Джеймс Чейз - В этом нет сомнения
— Это гнусная ложь!
— Так говорит Лоретта… Она сказала мне, что подцепила тебя на крючок. Поэтому ты согласишься убить миссис Харриет, проберешься к ней в спальню и придушишь ее подушкой, — произнес я совершенно спокойно.
Потом я отложил в сторону нож и вилку и посмотрел ему в глаза. Он стоял неподвижно, капельки пота выступили у него на лбу.
— Я рассказываю тебе об этом, Маццо, потому что ты нужен мне как друг, а я тоже нужен тебе как друг. Лоретта в своем безумии способна убить миссис Харриет, а потом она свалит это убийство на тебя.
Мне опять показалось, что я слышу, с каким скрипом у него в голове ворочаются мозги.
Эта огромная человекообразная обезьяна никак не могла собраться с мыслями.
— Я предупреждаю тебя, Маццо… Обе эти женщины опасны. Тебе на шею набросят петлю за убийство, а ты даже не будешь знать, что отвечать судьям…
Наконец он взял себя в руки.
— Заткнись! — заорал он. — Только поговори еще в таком духе, и я оторву тебе башку!
Он вышел, хлопнув дверью.
Я посеял у него в душе семя страха. В этом не было сомнения.
Завтра я попытаюсь сбежать.
Глава 7
Я провел беспокойную ночь. Хотя я был полон решимости удрать на следующее утро, меня одолевали сомнения. Чем больше я думал о своем плане, тем менее реальным он мне казался.
Я не сомневался, что справлюсь с Маццо. Но удастся ли мне одолеть шофера-японца? Он меня страшно тревожил как неизвестный фактор. Далее: проблема ключа от зажигания… Оставляет ли его шофер в машине? Я подумал, что это сомнительно, но поскольку кругом была стража, он мог считать, что похитить машину невозможно. Поэтому зачем затруднять себя, убирая ключи?
Потом эти высокие чугунные ворота… А что если они выдержат удар «роллса», мчащегося на большой скорости? Вполне может случиться, что машина отскочит от них, как резиновый мяч от стены.
Но несмотря на все эти сомнения, решение мое осталось прежним.
Я брился, когда услышал, как Маццо вкатил столик с завтраком. Я обтерся лосьоном и вышел в гостиную.
— Доброе утро, Маццо! — сказал я. — Давай-ка разомнемся сегодня утром. Как ты смотришь на гимнастику йогов?
Я планировал обежать по периметру владения Фергюсонов и закончить пробежку у гаража. Там я скажу, что никогда не видел двигателя «роллса» и хотел бы его посмотреть. Попав внутрь гаража, я намеревался сбить его с ног, ударив по голове своим «кастетом», вскочить в «роллс» и дальше действовать уже судя по обстановке.
— Сегодня утром вы отправляетесь в офис, — проворчал Маццо. Я вскинул голову.
— Что, вернулся мистер Дюрант?
— Это распоряжение миссис Харриет. Ешьте-ка свой завтрак.
Неожиданно мне совсем не захотелось есть. Что происходит? Если Дюрант вернулся для того, чтобы подписать окончательный документ, у меня вообще не оставалось времени…
Я выпил кофе, проглотил один тост, а на яичницу с ветчиной даже и не взглянул.
Маццо вошел в спальню. Я прошел за ним и увидел, как он достал из одного из шкафов МОЙ СОБСТВЕННЫЙ КОСТЮМ. Я начал паниковать.
— Не надевайте маску, — сказал Маццо. — Поедете в офис не как мистер Фергюсон, а как Джерри Стивенс. Понятно?
— Почему так?
— Вы слишком много разговариваете. Вам платят за то, чтобы вы выполняли то, что вам приказывают. Одевайтесь! Мы поедем через полчаса.
И он ушел.
Я довольно долго стоял неподвижно. Сердце у меня громко стучало.
Вы поедете в офис не как мистер Фергюсон, а как Джерри Стивенс.
Это может означать только одно: Дюрант вернулся с окончательными бумагами, которые я должен подписать. После этого он мне заявит, что я могу идти на все четыре стороны. Возможно, он прикажет Маццо отвезти меня в аэропорт Майами и посадить в самолет на Лос-Анжелес.
Во время поездки в аэропорт последует один укол, и я перестану существовать…
Господи, ну как же мне быть?
Я подошел к бару и налил себе огромную порцию скотча. Потом тихонечко постоял, пока скотч не начал действовать на меня, укрепив мою согнувшуюся было спину.
Выше голову, Джерри, сказал я себе, ты еще не умер…
Я решил, что поеду в офис, но откажусь подписывать документы. Это нарушит их планы. А я выиграю какое-то время.
