Чингиз Абдуллаев - После заката
– Не валяйте дурака, – строго прервал его Сафаров, – я подполковник милиции, а не шпион. И мы приехали сюда по важному делу. Не нужно устраивать балаган.
– Я тебя лично расстреляю, когда генерал разрешит, – пообещал бородач и вышел. Хамхоев виновато развел руками и поспешил следом за ним. Дверь захлопнулась, и на этот раз было слышно, как их заперли.
– Теперь точно расстреляют, – невесело усмехнулся Раджаб. – Хотя бы воды дали перед расстрелом... Говорят, что в таких случаях обычно выполняют последнее желание. И еще курить зверски хочется, а у меня все сигареты закончились... Может, дадут покурить напоследок?.. Вас раньше никогда не расстреливали?
Эльдар улыбнулся. Этот мужественный парень, который находил в себе силы шутить, нравился ему все больше и больше.
– Ничего, мы еще выкрутимся, – сказал он.
– Глупо умирать в нашем возрасте, – кивнул Раджаб. – Надеюсь, что они не станут делать контрольные выстрелы в голову, а просто расстреляют, чтобы меня могли похоронить мои родные. Или как там у них принято...
– Не знаю, – пожал плечами Сафаров.
Через два часа им принесли по бутылке воды и немного еды. Все это сложили на небольшом столе двое охранников и молча вышли.
– Первый раз в жизни сижу в заключении, – признался Раджаб, – меня даже мама с папой в угол не ставили.
– Дай бог, не в последний, – пошутил Эльдар. – Я только не понимаю, почему они нас здесь держат. Непонятный идиотизм...
В эту ночь они уснули прямо на полу. Рано утром до них донеслись голоса.
– Русский медведь будет повержен нашим волком, – громко говорил чей-то гортанный голос, – и все должны знать, что мы не отступим.
Двери открылись. На пороге стоял худощавый мужчина в длинном плаще и щегольской шляпе. У него были аккуратно подстриженные усы, живые глаза. Он взглянул на обоих заключенных, которые поднялись при его появлении.
– Шпионы? Расстрелять. Не нужно даже ничего обсуждать.
– Вот их документы, – сказал кто-то из его окружения.
– Как фамилии? – спросил незнакомец.
– Подполковник Сафаров и капитан Султанов.
– Они из Дагестана?
– Нет, из Москвы.
– Они прибыли со своими документами?
– Да. У них были документы, паспорта и табельное оружие.
Незнакомец вошел в комнату, приблизился к ним, внимательно посмотрел по очереди каждому в глаза.
– Кто вы такой, – спросил он у Эльдара, – откуда?
– Я азербайджанец. Подполковник милиции, работаю следователем в Главном управлении внутренних дел Москвы, – пояснил Сафаров. – А мой коллега, капитан Султанов, узбек по национальности, и тоже из нашего Главного управления.
– Зачем пожаловали? Только честно, не лгать!
– Приехали проверять местное отделение Госбанка и вашу почту. В Москву идет слишком много фальшивых авизо. Мы считаем, что на этом кто-то наживается и пытается обмануть. И вас, и нас.
– Негодяи, – с выражением произнес незнакомец, – вот такие негодяи нас позорят. Воры и расхитители... Верните им оружие и документы. Пусть всё сами посмотрят. Пусть всё проверят. Если бы это были шпионы, они не стали бы говорить о проверках и не сдали бы свое оружие. Это нужно понимать.
Он резко повернулся и вышел из комнаты. На этот раз дверь не стали запирать. Через несколько минут следователям принесли оружие, паспорта и документы. Снова появился улыбающийся Хамхоев.
– Я готов вам помогать, – радостно сообщил он.
– Пошел отсюда, Иуда! – разозлился Эльдар. – Сначала нас сдал, а теперь явился... Ты разве не знал, что мы не шпионы, а твои коллеги? Спокойно ждал, пока нас шлепнут? Совести у тебя нет!
– Вай, слушай, у нас такой приказ: всех, кто приезжает, нужно проверить. Я не виноват. Такой приказ был...
Раджаб взял оружие, положил документы в карман. К нему вернулось хорошее настроение.
– Может, он нам пригодится. Хотя бы отвезет на своей машине в этот банк или на почту.
– Поедем, – согласился Хамхоев, – конечно, я вам все покажу. Раз наш генерал приказал...
– А если бы он приказал нас шлепнуть, ты тоже с готовностью выполнил бы его приказ? – все еще не успокаиваясь, спросил Эльдар.
– Конечно, – следователь даже удивился. – Мы, люди в погонах, обязаны выполнять все приказы начальства. А разве у вас не так? Если начинаешь обсуждать приказы руководства, это уже не служба, а черт знает что.
