Наталья Андреева - Метель

Но ведь бывает, что человек, у которого журналист берет интервью, ему самому несимпатичен. Иной раз даже противен. И как тут быть? Как справиться со своими эмоциями?

Случай с Богатыревым был тот самый. Маша, как и все, знала о нем немного. Илья Богатырев появился на экранах телевизоров пару лет назад, возник ниоткуда и сразу же попал в топ. Успех пришел к нему после нашумевшего сериала. Причем, это был незапланированный успех, рядовой проект, но сериал полюбился зрителям, как говорится, пошли письма, и сценарий срочно «расписали». В этом успехе была немалая заслуга Ильи Богатырева. Он тут же появился на журнальных обложках и в светской хронике. О его личной жизни ничего, практически, не известно. Лишь короткое: не женат, детей нет.

Это был актер, о котором Маше хотелось писать меньше всего. Во-первых, она не любила сериалы, за редким исключением. Во-вторых, ей не нравился жанр, в котором преуспел Илья Богатырев. Он снимался в жестких детективах, в боевиках с огромным количеством трупов, морем крови, горящими машинами, бесконечными погонями, взрывающимися домами и по ходу действия все время бегал, стрелял, дрался, демонстрируя превосходную физическую форму. Смотреть это невыносимо и даже стыдно, от примитивных диалогов скулы сводило, тем не менее, у Богатырева было огромное количество поклонниц.

Он был актер с харизмой, с каким-то особым обволакивающим взглядом, от которого женщины впадали в ступор, при этом отлично сложен, высок ростом, с впечатляющей мускулатурой. Маше приятно было на него смотреть, и за это она на себя злилась.

На экране кровь, погони, драки, тупые диалоги, это надо переключать немедленно! А в мыслях: «ну еще чуточку… еще минутку…» Потому что в кадре он, Илья Богатырев. Мужчина с внушительными бицепсами и не меньшего размера харизмой.

Маша была уверена, что у него огромное количество любовниц, хотя Богатырев об этом не распространялся. Он вообще актер закрытый и не любитель давать развернутые интервью. Может, косноязычен? Или глуп? Скорее, и то и другое. Ей не хотелось с ним встречаться и из-за обволакивающего взгляда, и из-за этих треклятых бицепсов, и просто потому, что она женщина. А этот ни одной юбки не пропустит, сразу видно.

Маша разволновалась, потом распсиховалась, листок с мобильным телефоном актера лежал перед ней весь день на рабочем столе, она то и дело натыкалась на него взглядом, но все никак не могла заставить себя набрать номер. Пыталась писать, потом читать готовый текст на предмет правки, но все валилось из рук. Она не могла работать и не могла снять камень с души: связаться с Ильей Богатыревым. Такого с ней еще никогда не бывало. И только уже собравшись уходить с работы, она решилась.

Трубку долго не брали. Наконец, Маша услышала:

– Алло? Кто звонит?

Голос был приятный, низкий, с хрипотцой. На заднем плане явственно слышались звуки музыки, звон бокалов, женский смех. «Я так и думала…»

– Это Мария Откровенная, журналистка. Мне дали ваш телефон в редакции и сказали, что ваш агент в курсе.

– Какая газета? Да тихо вы там!

– Я не из газеты, а из журнала. Вряд ли вы его читаете, но…

– Это уж точно! – хохотнул он. – Женские журналы – это что-то!

– У нас глянцевый журнал, но не только женский. Мы рассказываем истории о знаменитых людях… – она начала на себя злиться. Ну что за тон? На паперти с протянутой рукой! Кому это больше нужно, ему или ей?

– Да ну? Как ты сказала, твоя фамилия? «Да он пьян!»

– Мария Откровенная.

– Это что-то! По паспорту Откроенная или по жизни?

– По паспорту.

– А вот еще хорошая фамилия: Голая. Или: «Даювсем». Дарю!

– Да иди ты…

«Я провалю задание», – она уже хотела бросить трубку.

– Эй, девушка! Я ж пошутил!

– Я могу позвонить завтра.

– Ты брюнетка или блондинка? Сколько тебе лет? А хочешь, приезжай к нам! У нас тут весело! Я тебе дам все, что хочешь. В смысле интервью.

– По-моему, вы выпили.

– Кто я? Да я как стекло!

– Как-как? – «Что-то знакомое. Где я могла это слышать?»

– Чтобы мне напиться, это надо ведро. Ты не думай, у нас сегодня был последний съемочный день, вот мы и…

– Я поняла. Я перезвоню завтра.

– Давай лучше встретимся. Завтра, а?

– А у вас есть время?

– Вообще-то, я очень востребованный актер, – важно сказал он. – Предложений у меня, хоть отбавляй!

«Ему велели изображать занятость. Должно быть, его агент».

– …но я решил немного отдохнуть. Недельки две. Поэтому время есть.

