Михаил Ежов - Башня из красной глины
— Это если мы его вообще вычислим, — возразил Дымин.
— Естественно.
— Ладно, все ясно: слежу за Самсоновым, запоминаю мужика, с которым он будет трендеть, но на глаза им не попадаюсь и на чела этого не пялюсь.
— Молодец!
— Ну, я пошел? — Дымин выкинул за борт окурок.
— Подожди!
Смирнов прислушался: ему показалось, что на другом конце теплохода кого-то зовут. Голосов было несколько. Они постепенно приближались. Внезапная тревога заставила Смирнова пойти навстречу голосам.
— Ты куда? — окликнул его Дымин.
— Надо проверить, что там происходит.
— Мне с тобой идти?
— Да, пошли.
Через пару минут полицейские увидели шагающего навстречу матроса. Тот вдруг перегнулся через перила и громко крикнул:
— Серега! Выходи, тебя папка ищет!
— Что случилось? — спросил Смирнов.
— Пропал сын капитана.
— Когда?
— Не знаю. Мы его уже почти час ищем. Обычно он спит в какой-нибудь шлюпке, но сейчас его там нет. И вообще нигде нет.
Полицейские переглянулись.
— Иди займись тем, о чем мы говорили, — сказал оперу Смирнов. — А с этим я сам разберусь.
Дымин молча исчез. Следователь же отправился на капитанский мостик. Там чувствовалось заметное невооруженным глазом напряжение.
— Доброе утро, — поздоровался Смирнов, подходя к Капотову.
Тот мельком взглянул на него и коротко кивнул в знак приветствия.
— Мне сказали, ваш сын куда-то делся.
— Да, — сдавленно подтвердил капитан.
— Когда он пропал?
— Трудно сказать.
— Почему?
— Со вчерашнего вечера его не видели, но Сергей любил спать в шлюпках, так что его не искали.
— А почему спохватились?
— Я хотел взять его с собой на берег, приказал найти. А его и след простыл. — Капотов помолчал пару секунд, потом добавил: — Я уже сообщил об исчезновении Сергея. Береговая охрана начнет прочесывать дно.
— Думаете, он упал в воду? — Смирнов поразился мужеству этого человека, нашедшего в себе силы допустить, что его сын погиб. Другой на его месте, наверное, до последнего искал бы на корабле. Или надеялся бы, что упавший за борт выплыл.
— А что мне остается? Его уже час как найти не могут. — На глазах у Капотова появились слезы, и он отвернулся.
На мостике царила почтительная тишина, офицеры старательно делали вид, что ничего не замечают.
— Шансов… — заговорил снова капитан спустя полминуты, — почти нет. Если он упал… за борт, то наверняка попал под винт. А это верная смерть! — закончил он скороговоркой.
— Где он жил? — спросил Смирнов. — С вами?
— Да. В моей каюте.
— То есть там были его вещи? — уточнил следователь. — Я так понял, что он часто ночевал в шлюпках?
— Да. Зря я ему разрешал.
Было заметно, что Капотов едва сдерживается, чтобы не дать воли слезам.
— Разрешите мне осмотреть его вещи, — попросил Смирнов.
— Зачем?
— Просто на всякий случай.
Капитан помолчал.
— Сергей не мог сам себя убить, — пояснил он наконец. — Так что, если вы рассчитываете обнаружить предсмертную записку…
— Считайте это простой формальностью, — поспешно сказал Смирнов.
Капитан пожал плечами и, порывшись в кармане, достал ключ.
— Держите, — протянул он его Смирнову. — Ищите что хотите.
— Спасибо. — Следователь тут же вышел.
Он не придал исчезновению мальчика большого значения, даже зная, что на борту находится убийца: парень никак не вписывался в расследование. Не станет же Крысолов преследовать еще и пациентов лаборатории! В этом не было никакой логики. Однако слова Сергея о лепке и его обещание продемонстрировать свои способности запали Смирнову в память. Может, в них и не было особого смысла и вообще это только совпадение, но полицейский чувствовал, что обязан в этом удостовериться. Конечно, когда найдут тело «юнги», станет ясно, умер он своей смертью или нет, а пока Смирнов мог лишь осмотреть вещи мальчика.
Он спросил попавшегося по дороге матроса, где капитанская каюта. Оказалось, недалеко. Через две минуты Смирнов уже вставлял ключ в замочную скважину. Распахнув дверь, он зажег свет и огляделся. Каюта капитана и его сына выглядела вполне обычно: вещи, убранные в тумбочки и шкаф, пластиковые стаканчики в целлофановой упаковке на столике, и среди них две невымытые кружки с остатками чая. Постели аккуратно заправлены, подушки положены сверху. Смирнов заглянул в тумбочку, перебрал набор бритвенных принадлежностей, несколько гелей для душа и шампуней, пролистал три книги в мягких обложках. Два альбома для рисования, ручки, карандаши, ластики, два рулона туалетной бумаги. Затем полицейский открыл шкаф и порылся в одежде. Все это заняло у него минут десять: он действовал очень тщательно. Закончив со шкафом, Смирнов заглянул в ванную комнату, но там ничего интересного не оказалось. Вернувшись в комнату, следователь встал на четвереньки и выволок из-под коек два пластиковых чемодана, обтянутых фиброй. Они были незаперты, и полицейский открыл их. Сначала он просмотрел вещи капитана, но там не было ничего примечательного, кроме пары журналов «Плейбой». Вернув все на место, Смирнов принялся за чемодан Сергея.
