Тиана Веснина - Игра в убийство
— Простите! — встрепенулся он, по-мальчишески быстро заморгав пушистыми ресницами.
— Я сказала, что вы мне помешали!
— У меня такого впечатления не сложилось. Скорее вы не нашли то, что искали!..
— Не смею разубеждать вас в ваших впечатлениях!
— И все же?..
— Денис великолепно рисовал, и мне хотелось бы иметь несколько его рисунков, — с нотами совершенно искренней печали произнесла Леонелла. — Но так как своим душеприказчиком он сделал Купавину, то я решила взять сама!
— Вы полагаете, она бы вам отказала?
— Я вообще не стала бы ее просить! — раздраженно бросила Дезире. — С какой стати?
— Она была его невестой!
— А стала наследницей! Интересная метаморфоза!
— Вы подозреваете, что Купавина могла налить яд в склянку Дениса?
— Во всяком случае, ей это было сделать удобнее всех!
— Но и вам это тоже не составляло труда, — осторожно произнес детектив.
— А вот это уже наглость, молодой человек! — холодно произнесла Леонелла.
— Прошу прощения…
Она посмотрела на него долгим изучающим взглядом.
— На первый раз прощу, и то только потому, что вы на редкость красивы!.. А я люблю и, главное, ценю все красивое… его, к сожалению, так мало… — Леонелла встала, подошла к окну и закрыла жалюзи. — Признаюсь, если бы вы были обыкновенным низкорослым, толстым, лысеющим мужчиной, неопрятно одетым и пахнущим неизвестно чем, я бы ни за что не согласилась встретиться с вами, даже если бы сам министр внутренних дел просил меня об этом.
— Ваш комплимент настораживает…
— Я не делаю комплиментов, я констатирую!
Она прошла так близко от Кирилла, что край платья слегка коснулся его руки.
— Если позволите, я приступлю непосредственно к цели своего визита, — собравшись с мыслями, сказал он.
— Приступайте! — рассмеялась она и упала на диван, раскинув руки.
— Как давно вы были знакомы с Лотаревым?
Лицо Дезире на миг словно окаменело.
— Около года.
— Раньше вы с ним никогда не встречались?
— Никогда! — четко ответила Леонелла.
— У вас с Денисом сложились близкие, доверительные отношения, или же это были отношения между актерами одного театра?
Леонелла посмотрела на Кирилла долгим пронзительно-обольщающим взглядом.
— Это были отношения между актерами одного театра, — прилежно повторила она его слова.
— И вы никогда не бывали у него в доме, как и он у вас?
— И я никогда не бывала у него в доме, впрочем, как и он у меня! — словно забавляясь, вновь повторила Леонелла.
— А вот мне, например, известно, что Денис был у вас в московской квартире и вы с ним о чем-то весьма взволнованно разговаривали.
Шелковые брови Леонеллы плавно поднялись вверх.
«Черт возьми, а он и в самом деле детектив!» — подумала она.
— Я не собираюсь ни опровергать, ни подтверждать чьи-то сплетни.
— Это не сплетни, у меня есть свидетель.
— Кто же он?
— Я его представлю, когда будет нужно, а пока спрашиваю вас…
— Нет, но все же, кто это?! Горничная?! — не на шутку взволновалась Леонелла.
Кирилл не без доли злорадства смотрел на вышедшую из себя диву: в глазах ее сверкали гневные молнии, щеки очаровательно порозовели…
— Я полагаю, своей горничной вы платите столько, что ей просто нет смысла вас предавать…
Леонелла задумалась, покусывая ярко-красные губы.
— Предавать всегда есть смысл!.. — с тяжелой иронией произнесла она и, вынув из потайного кармана платья белоснежный батистовый платок, слегка провела им по лицу. — И все-таки мне хотелось бы знать, кто этот свидетель?
— Это моя профессиональная тайна, — сверкнул в улыбке белыми зубами Кирилл. — Такая же, как и загадочная безграничность вашего диапазона.
Леонелла резко встала и черной птицей пронеслась по гостиной. Остановившись у рояля, она взглянула на Кирилла и с тяжелой усмешкой произнесла:
— Он был моим любовником!
— Ах, вот как? — весьма недоверчиво произнес Мелентьев. — Но простите за откровенность, в театре по поводу ваших отношений сложилось совершенно противоположное мнение.
— Интересно, какое же?
— Вы преследовали Лотарева, а он избегал вас!
Она, запрокинув голову, глухо рассмеялась:
— Это была обыкновенная маскировка, и она, как видите, нам удалась!
«Что-то мне все-таки мешает вам поверить!» — прищурив глаза, размышлял Кирилл.
— Но ведь Денис любил Марину!.. — как бы случайно обронил он фразу.
