Николай Леонов - Трактир на Пятницкой

- Вы понимаете, что наделали? - Зайцев встал. - Имели такой козырь и выкинули его в корзину, отсекли себе выход на Серого. Где вы будете его искать?

- Отец Василий расскажет, - спокойно сказал Климов.

- А если нет?

- Расскажет. Все расскажет. Я сам сейчас им займусь, - Климов застучал кулаком по столу. - И прошу никого из отдела не отлучаться. Пойдем в облаву, в последнюю облаву. Такой мозгляк должен расколоться моментально.

- Иду спать, - ехидно пробормотал Зайцев, - никаких облав сегодня не будет. Спокойной ночи, друзья, - сказал он громко и первым вышел из кабинета.

"Неужели он? - подумал Климов, выключил свет и подошел к окну. - Если да, то спокойной ночи у тебя не будет, мерзавец. - Он посмотрел на стоящую под фонарем пустую пролетку и две темные фигурки, копошащиеся у подъезда напротив. - Должен сейчас появиться".

Через минуту дверь внизу скрипнула, раздались осторожные шаги, и чья-то тень появилась у водосточной трубы. "Не выдержали нервы, подлюга". Климов достал наган, взвел осторожно курок и, напрягая зрение, пытался узнать крадущегося внизу человека. Тот застыл, потом стремительно прыжком пересек освещенное фонарем пространство, вскочил в пролетку и вытянул кнутом по спине застоявшейся лошади. Лошадь взвилась на дыбы, вынеслась из оглоблей и ускакала по переулку. Человек свалился с козел. Направив на него наганы, рядом уже стояли Панин и Виктор.

- Не вздумайте сопротивляться, Шленов! - крикнул из окна Климов. Убьем, как собаку! В камеру его, ребята.

- Слушаюсь! - донесся со двора голос Панина. Климов сидел на подоконнике и шептал:

- Сволочь! Какая сволочь!

- Извините, Климов, мою несдержанность.

Климов поднял голову, рядом стоял Зайцев.

- Хотите леденец? - он тряхнул коробкой. Климов машинально взял конфетку и положил ее в рот.

- Красиво сделано, беру назад все свои слова. Вы стали настоящим работником, Климов. Я рад, искренне рад!

- А, бросьте вы! - Климов махнул рукой. - А я ставил его в пример.

- Ничего, Василий, - Зайцев похлопал его по плечу. - Бывает.

- Я вас подозревал.

- Знаю, все знаю, - сказал Зайцев, зажег свет, потом вышел из кабинета и осторожно прикрыл за собой дверь.

- Нельзя к начальнику, идите спать, - услышал Климов его недовольный скрипучий голос.

Панин вошел в кабинет, сел на стул, ждал, когда заговорит начальство. Климов проглотил леденец и спросил:

- На чем мы остановились?

- На том, что отца Василия брать нельзя, - ответил Панин.

- Нельзя, - повторил Климов и мечтательно протянул: - Был бы сейчас там ты, Колька! Старику ведь необходима связь с налетчиками, сам он сейчас идти побоится, а тебя, как верного человека, точно послал бы.

Панин вздохнул.

- Не вздыхай. Связь старика с Серым - тонкая ниточка, не порвать бы. Мы не можем сидеть и ждать сигнала от Лаврова. Уверен, что Серый пойдет в налет в ближайшие сутки, точнее, завтра ночью, чтобы взять куш пожирнее и уползти из Москвы. Но где они готовили это большое дело?

- Михаил считает, что даже Серому ничего конкретно не известно, сказал Панин.

- Старик знает. Он один все знает. Как же он будет поддерживать с Серым связь? Кому он доверяет?

- Никому.

- А если опереться на Антонова? На Пашку Америку?

Глава десятая

ШАХ!

Пашка вылетел из трактира как ошпаренный и бежал, пока хватило сил. Теперь его в эту малину никакими калачами не заманишь. Как переполошились, голубчики! Куда весь фасон да смелость подевались! Улепетывают, как и Пашка. Но рыжий-то каков оказался? Ай да мент! Молодчага парень! Когда Пашка его предупредил, спокойненько так смотрит, глазами хлопает, морда точно у Христа. Подумал Пашка, что ошибся француз, ан нет, вон какая каша заварилась!

Пашка вошел в комнату и увидел Аленку, которая сидела за столом, положив голову на скрещенные руки. "Сидишь, краля? Значит, лучше с вором жить, чем по улицам шастать?" - довольно подумал Пашка.

- Ужин на кровати, в подушках, - сказала Аленка, не поднимая головы. И не думай, пожалуйста, что я из-за куска хлеба осталась.

- Я и не думаю, - пробормотал Пашка, чувствуя себя так, будто клиент прижал его руку в своем кармане.

- И не думай, - упрямо повторила Аленка и всхлипнула.

- Пошла ты к черту, ничего я не думаю. Пашка вытащил из подушек сковородку, бросил ее на стол, разделся и через минуту заснул.

Утром, когда он встал, Аленка все так же сидела за столом. Пашка погладил ее по голове и сказал:

- Ложись в постель, глупая.

