Уилл Адамс - Шифр Александра
— Что Елена? Узнала тебя?
— Кажется, нет. А тебя Мансур не поймал?
— Не успел. — Огюстен потряс рукой, словно обжегся. — Уф! Как вареный омар. — Он ткнул пальцем в воду под ногами. — Мудрец знает, когда исчезнуть с глаз. Ты со мной?
— Конечно.
Несмотря на поломку, насос успел хорошо поработать ночью, так что воды осталось по голень. Лабиринт открылся им во всей своей запутанности, со сложными переходами и залами, так что друзья только переглядывались и качали головами, понимая, как им повезло выбраться из него живыми. В одном помещении они обнаружили стену с намеченными краской нишами, вырезать которые, по-видимому, не успели. Почему, стало ясно, когда Нокс увидел дыру в потолке — возможно, кто-то из рабочих просто провалился через пол. Он посветил фонариком.
— Посмотри-ка сюда.
Огюстен подошел поближе.
— Что за черт?
— Помоги.
Француз подставил руки, Нокс подтянулся и пролез в верхнюю камеру. Она оказалась достаточно большой и высокой, чтобы стоять в полный рост. Он провел рукой по шершавой стене, сложенной из блоков, скрепленных рассыпающимся пылью раствором.
— Дай руку, черт возьми, — проворчал Огюстен. — Я тоже хочу посмотреть.
Огляделись. Вправо вел узкий коридор. Небольшой проем в конце его выходил к другому коридору, тоже сложенному из блоков, а вот внешняя стена третьего уже представляла собой скальный грунт. Получалось, что помещение площадью примерно в шесть квадратных метров разделялось внутренними стенами на три коридора, соединявшихся друг с другом в конце и образовывавших фигуру наподобие буквы «Е». Они прошли до конца центрального коридора. Пять ступенек вели вверх, потом поворачивали под прямым углом, и следующий пролет уходил в потолок. Сверху доносились глухие удары, от которых со стен осыпалась пыль.
— Господи, — пробормотал Нокс, — это еще что такое?
Огюстен постучал кулаком по потолку, и его губы растянулись в улыбке.
— Ротонда. Это, должно быть, первоначальная лестница. Да. Македонцы зарылись слишком глубоко и достигли уровня грунтовых вод. Что делать? Они построили эти вот опорные стены, выложили новый пол, покрыли его мозаикой. А лет через пятьсот сюда случайно провалились строители некрополя.
4
К тому времени как Ибрагим появился на участке, воду из главного зала уже откачали полностью. Спустить вниз тяжелое грузовое оборудование оказалось задачей не из легких, так что Мансур призвал на помощь Мохаммеда. Вдвоем они подсунули ломы под плиту, поднатужились, и каменная глыба медленно и неохотно поддалась, протестуя громким скрипом против вмешательства в ее многовековой покой. Зазор достиг нескольких дюймов, но на большее просто не хватало сил — мышцы взбугрились, ломы прогнулись от напряжения, однако дальше дело не шло.
Ибрагим и Елена, опустившись на колени, посветили под плиту фонариками, но обнаружили только круглую, около метра в диаметре, черную дыру в полу. Плита оказалась настолько тяжелой, что даже Мансур и Мохаммед не могли удерживать ее долго. Археолог сдался первым, предупредив криком напарника; потом отпустил Мохаммед. Плита грохнулась на место, во все стороны ударила пыль. Ибрагим закашлялся и отступил.
— Ну? — спросил Мансур, отряхиваясь.
— Шахта, — ответил Ибрагим.
— Хотите, чтобы мы сдвинули плиту? — поинтересовался Мохаммед.
— А это возможно?
— Понадобится дополнительная помощь и кое-какое оборудование, но мы ее уберем.
Все выжидающе посмотрели на Ибрагима, однако тот медлил с ответом. Николай обещал двадцать тысяч долларов, но пока поступила только половина, остальное обещали прислать по завершении работ. И лишь при условии достижения положительного результата. Катерина сделала особый упор на слове «положительный», дав понять, что отсутствие находок положительным результатом считаться не будет. Держать открытие в секрете он не мог — Елена уже видела шахту. В какой-то момент перед глазами встала больная дочь Мохаммеда, жизнь которой висела на волоске.
— Минутку, — сказал Ибрагим. — Мне нужно позвонить. — Пригласив Елену следовать за ним, он поднялся наверх и набрал номер Драгумиса. В трубке заиграла музыка. Египтянин с грустью потер переносицу.
Музыка оборвалась.
— Да? Это Николай.
— Ибрагим. Из Александрии. Вы сказали позвонить, если мы что-то найдем.