Немного приободрившись, я оделся в свой собственный костюм и ботинки. Привыкнув к первоклассным вещам Фергюсона, я пришел в ужас, посмотрев на себя в зеркало. Я забыл, как убого я выглядел! Неудивительно, что Лу Прентц перестал приглашать меня к ленчу… Потом я вспомнил, что в банке у меня лежат семь тысяч долларов. Если мне удастся выбраться из этой заварухи, я в первую очередь займусь своим гардеробом и стану так донимать Лу, что он вынужден будет отыскать для меня работу. Но сначала надо выбраться!
— Нам понадобится набор для грима, — сказал Маццо, бесшумно войдя в комнату.
— Что творится? — спросил я требовательно, глядя на него.
— Вы слышали, что я сказал? Собирайтесь!
Спокойнее, сказал я себе, входя в ванную. Помни, последнее слово за тобой. Ничего не подписывай…
Я положил маску, усы и брови в коробку с гримом. Маццо забрал ее у меня. На кровати лежал чемодан с темным мохеровым костюмом, принадлежащим Фергюсону, который я носил. Маццо положил коробку с гримом в чемодан, опустил крышку и защелкнул замок.
Мы спустились вниз по лестнице к открытой парадной двери. Внизу нас ожидало старенькое такси. За рулем сидел Марко, знакомый мне ночной сторож.
Из тени вышел какой-то человек и забрал у Маццо чемодан.
— Это Педро, — сказал Маццо. — Он позаботится о вас. Делайте то, что он вам скажет. Понятно?
Я посмотрел на человека: невысокий, крепкий, широченные плечи. Одет в светло-голубой легкий костюм и коричневую панаму.
За годы работы в кино я встречался со всякого рода головорезами, но этот получил бы Оскара… Мне пришло в голову, что он мог бы быть моим палачом. Во всяком случае, его наружность не противоречила такому предположению. Не он ли расправился с Ларри Эдвардсом и Чарльзом Дювайном?
— А ты не поедешь? — спросил я у Маццо. Он хитровато усмехнулся.
— Мне надо тут кое-чем заняться. Поезжайте с Педро. Он о вас позаботится.
Педро жестом пригласил меня в такси. Я хотел было заупрямиться, но заметил двух стражей, стоявших на солнышке и наблюдавших за этой сценой. Пришлось сесть на жесткое сидение. Педро устроился рядом. Такси тронулось с места.
— Успокойтесь, мистер Стивенс, — проговорил Педро красивым баритоном. — Вы делаете свою работу, я — свою. Верно?
Его работа? Убить меня?
Я ничего не ответил.
Когда мы достигли высоких двойных ворот, я наклонился вперед. Сторож открыл ворота. Посмотрев на ворота, я почувствовал уверенность, что если когда-нибудь представится возможность, я сумею протаранить эти ворота на «роллсе». Но я сомневался, что такая возможность у меня будет. Вроде бы слишком поздно…
Я откинулся на спинку сидения, когда такси покинуло территорию Ларго и помчалось дальше. Может быть, мне пуститься наутек, когда я выйду из такси перед входом в Фергюсоновский офис? Педро не осмелится в меня стрелять. И я решил рискнуть… Педро и стражи не смогут преследовать меня на многолюдной улице.
И тут я неожиданно заметил, что такси свернуло с главного бульвара и мчится по боковой улице.
Перепугавшись, я посмотрел на Педро.
— Вы же едете не туда!
Он усмехнулся.
— Мы подъедем с черного хода, мистер Стивенс, — сказал он. — Таким образом мы не потревожим охотников за новостями.
Можно было подумать, что он прочитал мои мысли… На меня опять напала паника. Может, выскочить из такси на ходу? Я взглянул на дверцу машины и убедился, что с нее убрали ручку.
Тяжелая ручища Педро легла мне на плечо.
— Не волнуйтесь, мистер Стивенс!
Машина замедлила ход и повернула на длинный, темный пандус, перегороженный в конце шлагбаумом, который поднялся при нашем приближении. Мы оказались в огромном подземном гараже.
Из тени вынырнули трое из охраны Фергюсона. Они окружили машину, молчаливые, внимательные, зловещие.
Педро вылез из машины с чемоданом в руке.
— Пошли, мистер Стивенс!
Я вышел из такси и оглянулся. Три охранника составляли арьергард, поэтому я пошел за Педро к лифту. Мы вошли в кабину, он нажал на кнопку. Стражи отошли назад, когда дверца кабины начала закрываться.
Педро провел меня по длинному коридору, затем отворил дверь и отступил вбок.
— Не волнуйтесь, мистер Стивенс, — снова сказал он. — Садитесь и ждите.
Я вошел в роскошно обставленную комнату для ожидания, в которой стояло десятка два удобных кресел и столько же журнальных столиков, на которых лежали газеты, журналы и какие-то брошюрки.
— Садитесь, — сказал Педро, закрывая дверь.
Он подошел к одному из кресел, развалился в нем и потянулся за журналом «Пентхаус».
