Алексей Комов - Самум – ветер пустыни

Он довольно захохотал, откинувшись на стуле. Засмеялись и остальные, оценив шутку командира. Попытался захихикать и побледневший Таджиб.

– Да, ладно, наплюй, – успокоившись, сказал Хафиз. – С каждым поначалу бывает. Ты еще молодец, не растерялся. И врать не стал, мы проверили. Это тебе не в деревне верблюдов пасти. Какое, кстати, у твоего хозяина было стадо?

– Дабуука,[22] – ответил Таджиб.

– Богатый у тебя был хозяин, богатый. Ты тоже хочешь разбогатеть и стать владельцем верблюдов. Или в городе больше понравилось?

– Разбогатеть… И в городе… – невпопад пробормотал Таджиб.

Но Хафизу и всем остальным ответ понравился. Они снова расхохотались.

– А наш малыш – парень не промах, – сквозь смех выдавил Хафиз. – Я сразу понял – не промах. Знает, что с деньгами все можно получить. Он еще дальше всех нас пойдет. Точно, Таджиб?

Тот в знак согласия кивнул головой. Он уже подыгрывал своему командиру, продолжая изображать, что ничего не понимает. И опять его ответ вызвал смех. Но Хафиз не смеялся.

– Эй, – прикрикнул он на своих парней, – нечего ржать. Я уже серьезно. Кого из вас вызывал сам шеф? А? – он осмотрел своих притихших подчиненных. – Бен Ами приглашает. Иди сынок, – мягко сказал он, – и выполни все, что прикажет тебе хозяин. Выполни, как надлежит правоверному мусульманину.

Таджиб всего несколько раз видел бен Ами. Первый раз, когда его брали на работу. Но тогда шеф просто удостоил его единственным взглядом. Разговаривали другие. Еще несколько раз он видел бен Ами издалека, когда они все собирались вместе. Но почему сейчас Таджиба вызывают к нему, было непонятно.

Таджиб напрасно волновался. Разговаривал с ним не сам бен Ами, а один из его секретарей.

– Для тебя есть дело, – сказал тот Таджибу, как только он вошел к нему в кабинет. – Это дело поручает тебе сам бен Ами. Он мне сразу сказал: «Таджиб истинный ревнитель ислама. Ему можно доверить любое дело во славу Аллаха». Ты понял, что сказал тебе бен Ами?

Таджиб кивнул.

– Раз понял, запомни – о том, что тебе прикажут, никто больше знать не должен. Пусть тебя на кусочки режут и собакам скармливают – молчи. Понял? И со своими тоже. Понял?

Таджиб едва успел кивать на все «понял». Секретарь хотел быть таким же важным, как и шеф. Но это получалось у него плохо.

– Тогда слушай, – отрывисто сказал он и, выдвинув ящик стола, достал оттуда небольшую пластмассовую коробочку. Внутри её оказалась небольшая металлическая пилюля.

– Смотри и, вот так, – секретарь взял гладкую железную пластину и поднес к ней «пилюлю». Та выскользнула из его пальцев и, чмокнув, прилипла к железу. – Видел? – секретарь отодрал пилюлю. – Пойдешь в город сегодня вечером. Недалеко от площади Согласия найдешь машину с этим номером, – он протянул Таджибу записку. – Проверишь, чтоб за тобой никто не следил. Если все нормально, сделай вид, что поправляешь брюки или завязываешь шнурки. И незаметно прилили эту штуку. Больше не тренируйся, я снял предохранитель, как только прилепишь к металлу – начнет работу. Понял?

Таджиб снова привычно кивнул.

– Не бойся, эта штука не взрывается. Совершенно безобидная штука. Понял? Бумажку с номером потом сожжешь. Как сделаешь – позвони по телефону и скажи: «Я сегодня задерживаюсь на работе и ночевать не буду». Вот телефон. Тоже уничтожишь после звонка. Я буду ждать твоего условного сигнала. Понял?

Таджиб кивнул и поспешно спросил, пока секретарь не заговорил снова:

– А если сорвется?

– Как тебе могла прийти в голову подобная мысль. Тебе доверяет выполнить поручение сам шеф, а ты думаешь о провале… Но если вдруг что-то непредвиденное случиться ты скажешь просто: «Я возвращаюсь домой, разогрей ужин». Но этих слов я не должен слышать. Понял?

Таджиб кивнул, взял пластмассовую коробочку с «пилюлей».

– Какая должна быть машина? – задал он еще один вопрос.

– Не знаю. Там увидишь, у тебя есть номер. Что еще? Вот тебе деньги на такси. Ну, иди, иди.

… Жако внимательно осмотрел металлическую фишку. Что это невзрывное устройство – понятно. Но на всякий случай он прислушался. Внутри не тикало. Хотя сейчас это совсем не обязательно, традиционный часовой механизм вполне заменяет электроника. Вот заряд, который может разнести машину на куски, таким миниатюрным делать даже в Штатах еще не научились. Остается два варианта: либо это микрофон, либо обыкновенный «радиомаячок» новой конструкции.