– Он даже идеологическую базу готов подвести под свою подлость, – зло заметил Сафаров. – Ладно, поехали в банк, Иуда Искариот. Посмотрим, какой там у вас порядок...
Хамхоев не подвел. Уже через двадцать минут проверяющие из Москвы сидели в отделении банка и просматривали документы. Обнаружить неподтвержденные переводы было не так сложно: в них не было никаких подтверждающих документов. И таких переводов было гораздо больше – только в этом отделении более чем на полтора миллиона рублей. Даже Хамхоев был поражен масштабами хищений. Они проработали почти до вечера, пока сам следователь не предложил им поехать ужинать. Он повез их в местный ресторан, где, не стесняясь, говорил тосты за приехавших и пил за их здоровье.
На следующее утром они снова поехали проверять документы в банке. Управляющий аж почернел лицом – он понимал, чем именно может грозить ему проверка. Если в прежние времена подобные хищения тоже достаточно жестко наказывались, то теперь его просто могли расстрелять. И поэтому он готов был оказывать приехавшим гостям любую помощь, чтобы доказать свою непричастность к этим переводам. Хотя было понятно, что без его деятельного участия развернуть такую масштабную отправку фальшивых авизо было бы просто невозможно.
На часах было около семи вечера, когда они закончили. Было понятно, что им нужно задержаться здесь еще на несколько дней. Эльдар отправился на почту, чтобы позвонить. Ждать пришлось довольно долго. Первый номер, с которым его соединили, оказался его домашним. Сафаров сообщил Юлии, что не приедет завтра в Москву, так как задерживается в командировке. Кажется, она даже обрадовалась, что ее гостьи не будут его стеснять. Потом долго ждал, когда его соединят с квартирой Скороходовых. Услышав мужской голос, положил трубку. Он хотел предупредить Светлану, что не сможет приехать завтра, но объясняться с ее супругом не был готов. Удивленная телефонистка уточнила, будет ли он говорить.
– Нет, спасибо, – ответил расстроенный Эльдар.
Вечером за ужином он спросил у Хамхоева:
– Я слышал, как ваш генерал говорил о «русском медведе». Насколько я помню, у него русская супруга... Или нет?
– Да, – подтвердил следователь, – мы все об этом знаем.
– Странно. Боевой генерал, бывший командир дивизии, женатый на русской женщине, – и такое активное неприятие России? Что это? Какой-то скрытый комплекс? Или он сознательно идет на разрыв отношений с Москвой?
– Мы независимое государство, – терпеливо напомнил следователь, – я же вам говорил. А он наш руководитель.
– Это я понял. Но почему нельзя жить в мире и согласии с другим народом, к которому принадлежит и твоя собственная супруга?
– Это не имеет никакого значения, – отчеканил Хамхоев. – Главное – какое сердце бьется у человека в груди. Жена может быть любой национальности, но она должна воспитывать твоих детей как достойных представителей твоего рода. И он не воюет с русскими людьми, а борется за нашу независимость, против политики России на Кавказе.
– Какой политики? Если ты говоришь о придурках, которые всегда есть во власти, это одно... Кстати, в руководстве страны сейчас сидит чеченец Хасбулатов... А если вспомнить, сколько Россия сделала для Кавказа, то это совсем другое. В свое время она защитила народы Южного Кавказа от истребления, взяв их под свою опеку. Народы иногда страдают такой забывчивостью... Грузин должны были почти всех истребить, иранский шах Аббас оставил по себе недобрую память в этом краю. Про армян я даже не говорю. Их единственным союзником всегда были русские. Азербайджанские ханства тоже добровольно входили в состав России, а многие воины бились с иранской и турецкой армиями, считая, что счастье их народа может гарантировать только северный сосед. Теперь о Северном Кавказе. Давай вспомним, сколько хорошего принесла сюда цивилизация, которая пришла вместе с русскими. Поголовная грамотность всего населения, развитие культуры, науки, технологий, создание собственных литератур, осознание собственных корней... Перечислять можно сколько угодно.
– Вы все-таки русский шпион, – криво усмехнулся Хамхоев. – А сколько людей погибло? Скольких истребили? А разве мы можем забыть депортацию всего нашего народа за одну ночь? Или за это и мы тоже должны быть благодарны Москве?
– Я не шпион и не русский. Я только хочу, чтобы все было по справедливости. Вхождение народов Кавказа в состав большой империи было объективно прогрессивным шагом для всех, кто стал гражданами этой империи. И подобное утверждение просто невозможно опровергнуть.
