Сирил Хейр - Смерть играет (= Когда ветер бьёт насмерть)
- Разве я не сказал вам, что Тримбл очень чувствительный человек?- с упреком произнес старший констебль.- Я ушел и сейчас буду возвращаться, проходя у него перед окном. У него сердце разорвется, если он увидит, что я кого-то привел у него за спиной.
- Да, конечно, я не должен был делать такого глупого предложения.
- Я зайду к вам сегодня вечером, и мы вместе пройдемся по всем фактам,продолжал Макуильям, пока они направлялись через пустую столовую к выходу.То есть в том случае, если Тримблу не вздумается устроить вам в это время допрос. Но я буду знать заранее о его намерениях. И не забывайте, когда бы он к вам ни пришел, что вы всего лишь бедный тупой свидетель, добросовестно пытающийся ответить на его вопросы.
- А если он станет спрашивать о том, о чем вы не успели спросить?
- Ну, прежде всего он будет интересоваться, играете ли вы на кларнете. Полагаю, вы не умеете?
- Господи, нет, конечно!
- А случайно, не знаете, кто еще умеет - например, Диксон?
- Диксон знаменит тем, что знает о музыке все, хотя сам совершенно немузыкален. Вот почему он такой великолепный секретарь. Думаю, вы можете быть уверены, что он не способен взять ни одной ноты ни на одном из инструментов.
- Понятно.- Старший констебль остановился в дверном проеме.- Наверное, будет лучше, если мы выйдем из клуба поодиночке,- сказал он с видом заговорщика.- Констебль в сквере заметил меня, когда я проходил мимо, и, если мы выйдем вместе, он может сказать об этом кому-нибудь.
- Безусловно. Но прежде чем вы уйдете, позвольте спросить, что именно я должен для вас сделать?
- Сделать? Но я ничего не прошу вас делать. Я прошу только о том, чтобы вы прочли полицейские отчеты, были внимательны и немного подумали о том, что видели, читали и слышали. А потом, если вам ничего не придет в голову, просто сказать мне об этом.
- Ясно.
- Моя идея заключается в том,- закончил старший констебль,- что, если Тримбл окажется в тупике, я подкину ему намек. Боюсь, ему покажется страшно досадным принять намек от меня, но еще более страшным для его самолюбия будет, если он узнает, что намек получен от постороннего вроде вас. Вот почему я предпочитаю держать вас на заднем плане. Надеюсь, вы не возражаете, понимая, какая за этим кроется серьезная причина.
- Нет, конечно нет. Я думал, что вообще не захочу иметь отношения к этому делу, но вижу, что ошибался. Как вы сказали, это хорошая причина.
- Самая важная в мире причина!- торжественно сказал Макуильям.- Честь и слава маркширской полиции.
И к удивлению Петигрю, на этот раз он казался абсолютно серьезным.
Глава 13
ПОЛЬСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ
- Мистер Збарторовски?- удивленно переспросила миссис Роберте.- Но, инспектор, зачем вам нужно его видеть?
- Это, мадам,- отвечал Тримбл,- не имеет значения. Я прошу вас оказать содействие полиции.
Миссис Роберте выглядела подозрительно кроткой.
- Но я не понимаю, как я могу помочь полиции,- заметила она тоном добродушной хозяйки, вежливо уклоняющейся от предложения коммивояжера купить ненужные вещи.- Мистер Збарторовски мой друг, у него очень тяжелая жизнь, и именно ему я хотела бы помогать.
Она подняла с колен свое шитье, которое отложила с приходом Тримбла, словно подчеркивая этим, что разговор подошел к концу.
- Не хотите ли вы сказать, мадам...- начал было инспектор, но не закончил фразу, ибо по упрямому выражению лица миссис Роберте, нарочито не отрывающей глаз от своей работы, было ясно, что она именно и имела в виду те неслыханные, едва упоминаемые вслух принципы, в которых он собирался ее обвинить. Вместо этого он огляделся и поймал взгляд мистера Робертса, который курил, сидя в кресле у камина.
Его призыв оказался не напрасным. Достаточно было взглянуть на мистера Робертса, чтобы сразу понять, что он был воплощением обывателя, исполненного должного уважения к закону. Эта сияющая лысина, эти пышущие здоровьем розовые щеки, эти полные складки под жилетом, олицетворение серьезных качеств, просто не вязались с любыми глупыми замечаниями о помощи опасному иностранцу, которого намерена допросить полиция. Он важно поднялся с кресла и, стоя спиной к камину, поглядел на свою жену сверху вниз с добродушным снисхождением:
- Я думаю, Джейн, ты должна ответить на вопросы инспектора. В конце концов, это наш общий долг - оказывать помощь закону и порядку.
- Мне не хотелось бы, чтобы ты вмешивался.- Миссис Роберте так и не поднимала головы.- Ты знаешь, что я никогда не сую носа в твои дела. Так что, пожалуйста, предоставь мне справляться со своими.
