Екатерина Савина - Восставшая из ада
Но теперь, вроде бы, все уладилось. Наталья мертва навсегда и бесповоротно. Один раз может ошибиться и самый опытный киллер. Допустим, он пристрелил не ту. Допустим, вышла еще какая-то путаница и похоронили не ту, кого должны были обязательно похоронить. Ведь киллер в первый раз стрелял в голову, из-за этой раны лицо могло исказиться до неузнаваемости. Тем более что дело было ночью в полутемной прихожей.
Короче говоря, могла, могла быть какая-то путаница – и все. Теперь все, наконец, уладилось. На этот раз Лысый стрелял наверняка. Узнал Наталью и всадил ей семь пуль в живот.
После таких ранений не выживают. И с того света не возвращаются. Обычный свинец всегда действенней сотни заклинаний – так считал Захар, хотя рядовых своих подчиненных всегда убеждал в обратном.
Захар сел на свое место – за письменный стол. Этот месяц для него выдался трудным. Сначала началась катавасия в Натальей и пришлось Наталью убрать. Потом свои люди из Министерства внутренних дел сообщили Захару, что некий генерал лично заинтересовался последствиями последней махинации Захара.
Захар не придал особого значения этому сообщению. Так бывало уже не раз, когда то или иное высокопоставленное лицо на какое-то время становилось угрозой для существования и деятельности самого Захара. Но повторное сообщение заставило его встревожиться – оказалось, что денег генерал не берет, и глаза закрывать не хочет. А наоборот – начинает глубже копаться в подвернувшемся ему деле, от которого ниточки могли привести как раз вот в этот полутемный кабинет.
Напрасно Захар пытался воздействовать на генерала через свои серьезные, надо сказать, связи в Министерстве, безуспешными и оказались попытки запугать или подкупить ненормального генерала.
Денег этот генерал не брал, а охраняли его так, что Захао невольно задумался, уж не копают ли под него – под самого Захара – фээсбэшники?
А тут еще и сумасшедшие слухи о возвращении из мертвых Натальи, проблемы с которой Захар считал давным-давно улаженными.
Но сейчас, к счастью, все уже наладилось. Наталья теперь больше не будет мешать ему. Если даже и было чудо, то два раза такоене повторяется. Это известно всем.
А опасного генерала, которого, как удалось выяснить Захару, охраняли за какие-то прошлые выдающиеся заслуги, а не потому что фээсбэшники решили использовать его, чтобы докопаться до Захара – опасного генерала не станет уже завтра.
А спустя несколько часов не станет и того, кто выполнит задание по уничтожению генерала и его семьи. А поставщика необходимой для операции информации – капитана Эльха – уже нет в списках живых. Капитана сбила машина скорой помощи неподалеку от Тверского бульвара.
Вот и все. Шито-крыто. Скоро, скоро тишь и гладь будет в душе Захара, спокойствие и мягкий сумрак, как всегда, когда все его дела идут по плану.
Правда, предстоит еще разобраться с папашей этого... у которого на джипе козлиный череп нарисован, но это ерунда – папаше приведем убийцу его сына (найдем на эту роль кого-нибудь), или, что еще лучше, принесем голову убийцы сына. И все.
Захар хотел было улыбнуться, но на полпути губы его снова съехались вместе, придав лицу привычное выражение извечной брюзгливой скорби.
Что-то беспокоило Захара, хотя, казалось, все было в совершеннейшем порядке. Как будто кто-то маленький и ехидный привязал ниточку к одному из нервных окончаний в захаровой голове и время от времени подергивал – мол, смотри, осторожнее! – и грозил пальцем.
Захар надолго задумался. Когда логические пути, по которым двигались его мысли, ни к чему не привели, он вздохнул и перевернул на столе зеркало.
Потом взял его в руки.
– Если не получается понять что-то разумом, – прошептал Захар, – нужно понять это...
Договаривать он не стал. После того, Захар несколько секунд вглядывался в зеркало, перед глазами у него все расплывалось, а пестрая мешанина стала вдруг складываться в человеческое лицо. Глаза Захара расширились. Он узнал это лицо.
– Но ведь это невозможно, – выговорили его губы, – она мертва. Дважды мертва.
Потом губы замерли. Зеркало, с помощью которого Захар сам себя ввел в транс, дрогнуло в его руках и застыло. Но Захар, хоть и смотрел в него, но ничего не видел, кроме длинного черного коридора, вдоль стен которого стоят светильники – человеческие черепа со спиленными затылочными частями, откуда вырывается огонь, и огонь сверкает в пустым глазницах.
