Марина Серова - Опасная игрушка

— Нет, говорю вполне серьезно. Я спас тебе жизнь! — Он потупился.

— Благодетель, отец родной! — я зашлась в кашле.

— Ты думаешь, я поверил твоей байке насчет камеры хранения? Не такая ты идиотка, чтобы так просто отдаться нам в руки и все выдать.

— И что дальше?

— Но если б я не урезонил Мишку, сделав вид, что верю тебе, — он бы тебя точно зарезал.

— И у тебя хватает совести после того, как ты меня предал, продал и окунул во все это дерьмо, говорить мне о благодарности?! — я уже просто не находила слов.

— Я не предавал…

— Ого! А как, по-твоему, это все называется?

— Дело в том, что они были готовы убить тебя и забрать документы еще на пути в Питер.

— …А ты, значит, ведя тонкую двойную игру, сохранил мне жизнь? — я усмехнулась.

— Можешь мне не верить и даже издеваться, но я сделал для тебя все, что было возможно в данной ситуации. В результате ты цела-невредима, да и «пушку», я уверен, доставишь куда надо.

— Если б я не отняла ее у тебя…

— …То я бы тебе сам отдал ее, разделавшись с этими уголовниками… — Он помолчал и тихо добавил: — Я ведь и вправду тебя полюбил и жениться намерен серьезно…

— Я так устала и вымоталась! Даже если ты на этот раз не лжешь, у меня уже не хватает сил все понять и принять… Пока… Вот доберусь до дома, подумаю, проанализирую… Ты причинил мне страшную душевную боль, мне надо прийти в себя.

С этими словами я легла, отвернулась к стенке и проспала, не вставая, до самого Тарасова.

Утром мы с Сергеем почти не разговаривали. Он печально и с чувством, не отрываясь, смотрел на меня, а я… Мне хотелось верить тому, что он говорил накануне. Но должно было пройти время. И закончиться эта эпопея.

…По прибытии я первая выскочила из нашего вагона и, догоняемая едва поспевавшим за мной Сергеем, побежала к шестнадцатому вагону.

Слава богу! Неподалеку от толпы выгружающихся-встречающих стоял самолично Владимир Евгеньевич Заводный, и я радостно подбежала к нему:

— Здравствуйте, как здорово, что вы пришли! Значит, до вас дозвонились?

— Да. Я, признаться, удивился…

— Успеем еще поговорить, пойдемте к проводнику.

Проводница, молоденькая девчонка, услышав его фамилию, сказала: «А, сейчас» — и извлекла из-под нижней полки сверток, на котором было написано: «Заводный». Я дала ей десять долларов — и она несказанно удивилась столь необычной щедрости.

Бедная, знала бы ты, какие деньги (условно говоря) лежат в этом свертке!

Мы вышли на солнечный перрон. В родном городе стояла все та же жара. У меня возникло ощущение, что я никуда не уезжала. А с другой стороны — что отсутствовала тысячу лет.

Сергей, понурясь, ждал нас. Мне стало жалко его.

— Поехали с нами, — позвала я, и мы сели в машину Заводного.

…Через двадцать минут в офисе «Мамонта» царило радостное удивление. Многие заходили в кабинет Владимира Евгеньевича и почтительно рассматривали лежащий на его столе пистолет Лепажа.

Наконец он всех выгнал, кроме меня и Сергея:

— Ну, Татьяна, рассказывайте.

— Я обо всем не буду, столько приключений… Главное — как мне удалось привезти его в целости-сохранности.

— Я так понял, что возникли проблемы…

— Да мне помогли тут… — двусмысленным тоном проронила я и глянула на Сергея, который курил в кресле у окна. — Меня преследовали люди Кульбицкого, и мне ничего не оставалось, как в самый критический момент довериться двум милиционерам в поезде. Я дала им ваш телефон, попросила позвонить из Москвы и предупредить. Они, молодцы, все сделали как надо — договорились с проводницей, и вот…

— Нет слов, Татьяна, как я вам благодарен, — произнес Заводный. — Теперь Кульбицкому придется не просто вернуть мне деньги, я его вообще разорю и посажу за мошенничество.

— Думаю, что вам сейчас надо будет съездить к следователю, который ведет это дело. Они Кульбицкого быстро возьмут в оборот — уж мошенничество и вымогательство ему «светят» железно. Очевидно, пистолет вам придется сдать. К сожалению, этот раритет проходит еще по одному делу, уже в Питере…

— Что случилось?

— Посланцы Кульбицкого убили антиквара, чтобы забрать у него это чудо. Надеюсь, оба уже арестованы.

…Через полчаса я была дома. Сергей поехал к своему шефу в качестве «черного вестника».

Не успела я принять душ, как раздался телефонный звонок.

— Алло?

— Татьяна, как я рад вас слышать, это Палтусов.

— Добрый день, Игорь Петрович.

— Мне уже сообщили, что вы нашли пистолет, и теперь, похоже, Кульбицкий получит по заслугам.

— Очень на это надеюсь. А как ваши дела?

— Все в порядке. У меня для вас хорошая новость.

— Боже, как я соскучилась по хорошим новостям!

— Мы… я… ну, в общем, решил премировать частного детектива Татьяну Иванову…

— С ума сойти!

— Двухнедельным туром на Канарские острова.

Сбылась мечта идиотки! Правда, я не любовница банкира, но…

— Спасибо, Игорь Петрович.

— Завтра идите оформлять загранпаспорт и — счастливого пути.

…Когда я на следующий день вышла из дома, на лавочке у подъезда сидел Сергей.

Он вскочил и подошел ко мне, держа в руках розы.

— Прости меня… Во многом я был не прав…

— Да что уж там. Забудем. Спасибо за цветы.

— А если не секрет, куда ты такая радостная спешишь?

— Тут путевочка «горящая» образовалась…

— В Сочи?

— Нет, на Канарские острова.

Он открыл рот… Потом странно глянул на меня.

— Вот совпадение! Я тоже как раз туда собирался, хочу отдохнуть там недельку-другую.

— Попробуй. Может, наши пути и пересекутся.

И я побежала к вишневому джипу, который прислал за мной Палтусов.