Алексей Биргер - Тайна неудачного выстрела (Приключения в стране озер - 1)
Отец Василий взглянул на глубокую яму в снегу, на доски, на трос, которым машина министра до сих пор была прицеплена к фээсбешной машине - и разом все понял. Он открыл рот, собираясь что-то сказать - но тут вмешался Топа, о котором все подзабыли. Он вдруг бросился к машине священника с таким бешеным лаем, что отец Василий, собиравшийся было вылезти, поспешно захлопнул дверцу.
- Топа! - гаркнул отец. - Сидеть! Ты, что, с ума сошел? Своих не узнаешь!
"Как же мы не обратили внимание, что Топа подозрительно притих? подумал я. - Когда "кавказец" притихает - это не к добру, это значит, что ему что-то не нравится и он готов к атаке... Но отец Василий?.."
- Простите, батюшка, - сказал отец. - И что ему в башку взбрело, ума не приложу...
Мы с Ванькой и Фантиком обменялись понимающими - и одновременно донельзя растерянными - взглядами. Да, Топа в чем-то обвинял отца Василия. Да, отец Василий был из тех людей, кто вполне мог ехать к нам в гости вчера вечером... Но представить его взламывающим багажник и похищающим ружья?.. Невозможно!.. И, однако...
Я почувствовал себя так, будто до одури накатался на карусели - когда в голове все вращается и звенит, и ноги заплетаются так, что шагу по твердой земле ступить не можешь. По-моему, и Ванька с Фантиком испытывали то же самое. Глаза у них были "поплывшими" - то, что отец называл "состоянием грогги".
И было от чего "поплыть"...
ПИСЬМО ДВЕНАДЦАТОЕ
РАЗГОВОР НА ЛЬДУ РЕКИ
- Ничего страшного!.. - живо откликнулся отец Василий. - Я сам должен был сообразить. Я ведь знаю, как он реагирует на запах грязного тряпья. А я как раз собирал одного славного парнишку... Его старая одежда у меня в мешке. Хочу найти место, где можно сжечь всю эту пакость.
Эти слова прояснили многое - хотя мне, в моем ошеломлении, ещё понадобилось дополнительное время, чтобы их осмыслить. Отец Василий постоянно занимался спасением детей из "трудных" семей - попросту говоря, у которых родители были алкоголиками - хлопотал об устройстве их в школы-пансионаты, переодевал перед отправлением во все чистое... А у Топы был "пунктик" - он терпеть не мог людей в грязной и пропитанной запахом алкоголя одежде, и даже сам запах подобных обносок, пусть и не надетых в данный момент на владельца, мог свести его с ума. Он рвал и метал - и тут его надо было только держать, потому что человека, от которого пахло спиртным и немытостью, он готов был разорвать на куски. Разумеется, он учуял в машине отца Василия вонючее тряпье, как бы плотно они не было запаковано в полиэтиленовый мешок, и решил сделать священнику возмущенный выговор: зачем, мол, он таскает с собой эту гадость?
- Спокойней, Топа! - ещё раз сказал отец, сразу все понявший из коротких объяснений отца Василия. - Ах ты, олух царя небесного, неужели ты не понимаешь, что отец Василий всего лишь хочет побыстрее избавиться от шмотья?
Топа внимательно слушал и наблюдал, наполовину виновато, наполовину недоверчиво. Он, конечно, понимал, что опростоволосился, обвинив отца Василия в том, что тот давно бросил мыться и шляется по окрестным самогонщикам - но, с другой стороны, какой разумный человек станет таскать в своей машине такое, что у любого порядочного пса в голове помутится?
- Ничего, ничего, - живо откликнулся отец Василий. - Генерал Топтыгин свое дело знает. Хуже было бы, если бы он не отреагировал... Верно, Топа?
Топа, окончательно признавший священника, подошел к нему и осторожно обнюхал его протянутую руку, а потом вильнул хвостом.
Я заметил, что полковник Юрий что-то шепотом спросил у Михаила, и Михаил ему таким же шепотом ответил. Очень мне это не понравилось! Если мы пришли к выводу, что Топа может обвинить своим лаем похитителя ружей - то опытному полковнику это тем более в голову пришло! Он, разумеется, наводил у Михаила справки, что за человек этот местный поп, и насколько можно ему доверять. Михаил, конечно, его успокоит - но все равно полковник будет приглядываться к отцу Василию с большим подозрением, и мало ли что может из этого выйти...
- Я вижу, вы тут справлялись с небольшой неприятностью, - сказал отец Василий, созерцая извлеченную машину.
- И справились! - бодро ответил министр. - Теперь бы чайку горячего... Не откажетесь, батюшка? Жаль, что вас с нами не было! Кучу удовольствия получили бы.
- Не откажусь, - согласился отец Василий. - Вот только избавлюсь от этого барахла.
- Лучше всего сжечь его за рекой, во впадине между барсучьими холмами, - сказал отец.
- А доберусь я туда? - с сомнением спросил отец Василий.
- Мы проводим! - сразу вызвался Ванька. - Там снег плотный, хороший, и мы знаем, как можно пройти!
- Я бы, пожалуй, тоже прогулялся с вами, - сказал Михаил. - Вот только не знаю, не случится ли чего с машиной.
- Можно Топу оставить охранять, - предложил я.