— Марину?! — взвизгнула Леонелла. — Он не любил и не мог любить ее! Он всегда, всю свою жизнь любил только меня!.. Слышите, только меня!.. — с надрывом чуть ли не прокричала она.
— А где вы познакомились с ним?
Леонелла, еще будучи во власти своих мыслей, непонимающими глазами посмотрела на Кирилла, и он был вынужден повторить свой вопрос.
— Ну, разумеется… в театре, — тем не менее прозвучал заготовленный ответ.
— Скажите, пожалуйста, а почему вы решили покинуть Италию и петь в Москве?
— Потому что я — русская и всегда мечтала вновь вернуться на родину.
— Вы родились здесь или…
Леонелла нетерпеливо перебила его.
— А сыщики еще докучливее журналистов!.. По-моему, уже во всех журналах было напечатано, что я родилась в Риме, так как отец был работником посольства. Некоторое время жила в России, а потом уехала в Милан.
Кирилл подошел к ней и тоже облокотился о рояль.
— Но знаете, вот здесь, — Леонелла длинными пальцами изящным жестом провела у себя под грудью, — осталось какое-то необыкновенное ощущение свежести снега и холодной голубизны русского неба… Вот ваши глаза… они синие, словно небо, смотрящееся в лед… — Она окинула его нежно-интригующим взглядом.
— Все же, простите за настойчивость, какой именно рисунок Дениса вы искали? — нудно допытывался Кирилл, вместо того чтобы поддаться игривому настроению Леонеллы и вместе с ней воспарить в утонченную атмосферу полунамеков, полуобъятий, полулюбви.
— Пейзаж… так… набросок окрестностей Павловска… — недовольно ответила она.
«Врет!» — решил Мелентьев.
«Какого черта! — в то же время злилась Леонелла. — Он что, импотент? Такая женщина рядом, а он привязался со своими вопросами. Ведь я могу и передумать!.. Нет, пожалуй, не передумаю, — возразила она сама себе, — он притягивает меня!..» — Она как бы случайно дотронулась до его руки. Кирилл пристально посмотрел на нее.
«Неужели такая звезда может заинтересоваться мною?.. А впрочем, чего не бывает на этом свете…»
Переливы домофона нарушили приятные мысли детектива. Теперь вздрогнула Леонелла.
— Простите, — с холодной светской улыбкой произнесла она, — но вам уже пора уходить…
— Что ж, извините… — и Кирилл сделал шаг, но Леонелла его остановила:
— Не туда, пойдемте, я вас провожу.
Она провела его в коридор, из которого по узкой витой лестнице они спустились вниз.
— Вы выйдите из дома, повернете налево, пройдете по боковой аллее и окажитесь у ворот. До свидания, — протянула она руку.
Кирилл вежливо пожал ее сильные, изящные пальцы. Леонелла с досадой взглянула на него и захлопнула дверь.
Выдворенный на улицу детектив поежился от пронизывающих порывов ветра и ледяных капель дождя. Но профессиональный интерес узнать, ради кого столь бесцеремонно выставила его Дезире, превозобладал над желанием поскорее сесть в джип, включить отопление и вернуться в Москву.
«Черт возьми, кто в столь поздний час имеет право навещать оперную диву?! Судя по тому, что сейчас уже почти полночь… это скорее всего любовник!..»
Кирилл обошел замок Леонеллы и увидел, что свет зажегся в одной из башен на втором этаже. Он осмотрел стены: они были гладкие, как лед; узкий выступ опоясывал второй этаж; стрельчатые окна были богато декорированы в стиле пламенеющей готики. Кирилл нервно покусывал губы: «Но не могу же я вот так уйти!»
Он скинул плащ, пиджак и, встав на лепное украшение нижней части окна, взялся за его стрельчатый верх. Затем ловко обхватил ногами какой-то каменный букет, и, подтянувшись, ухватился за выступ второго этажа. Вновь подтянулся и замер, прислонившись к стене. Теперь только оставалось осторожно заглянуть в комнату, пока не опустили шторы. Кирилл чувствовал себя скульптурным изваянием с весьма неудачной точкой опоры. Ветер набрасывался на него с такой ревностной яростью, будто хотел оторвать его от стены и сбросить на землю. Мокрые рубашка, брюки противно облепили все тело; злые колючие струи дождя били по лицу. Кирилл изловчился и осторожно заглянул в окно. В матовом свете электрических свечей Леонелла томно извивалась в объятиях какого-то мужчины.
«Ну, повернись лицом к окну!» — мысленно приказывал ему Кирилл, устав созерцать его широкую спину.
Но мужчина был настолько поглощен Леонеллой, что, вместо того чтобы повернуться, вообще опустился на колени. Леонелла сделала движение рукой, видимо, желая опустить шторы. Мужчина встал и подошел к окну. В свете луны и отблесков фонарей Кирилл ясно увидел лицо главного художника театра Валерия Павловича Дубова.