Сверху лежал набор бумаги для черчения, треть листов была покрыта рисунками, на удивление хорошо выполненными. У парня явно был талант. Смирнов отложил их в сторону с каким-то щемящим чувством. Под папкой оказалась коробка с красками и кисточками, вложенными между ячеек. Полицейский вытащил несколько художественных альбомов, в основном с современными картинами. И под ними лежала небольшая плоская коробка из-под печенья. Смирнов открыл ее, и в раскрытую ладонь упали две фигурки из необожженной красной глины. Замерев на пару секунд, следователь положил их обратно, а коробку сунул в карман ветровки. Сложив вещи, он задвинул чемоданы обратно, поднялся и вышел из каюты, заперев дверь.
После этого он направился на мостик. Капотов сидел, сложив руки на коленях, и смотрел в пол.
— Капитан! — окликнул его Смирнов, входя.
— Да? — с трудом проговорил тот, подняв голову. — Все посмотрели?
— Да, спасибо. — Полицейский вернул капитану ключ. — Скажите, капитан, из вашей каюты ничего не пропало?
— А что?
— Просто спрашиваю.
— Я не проверял.
— Не могли бы вы это сделать?
— Это действительно нужно?
— Думаю, лишним не будет.
— Хорошо, идемте. Только я не понимаю, какое отношение это имеет к исчезновению моего сына. Не мог же он отсюда сбежать.
— Он хорошо плавает? — Смирнову стоило труда заставить себя говорить о Сергее в настоящем, а не прошедшем времени: интуиция подсказывала, что его уже нет в живых.
— Как рыба. Но он не стал бы прыгать с теплохода.
— Почему?
— Я не раз ему объяснял, как опасен винт.
— Понятно.
Смирнов и Капотов вышли с мостика и направились в сторону капитанской каюты. Полицейский нащупал рукой коробку из-под печенья. Имели ли какое-нибудь значение эти фигурки, и самое главное — нужно ли давать Капотову понять, что его сына могли убить.
— У Сергея был ключ от каюты? — спросил он.
— Конечно. Он мог туда зайти когда захочет.
— Вы видели эти фигурки? — Смирнов достал из кармана коробку и продемонстрировал Капотову глиняных человечков. — Я нашел их под кроватью Сергея.
— Нет, не видел. Но он иногда лепит.
— Из красной глины?
— Обычно из голубой. Знаете, такая, которая сама высыхает и затвердевает.
— А где он взял эту?
— Понятия не имею.
— Он не брал с собой запас глины?
— Не знаю. Вряд ли. В любом случае не красной. А что, вы нашли у него глину?
— В том-то и дело, что нет. Только этих человечков.
Капотов безразлично пожал плечами. Его явно сейчас меньше всего интересовало, откуда у его пропавшего сына взялись глиняные фигурки. Смирнов его отлично понимал.
— Скажите, можно узнать у команды, не находили ли они в шлюпках или еще где-нибудь глину, коробки или пакеты? Пока искали Сергея.
— Думаете, он обнаружил глину в одной из шлюпок?
— Если он там ночевал.
— Если бы мои парни нашли коробку или пакет, то сразу сказали бы: никто не хочет взлететь на воздух. Но я спрошу.
— Спасибо.
В это время Смирнов с капитаном дошли до каюты. Капотов тщательно перерыл все вещи и заявил, что все на месте. Затем они вернулись на мостик, и старпом по приказу капитана собрал всю команду, чтобы выяснить, не находил ли кто глину. Оказалось, что нет.
Смирнов ушел слегка разочарованный и отправился искать Дымина. Опер отыскался в игровом зале. Он гонял шары на бильярдном столе и показывал дочке Кушековой, как бить от борта. Самсонов с супругой сидели за дальним столиком напротив подтянутого мужчины со стрижкой ежиком и очень прямой спиной. Его лица не было видно, зато Смирнов сразу обратил внимание, как нервничает профессорская чета. Их двойняшки резвились возле игровых автоматов, просаживая жетон за жетоном и попивая из бумажных стаканов колу. Нина Золина выбрала более спокойное развлечение: она играла в шахматы с наконец-то выползшим из своей каюты Бирюковым. Химик выглядел невыспавшимся, движения у него были дерганые, а одежда — несвежей. Рядом с его правой рукой стояла кофейная кружка.