– Вы куда-то уезжаете?

– Кто? Я?

«Илья, хватит трепаться!» – услышала Маша женский голос.

– Погоди, пресса… – отмахнулся Богатырев и в трубку: – Это я не тебе… Завтра в Доме кино, в кафе на втором этаже. Знаешь такое?

– Да, я там бываю.

– Тогда договорились.

– Во сколько?

– Давай в пять, а?

– Хорошо. Завтра в пять в Доме кино.

Дав отбой, она вздохнула с облегчением. Так и есть! Рестораны, женщины, и прочие атрибуты гламурной жизни востребованного актера. Сейчас на таких, как Богатырев, спрос. На красивых, наглых, с харизмой. В стране снимается немыслимое количество сериалов, без работы Илья Богатырев не останется, по крайней мере, в ближайшее время.

Она отчего-то затосковала. Как же не хочется идти на эту встречу! Ну не хочется, и все тут! Она провалит задание. Это интервью написать невозможно. Не-воз-мож-но…

Она долго выбирала наряд, хотя сразу решила: чем проще, тем лучше. Богатырев сразу должен понять, что она, Маша как женщина вовсе не хочет ему понравиться. Расположить к откровенному разговору, это да, узнать подробности его биографии, интересные факты. Но никакого флирта! Поэтому минимум макияжа и вообще: чем проще, тем лучше.

Но именно эта простота и вызвала массу проблем. Что понимать под словом «проще»? Прятать фигуру под бесформенной одеждой? Натянуть, как обычно, джинсы и добавить к ним простой белый свитер? Или надеть деловой костюм?

Мелькнула мысль: «Если бы он был мне безразличен, я бы не думала об этом вообще». Ей не хотелось ему понравиться, и все мысли были заняты только этим. Как ей не хочется ему понравиться. Это уже было ненормально.

В конце концов, она схватила первое, что подвернулось под руку, а это были джинсы и свитер, наскоро оделась и вылетела из дома, потому что сообразила: опаздывает! Уже в машине наскоро подкрасила губы и поправила прическу. А перед тем как выйти у Дома кино, напустила на себя деловой вид.

…Он ждал ее в кафе на втором этаже. Сидел за столиком с какой-то шатенкой, очень хорошенькой, похоже, актрисой. Богатырев тоже был в белом свитере, отчего его могучие плечи казались еще шире, и, как и она, в джинсах. Волосы светлые, мужественная, короткая стрижка, но на макушке торчит забавный мальчишеский вихор. Ее сердце забилось. Ах, хорош! Она подошла к столику, за которым сидели Илья с девицей, и попыталась привлечь его внимание к своей персоне.

– Добрый день. Я – журналистка. У нас с вами здесь назначена встреча.

Он повернул голову, оглядел ее с головы до ног и с усмешкой, которая ее взбесила, прокомментировал:

– Откровенная. Фамилия у нее такая, – пояснил Богатырев сидящей напротив девице. – Слушай, у меня интервью, я буду, занят какое-то время. Потом созвонимся.

Девица кивнула и встала. Когда она ушла, Маша села на ее стул. Он был еще теплым. Она отчего-то представила его постель. Утро, Илья еще сладко спит, а соседка уже встала и крадется в ванную комнату. Постель, где она лежала, еще теплая. И уже готова для очередного женского тела…

– Вы меня слышите?

Она вздрогнула. Замечталась. То есть, задумалась.

– Я вчера немного выпил, – смущенно улыбнулся вдруг он. – Вы уж извините. Вообще-то я не пью. И даже не курю.

Маша пожала плечами: мне-то что? Впрочем, это надо отметить, когда она будет писать интервью: здоровый образ жизни.

– Диктофон вам не помешает? – она вопросительно посмотрела на Богатырева и открыла сумочку.

– Да, пожалуйста!

Илья следил за ее движениями, словно кот за мышью: сторожил добычу. Ресницы у него были длинные, мохнатые, брови густые. Не в этом ли загадочная сила его взгляда? Маша положила на стол перед ним диктофон и по-деловому спросила:

– Ну что, начнем?

– Послушайте… Я нигде не мог раньше вас видеть?

«Фу ты, как пошло! Придумал бы что-нибудь пооригинальнее!» – мысленно возмутилась Маша и ей сразу стало легче. Перед ней сидел доморощенный Казанова, уверенный в своей неотразимости, и откровенно к ней клеился.

– Нет, мы раньше не встречались, – сухо ответила она.

– Странное чувство. И голос ваш мне как будто знаком.

Она всей своей кожей почувствовала этот взгляд: обволакивающий, из-под полуопущенных ресниц. И, явно нервничая, сказала:

– Послушайте… Я… у меня ребенок. Девочка семи лет.

– Ну и что? – удивился он.

– Я очень ее люблю, понимаете? И… у меня есть жених! – «Если что, напущу на него Мишу».