— И?
— Под македонским захоронением есть что-то еще. Возможно, шахта.
— Шахта? — Голос Драгумиса зазвенел от волнения. — Куда она ведет?
— Скорее всего никуда. Чаще всего так и бывает. Но чтобы в этом убедиться, нужно поднять плиту. Я только потому звоню, что вы просили держать вас в курсе.
— Верно.
— Я собираюсь сдвинуть плиту. Позвоню вам, как только…
— Нет, — решительно оборвал его грек. — Я сам там буду.
— Но у нас нет времени, — заволновался Ибрагим. — Мы должны…
— Завтра во второй половине дня, — стоял на своем Николай. — Буду к часу. До тех пор ничего не предпринимайте. Вы меня поняли?
— Да, но ждать чего-то особенного не стоит. Вы проделаете такой путь, потратите время. А потом окажется, что там ничего…
— Я должен присутствовать при этом, — бросил грек. — Решено. Имейте в виду, туда никто не должен попасть. Обеспечьте охрану. Поставьте стальные ворота.
— Да, но…
— Сделайте это. Счет пришлете Катерине. И я хочу поговорить с Еленой. Она там?
— Да, но…
— Передайте ей трубку.
Ибрагим беспомощно пожал плечами:
— Он хочет поговорить с вами.
Она кивнула, взяла телефон и, отойдя в сторонку, повернулась к нему спиной — чтобы не подслушал.
5
Закончив разговор с Еленой, Николай положил трубку, откинулся на спинку кресла и постарался восстановить дыхание. Вот так новость. Дэниел Нокс в Александрии! Мало того, на раскопе. В самое неподходящее время. Он поднялся, подошел к подоконнику, потер поясницу.
Дверь открылась. В кабинет со стопкой бумаг вошла Катерина. Увидев, что шеф разминает спину, она улыбнулась.
— Что случилось? Уж не Дэниел ли Нокс, случайно, позвонил?
Он посмотрел на нее так, словно собирался покрошить на кусочки.
— О! — Она положила бумаги на стол и торопливо ретировалась.
Николай снова сел. Мало кому удавалось доставить ему столько неприятностей, как это получилось у Нокса. Десять лет назад англичанин на протяжении шести недель вел возмутительную кампанию клеветы против его отца и компании, а они слушали, смотрели и… ничего не делали. Отец распорядился не трогать Нокса, и слово отца было законом, но пережитое унижение не забылось. Николай подался вперед и нажал кнопку громкой связи.
— Простите, господин, — выпалила Катерина, прежде чем шеф успел что-то сказать. — Я не хотела…
— Забудьте, — коротко оборвал ее Николай. — Завтра после полудня мне нужно быть в Александрии. Наш самолет свободен?
— Полагаю, что да. Сейчас проверю.
— Спасибо. И еще… Тот египтянин, у которого мы в свое время покупали папирусы, он ведь, если не ошибаюсь, и другими делами занимается? — Растолковывать, о каких именно делах идет речь, Катерине не было нужды.
— Господин Муним? Да.
— Хорошо. Найдите, пожалуйста, его номер. У меня для него работа.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
1
Собрав команду в ротонде, Ибрагим объявил о предстоящем визите спонсора. Он бодрился. Пытался представить дело так, будто это его собственная идея. Попросил всех быть на месте, пообещал чай и кофе с булочками, а потом и ленч в музее и наконец мягко напомнил, что именно этот человек дает им деньги. А раз так, то все должны проявить понимание. Короче, Ибрагим старался как мог. Закончив, он спросил, есть ли вопросы. Никто не проронил ни слова. Они были археологами и презирали спонсоров. Собрание объявили закрытым, и все разошлись по местам.
2
День клонился к вечеру. Хосни дремал на водительском сиденье своего видавшего виды «ситроена», когда у подъезда остановился черный хромированный мотоцикл с двумя мужчинами. Тот, что за рулем, был в джинсах, белой футболке и кожаной куртке; пассажир на заднем сиденье — в светлых брюках, голубом джемпере и красном защитном шлеме, который он снял, чтобы поговорить с приятелем. Хосни выхватил из кармана фотографию объекта, но рассмотреть незнакомца было невозможно, да и снимок не отличался высоким качеством. Мужчины обменялись рукопожатием. Пассажир вошел в подъезд, водитель развернулся, описав широкий круг, и с ревом умчался. Хосни посчитал этажи. Француз жил на шестом. Минут через двадцать балконная дверь открылась, и недавний пассажир вышел из комнаты и потянулся. С минуту Хосни наблюдал за ним в бинокль, потом достал мобильный и набрал номер Нессима.