- Уйди от меня, - девочка отшатнулась, и Пашка увидел огромные злые глаза. - Лучше уличной быть! Возьми свои проклятые подарки, не нужно мне от тебя ничего! Я-то, дура, верила, что встретила человека, как в кино... она схватила Пашку за руку, прижалась к ней лицом и зарыдала.

- Что ты от меня хочешь? - спросил растерянно Пашка. - Чтобы я графом или там князем каким оказался? Я тебя обманывал, врал тебе? Вор я! Вор! крикнул он злобно, вырвал руку и ушел, хлопнув дверью.

Сбегая по лестнице, он ругал себя последними словами, хотел обойти какого-то стоявшего в парадном человека, но тот загородил дорогу.

- Доброе утро, Павел.

- Привет, - сказал Пашка, жмурясь от яркого света. - Николай?

- Он самый! Твоими заботами живой и здоровый, - сказал бывший половой, улыбнулся и ударил себя в грудь кулаком. - Не лезь на улицу, поговорить надо.

- Чего еще? - настороженно спросил Пашка, разглядывая парня. - Мы с тобой не кореша и калякать нам не о чем, остался жив, и молодец.

- Не лезь в бутылку, Павел. Вот тебе адрес, - Николай сунул ему в руку бумажку. - Сейчас и отправляйся, там тебя человек ждет.

- Какой еще адрес? - Пашка оттолкнул руку. - Никуда я не пойду.

- Климов тебя просит, - сказал настойчиво Николай. - Просит, понимаешь?

- Так я его адрес знаю.

- В другое место, Павел. Не надо, чтобы тебя видели у нас. Держи.

Николай вложил ему в ладонь бумажку и вышел на улицу. Пашка развернул бумажку и прочитал адрес, написанный печатными буквами. "Боятся, что малограмотный, ишь как пишут..."

Он приехал на Зубовскую площадь, нашел нужный переулок и дом и стал подниматься по лестнице.

- Подожди, Пашка!

Он оглянулся и опять увидел Николая, который, отдуваясь, взбегал по лестнице.

- Ты что же, следил?

- Мне тоже сюда надо, а вместе нам ехать нельзя, - объяснил Николай и открыл дверь. - Входи.

Пашка вошел, оглядел полупустую комнату, сел на подоконник и стал наблюдать за своим провожатым, а Николай, что-то насвистывая, занимался хозяйством, подмел, вытер пыль, бегал с чайником и ведром - в общем, вел себя как человек, вернувшийся домой после долгой отлучки. "На кой черт я им понадобился? - думал Пашка, следя за беготней Николая. - Брать меня вроде не за что, да и не берут так. Спокойный парнишка, свистит, улыбается, будто вчера и не прошел по краешку".

- Испугался вчера? - спросил Пашка.

Николай остановился и опустил на пол ведро, которое держал в руках.

- Испугался? - переспросил он. - Потом, уже на улице, испугался, а в первый момент удивился. Не ожидал я от тебя такой услуги, считал, что не любишь меня.

- Что ты, девка, чтобы тебя любить?

- На девку вроде не похож, - критически оглядел себя Николай и выбежал из комнаты. Через минуту он вернулся с каким-то тазиком и кувшином.

- Полей мне, Пашка. А то башка от сала чешется, невмоготу.

Пашка взял кувшин и стал тоненькой струйкой лить воду на рыжую голову. Круглые крепкие плечи Николая были усыпаны веснушками, и Пашка плеснул на них водой. Может, смоются?

- Ой, черт полосатый! - взвизгнул Николай и отскочил. - Ошалел? Она же горячая! - он стоял, зажмурив глаза, и, пытаясь найти таз, беспомощно шарил перед собой руками.

- Открой глаза-то, чуня, - сказал, улыбаясь, Пашка и ткнул пальцем его в бок.

- Боюсь! - взвизгнул Николай и отошел от таза еще дальше. - Щекотки боюсь и мыла боюсь.

Пашка смотрел на смешную фигуру в белой шапке пены и с вытянутыми руками, как у слепца, и не мог понять, почему этот парень ему нравится.

- Где же ты? Слушай, Пашка, - Николай подбоченился и поднял слепую и рогатую голову, - если ты сейчас же не подведешь меня к тазу и спокойненько не будешь поливать, я тебя отлуплю. Больно отлуплю.

Пашка чуть не выронил кувшин, и от этого ему стало еще смешнее, он несколько раз сдержанно хрюкнул, а потом залился неудержимым раскатистым смехом.

- Пашенька, милый, сейчас Климов придет, - размазывая мыло по лицу, заскулил Николай.

- Кажется, он уже пришел, - раздался веселый голос, и Пашка увидел начальника уголовки, который стоял в дверях и смеялся. - Полей ему, Павел. Значит, тебе на роду написано спасать этого вояку.

- Привет, Василий Васильевич! - крикнул Николай и помахал рукой.

Пашка подвел Николая к тазу, и окончание процедуры прошло благополучно.

- Любимый Мишкин номер, - говорил Николай, вытирая голову. - Он-то отлично знает, что я боюсь мыла и щекотки. Но и на солнце есть пятна, верно, Василий Васильевич?