи боже всемогущий! - раздался возле моего уха полный ужаса, тихий возглас Джика.
Я ясно его слышал и понял, что это Джик.
Мелькнула мысль: значит, живой, вернее, существую.
Открыл глаза. Искрящийся свет. Ослепляющий. Там, где звучал голос Джика, никого. Вероятно, мне померещилось в бреду. Но я не бредил, а быстро возвращался в этот мир, ощущая его четко и определенно.
Теперь я знал, что мое падение тоже произошло наяву. И все больше убеждался, что не сломал себе шею и что позвоночник тоже цел. Все внутренности, которые будто вылетели при ударе о землю, вернулись на свои места и горели, точно меня поджаривали на костре. Трудно было бы сказать, что у меня болит, легче найти, что не болит. Я вспомнил, как ударился о дерево, как хватался за ветки. Чувствовал, как саднит и пульсирует там, где сорвана кожа. Ужасно веселое ощущение.
Немного спустя голос Джика вернулся.
- Он живой, - говорил Джик. - Что это значит?
- Совершенно невозможно упасть с нашего балкона. Перила выше груди. - Голос управляющего, резкий, встревоженный и раздраженный. Плохая слава для мотеля, если клиенты падают с балкона.
- Не надо… паники. - Голос у меня почему-то оказался хриплым.
- Тодд! - Появилась Сара, опустилась на колени и, побледнев, принялась рассматривать меня.
- Если вы дадите мне немного времени… - пробормотал я, - то я сбегаю за чинзано. - Сколько понадобится времени? Миллион лет, наверно, будет достаточно, подумал я.
- Подонок. - Джик стоял у меня в ногах и смотрел вниз. - Ты ужасно напугал нас. - Он держал в руках сломанную ветку.
- Прости.
- Тогда вставай.
- Ох… через минутку.
- Можно позвонить, что «Скорая помощь» не нужна? - с надеждой в голосе спросил управляющий.
- Нет, - выдохнул я, - по-моему, из меня течет кровь.
Несмотря на воскресенье, как только меня привезли, в больнице Элайс-Спрингс закипела работа. Врачи осмотрели все ушибы, сделали рентген, наложили швы и выдали мне список причиненного ущерба:
«Одна сломанная ключица (левая).
Два сломанных ребра (с левой стороны, легкие не задеты).
Обширный ушиб левой стороны головы (в черепе трещин нет).
Четыре рваные раны на туловище, бедре и левой ноге (наложены швы).
Несколько небольших ран.
Царапины и ушибы практически на всей левой половине тела».
- Спасибо, - вздохнул я.
- Благодарите дерево. Нам бы не собрать вас, если бы вы не схватились за ветку.
Врачи предложили, чтобы я остался в больнице. «Лучше сделать это», - многозначительно сказали они. Чересчур многозначительно.
- Хорошо, - нехотя согласился я. - Мои друзья еще здесь?
Они сидели рядом. В приемном покое. И возле моего полумертвого тела спорили о том, на какую лошадь поставить в заезде на Мельбурнский Кубок.
- Ньюшаунд остается…
- Остается на том же месте…
- Господи, - воскликнул Джик, когда я, осторожно переступая, появился перед ними, - он уже на ногах!
- Ох-хох. - Я боязливо прислонился к подлокотнику кресла, чувствуя себя мумией, запеленутой от шеи до запястья левой руки. Ее, руку, а не мумию, врачи крепко прибинтовали к телу. - Нехорошо смеяться над несчастьем другого, - печально проговорил я.
- Не плакать же над лунатиком, который умудрился упасть с балкона.
- Угу, - согласился я. - Но меня скинули.
Они открыли рты, будто рыбы, выброшенные на берег. Я коротко рассказал о том, что случилось.
- Кто эти парни? - спросил Джик.
- Не знаю, раньше никогда не видел, а они не представились.
- Надо сообщить в полицию, - решительно сказала Сара.
- Да, - согласился я. - Но… как поведет себя полиция, я не знаю здешних порядков. По-моему… Вы бы объяснили в больнице, что произошло, и пусть дело катится по правилам и без сенсации.
- Конечно, - подтвердила Сара, - если человека сбросили с балкона, дело должно идти по правилам и без сенсации.
- Прежде всего они отняли у меня ключ от комнаты. Посмотрите, не унесли ли они бумажник?