И нет конца этому коридору.
Глава 10
Мне так и не удалось поспать и в эту ночь. Поразительно быстро пролетела эта ночь. Как будто бы я на самом деле спала, а все происшедшее видела во сне – так мгновенно и неясно пронеслись события той ночи.
Когда я приехала в то самое отделение милиции, куда меня вызывали из моего городка, дежурный долго не мог понять, что именно мне нужно.
Слава богу, что я запомнила фамилию опера, занимавшегося делом об убийстве моей сестры. Поначалу дежурный наотрез отказался звонить ему домой, отговариваясь тем, что уже очень поздно, но я настаивала, даже пыталась угрожать, и ему ничего больше не оставалось, как все-таки решиться и позвонить.
Вытащенный из-под теплого бока жены опер тоже довольно долго ничего не понимал. Он хрипел в трубку, что завтра ему выходить на работу и тогда он во всем разберется, но я сумела убедить его, злого и заспанного, что мое дело не может ждать.
В самом деле, киллер после двойного убийства мог перекрыться куда-нибудь и, что самое главное, сменить машину и номера на ней. Если уже этого не сделал.
Опер приехал, выслушал мой путанный рассказ, сомневался и мялся, задал мне кучу вопросов, потом все-таки внял мне, или скорее, своей ментовской интуиции и отдал соответствующие указания, и все посты ГИБДД получили ориентировку на номера машины киллера. Причем опер убедил своих коллег из госавтоинспекции не задерживать машину, а только установить за ней слежение.
Когда я начала возмущаться, он сказал, что киллер – это только орудие, слежка за ним может привести... и так далее. Тем более что связь киллера с убийством моей сестры еще не установлена, а факт сегодняшнего преступления, когда стреляли в меня и в Васика, вообще нигде не отражен. Темно уже было и выстрелов никто не слышал, так как пистолет был с глушителем. Так что никто в милицию не звонил, и свидетелей, кроме Даши, не было.
Через несколько часов проснувшийся и уже вполне дееспособный опер вызвал своих коллег по группе, они свели концы с концами и сошлись во мнении, что тот, о ком я говорю, уже успел оставить следы в разное время и в разных частях города. К утру менты приняли решение проследить машину, если она где-нибудь появится в городе, остановить для проверки документов и задержать водителя и пассажиров. Перезвонили ментам из ГИБДД.
Только утром я вспомнила, что нужно позвонить Васику и позвонила, сказала, что задержусь, так как мне надо было находиться в отделении, чтобы в случае чего опознать задержанного.
Васик и Даша, конечно, с ума сходили.
Часов в девять утра, измотанная до предела бессонными ночами, бурными событиями последних дней, бесконечными расспросами ментов и сосущей болью в поврежденных ребрах, я прикорнула на диванчике в кабинете опера.
И почти моментально была разбужена невообразимым шумом.
В кабинете в облаках синего табачного дыма клубились менты. Моргая красными воспаленными глазами, они бегали из угла в угол и проклинали «идиотов-гаишников».
Как я поняла из их разговоров, машина с указанными мною номерами, была остановлена на выезде из Москвы, водитель – его приметы совпадали с теми приметами, которые дала я – предъявил удостоверение помощника депутата и какую-то бумажку, которая, несмотря на то, что была составлена очень грамотно, вполне могла оказаться подделкой. Устрашившись удостоверения и в особенности бумажки, деятели из ГИБДД водителя машины задержать не посмели.
– Вот и все, – уныло проговорил мой опер, усевшись за свой стол и сжав ладонями голову, – плакала наша премия.
Свалил киллер из города, ищи его теперь. И все из-за этих придурков – испугались.
Он подошел к карте города и надолго задумался.
Менты начали было расходиться, как вдруг завесу табачного дыма всколыхнул радостный крик моего опера. Он кричал о том, что не все еще потеряно. Оказалось, что дорога, на которой задержали машину, вела в один из престижных дачных поселков под Москвой. Конечно, по этой дороге также можно было выехать из города, но гораздо удобнее и быстрее было бы сделать это по другой дороге – для этого достаточно было бы просто свернуть на одном из поворотов перед КП ГИБДД.
Путем несложных вычислений воодушевленные менты пришли к выводу, что нельзя исключать такую возможность, что преступник не хотел вовсе уезжать из города, просто он решил перекрыться на какой-нибудь даче.
