Вернер Тёльке - Одиночка
— Чист! — доложил он.
— Что? Чист? Я бы не стал так утверждать. Повернуться! — Шмидт приблизился к Веберу. — Рад видеть вас здесь. Поистине, очень привлекательно, господин взломщик!
— Надеюсь, вы не настолько глупы, чтобы навесить на меня взлом, — с легкой усмешкой произнес детектив.
— Что вы сказали?
— Я сказал, что вы, наверное, и сами не верите в то, что я вломился сюда, — повторил Вебер.
— Я не это имел в виду. Разве не вы только что сказали, что я глуп?
— Да, я употребил слово «глупый»! Но с таким же успехом я мог бы сказать и «идиотский»!
Шмидт согласно кивнул и, медленно поворачиваясь к полицейскому, спросил:
— Вы слышали, не так ли? Вы слышали, что задержанный взломщик оскорбил сотрудника полиции при исполнении служебных обязанностей. Это важно, на случай, если позднее преступник вздумает пожаловаться.
Вебер увидел опасные искорки в глазах Шмидта и в первый момент подумал, что его ударила копытом лошадь. Он полетел вдоль стены и ударился об ивовую корзинку, несколько смягчившую его падение. Кряхтя, он поднялся на ноги, но, не успев выпрямиться, снова получил удар. Детектив попытался защититься, что очень не понравилось Шмидту, и последующие его удары пришлись на ребра, печень и низ живота. Вебер задохнулся от боли, осел, как мешок, на пол, и ему показалось, что он сейчас умрет.
— Поставьте его на ноги! Не будем же мы разговаривать лежа! — услышал он голос Шмидта.
Вебер почувствовал, что его подняли и прислонили к стене. Он широко расставил ноги и уперся ими в пол, чтобы не упасть. Ему казалось, что глаза его широко раскрыты, но он ничего не видел. Он попытался глубоко вздохнуть, и это немного помогло.
— Защищайся же! — съязвил Шмидт. — Ну, давай. Ударь в ответ!
Детектив молчал.
Шмидт огорченно покачал головой:
— Ну и молодежь пошла. Никакой силы в мышцах. Два-три легких удара, и они уже готовы. — Внезапно он изменил тон и прошипел. — Я бы пристрелил тебя! — Затем отступил на шаг и добавил: — Вы арестованы, Вебер!
— Основание?
— Вы подозреваетесь в убийстве Геердтса!
Вебер попытался громко рассмеяться, но не смог.
— Надеть на него наручники! — приказал Шмидт.
Детектив ощутил на руках холодный металл, затем его подтолкнули к двери. Наверху у лестницы стояла Жаннет. Она ошеломленно посмотрела на наручники и на кровь, которая текла из разбитой губы Вебера.
— Что все это значит? — спросила она Шмидта.
— Почему вы не поставили в известность полицию, когда увидели этого человека? — грубо обратился к ней Шмидт.
— А зачем?
— Потому что он подозревается в убийстве!
— Что? — выдавила из себя Жаннет.
— Вы что, хотели спрятать его в подвале? Отвечайте же!
— Только не вам! — надменно произнесла она. — Для меня вы слишком примитивны!
— Посмотрим! — прорычал Шмидт. — Во всяком случае, благодарите Создателя, если вам не предъявят обвинение в соучастии!
Он молча повернулся и вышел из магазина. Полицейские подтолкнули Вебера к выходу. В дверях детектив остановился и обернулся к Жаннет:
— Все утрясется, и я сразу же вернусь.
Жаннет кивнула:
— Я буду ждать тебя в твоем номере!
Жаннет видела, как Вебера провели к стоявшим на площади полицейским машинам с включенными «мигалками». Завыли сирены, и машины рванули с места.
Жаннет постояла еще некоторое время на пороге, затем погасила свет, вышла из магазина и направилась в сторону отеля «Ландскнехт».
В это время из-за угла сколоченных трибун выступил Фреезе и тоже потопал к отелю, не замечая, что за ним и за Жаннет наблюдает третье лицо. За рулем «фольксвагена» сидел комиссар Шоппенхауер, который в этот вечер должен был находиться на докладе у своего руководства в Гамбурге. Его машина неприметно стояла на стоянке перед отелем, и, сидя в ней, он имел возможность следить за входом в отель. Комиссар заметил, как в отель вошла Жаннет и как за ней проследовал адвокат Фреезе. На его лице отразилась довольная усмешка. Он извлек из ящичка плоскую фляжку и сделал большой глоток.
Глава тринадцатая
У окна в кабинете начальника уголовной полиции Рендсхагена стояли старший советник Поль из Киля и Драхвитц. Раздвинув занавески, они смотрели на площадку перед входом в здание полиции, где собралось более двадцати репортеров, которые вели себя шумно и непринужденно.