Таджиб сидел рядом и внимательно смотрел, как его новый знакомый изучает «пилюлю». Он сначала не хотел звонить Жако. Но потом пришла в голову мысль, что эта штука будет прилеплена к автомашине кого-то из людей Ахмеда, а тот узнает, что это сделал он, Таджиб, и выполнит свое обещание достать из-под земли. И еще тогда Ахмед разговаривал с ним строго, но как с человеком. И когда Таджиб встал перед выбором – кого же обмануть: бен Ами с Хафизом или Жако – сомнения были недолгими.

А Жако все пытался понять, что задумали те, кто собирался поставить эту штуку на автомобиль Моххади. Те – это естественно Диллан и компания. Сомнений у Жако не было. Сами подобными вещами заниматься не могут, ранг не позволяет, черновую работу они перепоручили людям бен Ами. Но тогда микрофон не нужен. Да и кто микрофон ставит под днище – ничего не услышишь. А вот маячок вещь необходимая, если они задумали следить за Отэном. У людей бен Ами нет опыта наружного наблюдения и этот «поводырь» им очень поможет. Судя по размерам, работать «пилюля» может дня четыре не больше.

– Вот, что, – обратился он к Таджибу. – Задание, которое дали тебе выполню я. А ты завтра, самое позднее, послезавтра, незаметно исчезни. Только не вздумай отправиться домой. Через неделю свяжись со мной. Что-нибудь придумаем. Теперь иди, через час не забудь сделать контрольный звонок.

Таджиб ушел. Надо было решать куда деть этот «маячок». Поставить на машину Отэна и подстраховать его? Это не выход. Выбросить? Совсем глупо, они поставят новый.

Ахмед вышел из машины, обошел вокруг и остановился с левой стороны багажника. «Надо с ними поиграть в кошки-мышки», решил он.

– … Мы сидим уже три часа, пора подводить итоги. Нужно, наконец, прийти к единому мнению, – слова Моххади успокоили самых горячих спорщиков. Вопросы, которые обсуждало руководство студенческого союза, были сложны, а предлагаемые ответы столь противоречивы, что несколько человек уже поругались друг с другом. Отэн подождал, пока шум стихнет. И продолжил: – Я, пользуясь правом председателя, постараюсь обобщить наиболее часто повторяемые предложения и внесу несколько своих.

– Давай Отэн, а то мы за спорами о сути забудем, – сказал кто-то.

– Правильно, говори сам, помолчите там, пусть Моххади скажет, – поддержал его другой.

– Итак, начнем, – Отэн говорил уже негромко – за большим столом все замолчали. – До выборов осталось совсем немного. Считанные дни. Обстановка накаляется: правые, во-первых, не хотят никаких перемен к лучшему для народа, и, во-вторых, мечтают о сильной руке, которая подавила бы всякую оппозицию. Для этого им и нужна напряженность. Нагнетают её они всеми мыслимыми способами. Их активно поддерживают силы извне, которые мечтают стать хозяевами на нашей земле. В последнее время особенно активны американцы. Отсюда следует наша задача – максимально противодействовать врагам и еще активнее готовиться к выборам, несмотря на все провокации врагов. Нас, мусульманскую прогрессивную молодежь не запугать. С этим все согласны?

– Я хочу уточнить, – со своего места крикнул бен Акриш. – В целом, я согласен с Отэном. Но в последней части… там, где с американцами. Не верно. Традиционно бывшая метрополия мечтает вернуть свое влияние. Против влияния Франции надо бороться. А американцы больше озабочены Ближним Востоком, им не до нас…

– Согласен, французские империалисты не оставляют надежды снова подобрать наши богатства к своим рукам, – согласился Моххади. – Но не замечать активности других сил, значит заведомо поставить себя в сложные условия и в итоге проиграть. Это факты. Некоторые я изложил в статье. Что с ней сделали, правда, вы знаете… Но, тем не менее, там были приведены факты, подтверждающие вмешательство извне в дела страны и в молодежное движение. Сейчас у меня есть более веские доказательства, документы и магнитофонные пленки, подтверждающие эту версию. И перевернуть доказательства уже никому не удастся. Так что, учитывая правильное замечание Бена, мы не должны выпускать из поля зрения и американский фактор. Ясно?

Все одобрительно зашумели. Акриш тоже кивнул, соглашаясь с Моххади.

– Теперь о конкретных действиях. Даже то, что мы с вами сегодня так долго спорим, говорит о том, что сейчас в предвыборной борьбе установилось некое равновесие сил. Но долго так продолжаться не может. Страна нуждается в переменах, и мы должны предпринять новые усилья, чтобы еще больше поддержать Социальную партию прогресса. И как один из основных ударов я предлагаю использовать те документы, о которых уже сказал. Завтра они будут у меня. Завтра же на митинге я расскажу об их содержании людям. А вечером напишу статью. Необходимо подготовить листовки. Послезавтра об этом должна знать вся страна. То, что иностранные спецслужбы чувствуют у нас хозяевами – виновато нынешнее правительство и те, кто ради собственного благополучия готовы предать свою родину и веру.