- Но черт побери! Когда речь идет об убийстве...
- Не глупи, Герберт,- отрезала миссис Роберте, беря ножницы и аккуратно отрезая кончик нитки.- Ты прекрасно знаешь, что мистер Збарторовски не имеет к убийству никакого отношения. Он совершенно не способен на такое.
- Но, дорогая моя, никто и не говорит, что он имеет к нему отношение.
- В таком случае я не понимаю, о чем вообще говорить.- Миссис Роберте сложила шитье и убрала его в рабочую корзинку.
- Мистер Роберт совершенно прав, мадам, вмешался Тримбл.- Я не считаю, что ваш друг совершил убийство...
- Надеюсь!
- Но в то же время мне приказано найти его и задать определенные вопросы, которые могут помочь полиции установить убийцу.
Миссис Роберте пристально посмотрела на него.
- Вы говорите правду, инспектор?- спросила она с прямодушием, лишавшим вопрос его оскорбительного смысла.
- Разумеется, мадам.
- Почему вы этого не сказали, когда я вас только что спрашивала?
Тримбл смутился.
- Я... Я не скрываю, что это мой долг,- запинаясь, промолвил страж порядка.- Вы должны понять, мадам,- есть определенные правила, которых мы вынуждены придерживаться.
- Вздор!- коротко отрезала миссис Роберте.- Я задала вам совершенно простой вопрос, а вы предпочли оставить его без ответа. Однако если вы обещаете, что намерены только спросить мистера Збарторовски об убийстве, которого он не совершал...
- Да, мадам,- в отчаянии воскликнул Тримбл.- Обещаю.
- А не обо всем, что он делал?..- Миссис Роберте намеренно оставила свой вопрос неоконченным и вопросительно взглянула на инспектора. Последовала неловкая пауза, прерванная смущенным покашливанием ее супруга.
- В самом деле, Джейн!- только и смог возразить он.
Миссис Роберт не обратила на него ни малейшего внимания.
- Уверен, что не понимаю, о чем вы говорите, мадам,- напряженно произнес Тримбл.
- В таком случае вы очень плохой полисмен,- заметила все тем же мягким тоном миссис Роберте.- Но как я сказала, если это все, что вам нужно, я уверена, мистер Збарторовски не станет возражать и скажет вам все, что вы хотите знать. Пойду приведу его.
- Ты... что ты сделаешь?!- Розовые щеки мистера Робертса стали багровыми.
- В самом деле, Герберт, лучше бы ты не вмешивался. Это не в твоем стиле. Если не возражаете, подождите немного, инспектор.
Она направилась к двери.
- Но где же этот парень?- требовательно вопросил мистер Роберте.
- На кухне. Он отлично моет посуду. И это он чистил тебе обувь последние три дня, хотя вряд ли ты это заметил. Домашнее хозяйство такое нудное дело, когда у тебя нет прислуги, и сейчас, когда дети в отъезде, я рада любой помощи. Но конечно, главной моей заботой было держать его, беднягу, трезвым и подальше от всех этих неприятностей.
Она продолжала говорить своим мирным скромным тоном, выходя из комнаты, держа в одной руке свое шитье, а другой безуспешно пытаясь привести в порядок взлохмаченные седые волосы. Оставшись одни, мужчины неловко застыли по обе стороны камина, избегая встречаться взглядами. Вскоре они снова услышали ее шаги, а затем послышался ее голос за дверью:
- Бояться нечего. Инспектор обещал мне, что не станет спрашивать вас о талонах на бензин и других подобных вещах, да он об этом и так ничего не знает, так что все в порядке. Пойдемте со мной, будьте хорошим мальчиком и поскорее покончите с этим!
Последовала пауза, а затем в комнате появился Тадеуш Збарторовски, очевидно подталкиваемый мягкой, но решительной рукой. Он выглядел еще более меланхоличным и болезненным, чем прежде, и в дополнение ко всему - страшно перепуганным.
- Вот он!- громко сообщила миссис Роберте, выводя своего подопечного на середину комнаты.- Вы его долго не задержите, инспектор? Он еще должен кое-что сделать по дому.
Тримбл не обратил на ее слова внимания. С того мгновения, как он переступил порог этого дома, его самолюбие буквально исстрадалось, а сейчас наконец он снова оказался на своей территории официальной рутины, где он мог быть хозяином.
- Тадеуш Збарторовски?- уточнил ради порядка инспектор.
Поляк, жалко выглядевший в потрепанной обуви (мистер Роберте, потрудись он взглянуть в том же направлении, узнал бы пару своих старых туфель), молча кивнул.
- Я инспектор полиции Тримбл из Маркширского отделения полиции. У меня есть основания полагать, что вы можете оказать полиции помощь в расследовании обстоятельств смерти миссис Сефтон, известной как Люси Кар лесс, в прошлый четверг вечером. Вы не возражаете против того, если мы пройдем в участок и вы сделаете письменное заявление?