- А что, ещё что-то стряслось, кроме того, что машину в канаву занесло? - полюбопытствовал отец Василий.
- Ружья у Степана Артемовича свинтили из багажника, пока машина без присмотра оставалась! - объяснил отец.
- Надо же!.. - отец Василий покачал головой, удивленно и неодобрительно. - Ну, что за народ! И как только успевает прибрать все, что плохо лежит?.. А что ж вы ружья-то оставили?
- Сами знаете, как бывает, - сказал министр. - Я ружья никогда не оставляю, но ведь обо всем забудешь, когда машина в обочину кувыркнется!
- Оно понятно, - задумчиво кивнул отец Василий. - Я бы и сам в такой момент все на свете забыл. Странно, что в заповедник забрались, и вскрыть машину успели... Может, следили за вами?
- Нет, следить точно никто не мог! - не без обиды сказал охранник Влад. - Мы бы обязательно заметили!
- Серьезная история, - вздохнул отец Василий. - Нехорошая.
- Чего уж хорошего, - сказал отец. - Так вы сожгите вашу ветошь и присоединяйтесь к нам. Ладно, батюшка?
- Лады, как говорят мальчишки! - ответил отец Василий. - Ну, кто со мной?
Министр тем временем сел за руль своей спасенной машины.
- Залезайте, кто возвращается! - крикнул он. - Уж я-то довезу без происшествий.
Отец, охранники и дядя Сережа сели в машину министра, и через минуту на дороге остались лишь мы с отцом Василием и Михаилом и Топа. Я оставил снегокат возле УАЗика Михаила и велел Топе:
- Топа, охраняй! Все охраняй!
Топа покорно уселся между двумя УАЗиками, так, чтобы в любую секунду задержать злоумышленника, с какой стороны он ни подойди.
- Он не возмутится, когда я этот пахучий мешок достану? - осторожно спросил отец Василий.
- Ни в коем случае! - заверил я. - Он уже понял, в чем дело!
- Что ж, тогда пойдем, - отец Василий открыл заднюю дверцу, извлек мешок, который оказался не полиэтиленовым, а холщовым, и мы отправились в путь.
Некоторое время мы шли молча, и лишь когда почти спустились к реке, Михаил заговорил.
- Хорошо-то здесь как, а?..
- Хорошо, - согласился отец Василий - как нам показалось, чуть насмешливо. - Но давайте уж без околичностей, говорите, что вам от меня надо. Подозреваете в чем?
- Ну... Я думал, чуть попозже... - Михаил смущенно оглянулся на нас.
- Не беспокойтесь, мы знаем, в чем дело! - бодро вклинился в разговор я. - Видите ли, отец Василий, ружья попер кто-то, кого знает Топа, и кто был на машине. Этот человек ехал к нам в гости, и не доехал, потому что не удержался от того, чтобы вскрыть багажник и утащить ружья, которые безумно дорогие! А Топа поднял панику лишь когда ружья были украдены, и стал показывать всем видом, что вором оказался человек, от которого Топа не ждал ничего дурного - но что теперь Топа обличит этого человека, как только он появится!.. И теперь Михаил хочет у вас спросить, не ездили ли вы вчера по нашей дороге и есть ли у вас алиби на время кражи!
- Откуда вы все это знаете? - изумился Михаил.
- Сами додумались! - гордо (хотя не совсем правдиво) сообщил Ванька.
- Вон оно что... - протянул отец Василий. - Что ж... - он обернулся, в его глазах плясали веселые огоньки. - Да в таких обстоятельствах я бы сам себя стал подозревать! Угораздило ж меня взять с собой эти тряпки!.. А вдруг, - выражение его глаз сделалось ещё озорнее, - я их взял для отвода глаз, а? Знал, понимаешь, что Генерал Топтыгин начнет меня изобличать - вот и прихватил мешок, чтобы было правдоподобное объяснение. Ведь вы и об этом подумали, а?
- Ну, вы, батюшка... - Михаил замялся.
- Да вы не волнуйтесь! - обратилась Фантик к отцу Василию. - Они всех подозревают! Даже, по-моему, моего папу!..
- Сергея? - удивился отец Василий. - Его-то почему?
- Ну, это идея полковника, - быстро проговорил Михаил, довольный, что можно на время увести разговор от личности самого отца Василия. - Того охранника, что постарше, я имею в виду... Видите ли, перед тем, как появиться здесь, Сергей Егоров был в приемной министра - и, не дождавшись приема, сразу же уехал в заповедник. А дело, по которому он хотел обратиться, этот несчастный кусочек леса в аренду... Ну, не того масштаба дело, с которым обращаются аж к министру, и немножко это выглядит как надуманный предлог... Вот и получается, что Егоров словно преследует министра все эти дни... Но тогда, выходит, он знал строго секретные сведения, куда отбывает Степан Артемович... Откуда, если даже в заповеднике ничего не знали до новогоднего вечера? Возможность быстро взломать багажник и вынуть ружья у него была. Зачем? Понятно! Чтобы министр не мог обороняться, если на него вдруг будет совершено нападение... Вот я и выболтал вам все секретные сведения! - вздохнул он. Но, мне показалось, он "выбалтывал" их нарочно, чтобы увидеть нашу реакцию. - Правда, чего таиться, если дети сами до всего додумались... И, повторяю, это версия полковника, а не моя!