— И все они от прессы? — спросил Поль, повернувшись вполоборота к комиссару Фойгту, который только что вернулся от журналистов.
— Все, — сонно подтвердил комиссар.
— Разумеется, в связи с предстоящей встречей в городе полно журналистов, — поспешил объяснить Драхвитц.
— Да, да, господин Драхвитц, это мне известно, — пробормотал старший советник. — Но они появились здесь именно в тот момент, когда сюда должны доставить Вебера!
Вдали послышался вой сирен, и сразу же шум на лестнице усилился. Резко притормозив, у входа остановились две полицейские машины. Когда Шмидт и Вебер вылезли из них, они увидели перед собой плотный кордон.
— Для чего вам понадобилось инсценировать убийство? За что вас арестовали? Вы уже связались со своим адвокатом? Почему вы вообще ввязались в это дело? Вы можете сегодня назвать имя убийцы Геердтса? Мы создадим вам рекламу! Вы будете оправданы! — неслось со всех сторон.
Старший советник Поль занял место за столом Драхвитца. Он прислушивался к голосам, приближавшимся к дверям кабинета.
Наконец дверь распахнулась, и Шмидт втолкнул в кабинет Вебера. Детектив подошел к столу.
— Вы ударились, господин Вебер? — поинтересовался старший советник и указал на запекшуюся кровь на лице Вебера.
— Нет, меня избили.
— Как так?
— Я лишь спросил одного сотрудника, не глуп ли он, если собирается навесить на меня взлом магазина «Ханзен и Воок».
— А вы туда не забирались? — с явной иронией спросил Поль.
— Сотрудники полиции застали меня с фрейлен Мессемер, заведующей торговой фирмы Воока. Вы стали бы называть это взломом?
— Не обязательно. — Поль повернулся к Шмидту: — Соответствуют ли истине эти показания?
— В общем-то да, но я хотел бы добавить, господин советник…
— Старший советник, — поправил его Поль.
— Как?
— Я — старший советник уголовной полиции!
— Извините меня, господин старший советник, — залепетал Шмидт.
— Вот так, правильно! — Поль обратился к Веберу. — Ах, будьте любезны, вытрите кровь с лица.
Вебер протянул ему руки, на которых были наручники. С лица Поля тут же слетела приветливость.
— Что означает этот цирк? — спросил он Шмидта.
— Этот человек подозревается в убийстве, и я думал… — начал пояснять тот.
Поль брезгливо скривил рот:
— Ах, оставьте свои размышления при себе! — И в резкой форме добавил: — Снять!
Шмидт промолчал и, вытащив из кармана ключи, стал возиться с замком.
Тем временем Поль поднялся и медленно подошел к окну, где, понурясь, стоял Драхвитц.
— Я часто слышал о превышении полномочий со стороны ваших сотрудников, господин Драхвитц, — сказал он. — Надеюсь, это последний случаи! А теперь оставьте нас, пожалуйста, одних и заберите с собой господина Шмидта.
Драхвитц ничего не ответил. Он подал знак Шмидту, и оба покинули кабинет. Настроение у Поля снова улучшилось. Он повернулся к своим сотрудникам и попросил их тоже удалиться. Оставшись наедине с Вебером, Поль указал на диван.
— Присаживайтесь, господин Вебер! Из-за вашего «убийства» создалось положение, которое ограничивает наши действия. Этим ходом поднят интерес к убийству Геердтса, вышедший за пределы земли Шлезвиг-Гольштейн. Я правильно предполагаю, что в этом скрыт глубокий смысл сыгранного вами спектакля?
— Совершенно верно, господин старший советник.
Поль улыбнулся:
— Мы можем арестовать вас, господин Вебер. Мы можем также добиться, чтобы у вас отобрали лицензию, поскольку вы совершили несколько серьезных проступков. А кое-кто этого очень ждет! — Поль выдержал паузу, после чего закончил: — Вы свободны, господин Вебер! После нашей короткой беседы вы можете идти, куда вам захочется.
Вебер недоверчиво посмотрел на старшего советника.
— Если я дал слово, то сдержу его, — успокоил Поль детектива и потрепал его по плечу. — Хорошо функционирующая демократия основывается на взаимодействии сил государства и населения.
— Хорошо функционирующая, — сакцентировал Вебер.
Поль покачал головой.
— Драхвитц относится к другому поколению. Сегодня же наш аппарат не может быть эффективным без помощи населения. Поэтому мы обращаемся к вам: сотрудничайте с полицией!
— С удовольствием! — последовал ответ Вебера.
Старший советник придвинулся к нему и доверительным тоном произнес:
