Александр Асмолов - Аркан
Мальчонка даже не понял, когда умер. Китайцы называют это «белой смертью».
Она настигает жертву так стремительно, что ни боли, ни испуга тот не успевает ощутить. Короткий миг перехода души в иной мир. А бренное тело… Им небрежно подперли выход из подсобки в подъезд. Рядом с ним сидел первый ассистент. Он тоже не понял, отчего вдруг чей-то локоть, ломая височную кость, вошел с осколками в левую долю мозга, вызывая мгновенную остановку в его организме всего, что только что делало его живым. Они мирно сидели, на полу, вытянув ноги и подпирая спинами дверь в подсобку магазина. Словно два кореша, которые притомились и решили побазарить в прохладе. А высокий мужчина славянской внешности летел вверх по лестнице, перепрыгивая по 5—7 ступенек своими длинными сильными ногами. Он уже догадался, что в магазине была засада, и черный джип специально вывели на него так явно посреди бела дня, чтобы он испугался и побежал. А паника в бою равносильна поражению. Не зря его первый тренер по карате любил повторять избитую шутку «карате не шахматы, тут думать надо».
Аркан не стал проверять, какая машина дежурит во дворе дома у подъезда, где его ждали два шустрых китайца. Он решил уйти по крышам, благо дома стояли очень близко, а улицы города отцы-основатели с самого начала решили располагать перпендикулярно, а не радиально, как в столице.
Глава XVIII
Глаза официантки в суши-баре вспыхнули нескрываемой радостью, когда Аркан протянул ей спрятанный за спиной букет огромных ромашек. Похоже, ей очень давно, а то и просто никогда еще мужчина не дарил такую охапку роскошных цветов. Не будь она на работе, прыгнула бы этому принцу на шею, да так и повисла бы, не разжимая рук. Но это была только шальная мысль, промелькнувшая в хорошенькой головке при виде симпатичного мужчины. Ах, если бы мы хоть изредка позволяли себе такие необдуманные поступки!
– Вот, это Вадик, – официантка подвела посетителя к дальнему столику, за которым сидел парень с солидным пивным животом и щеками, напоминавшими хомяка. – Наш компьютерный гений.
Она хихикнула, стрельнув глазками в сторону Аркана.
– Меня зовут Сергей, – быстро сообразил гость, что от него требуется. – Мы с Вадиком поужинаем… Меню на ваше усмотрение. И поболтаем о своем, о девичьем. Надеюсь, пиво нам не помешает?
Аркан иронично взглянул на парня, охотно кивнувшего ему в ответ. Было заметно, что за свои неполные лет двадцать этот увалень большую половину своей жизни не прикасался ни к чему кроме клавиатуры и пивных бутылок. Причем темы для разговоров у таких, не в меру увлекшихся компьютерными играми парней, были достаточно однообразны. Кроме компьютеров у них мелькал интерес к футболу и фильмам для взрослых.
Зато выяснить интересующие Аркана вопросы оказалось делом пяти минут. Недорогой мощный ноутбук, комплект зарядных устройств и шнуров для телефонов, а также коробка дисков с программами для взлома большинства популярных моделей сотовых аппаратов обошлись гостю по привлекательной цене.
За пивом они поговорили об особенностях современных телефонов и коммуникаторов на базе операционной системы Андроид. Аркан внимательно слушал, стараясь восполнять пробелы в знаниях. Техника шагнула далеко за время его вынужденного бездействия, но мозги не заржавели на зоне. Не зря он тренировал их. Теперь масса полезной информации, которая обычно отыскивается в Интернете по крохам, рекой текла от Вадика к самому благодарному слушателю. Они даже разобрали телефон китайца с кисточкой, чтобы Вадик мог на примере показать как там все просто. Правильные наводящие вопросы только подстегивали юное компьютерное дарование к еще большей откровенности. Часа за два они так наговорились, что были готовы завершить встречу сделкой «в офисе», как выразился Вадик.
– Лизку захватим? – попросил толстяк гостя. Она в нашем доме живет. Я у нее в должниках.
– Братан! – осуждающе глянул на хакера приезжий, – ты хочешь меня обидеть? Да такую красавицу на руках носить нужно, а не на машине катать. И не только домой. Будь я помоложе…
– Она только на мужиков смотрит, – обиженно сказал в сторону Вадик. – Я для нее пацан.
Очевидно, хмель уже ударил по неокрепшим мозгам компьютерщика, и он готов был поделиться с первым встречным давней душевной травмой, тем более, что его так щедро угостили и выслушали.
Они ехали втроем на такси до того самого дома, где жили не нашедшие общего языка молодые люди. Ночные улицы в центре Благовещенска были шикарно освещены, пытаясь произвести впечатление не только на приезжих. Всем было приятно сознавать, что этот, заслуживающий уважения город, тоже не лыком шит. Вадик сидел рядом с водителем и без умолку тарахтел о новинках компьютерного мира, а на заднем сиденье годовалой «японки» молча переглядывались приезжий лет тридцати и девушка, не обращавшая внимания на сверстников. Она очень бережно держала огромный букет ромашек, словно хотела продлить их жизнь навечно. Они были чем-то похожи друг на друга – и цветы, и девушка. На первый взгляд обычные, но стоило присмотреться, и внимательный взгляд понимал, как красив их мир. Особенно в эту ночь, когда майская ночь была чудо, как хороша в освещенном неоновыми огнями старинном городе, к основанию которого приложил свою руку легендарный Хабаров.
Они зашли к Вадику «в офис», который оказался мастерской в полуподвальном помещении. Здесь ремонтировали всякую компьютерную всячину. На полках лежали препарированные ноутбуки и системные блоки, мониторы самых разных моделей и целые россыпи сотовых аппаратов. Хозяин, понимающе, не стал задерживать гостей разговорами и сразу выставил на стол обещанное. Как-то смущаясь, спрятал деньги и, на всякий случай, предложил кофе. Они отказались и быстро покинули берлогу одинокого компьютерного гения. На улице была необычно теплая ночь, и расставаться оба не желали.
– У меня есть большой пакет, – первой нарушила молчание Лиза. – Как все это добро нести… Зайдете?
– Лиза… – умоляюще произнес он, понимая, что не устоит.
– Родители уехали на неделю во Владик, так что маменька не заругает.
Она взяла его за руку и потащила за собой, прикрываясь букетом, словно зонтиком от тех, кто мог смотреть из открытых окон или балконов. Аркан растерялся и совершенно неожиданно стал Ариком, к которому так давно не прикасалась чистая девичья рука. Он чувствовал ее прохладные пальцы на своем запястье и уже ни о чем не хотел думать. Ее прикосновение было таким эротичным и вызывающим, что сердце застучало в груди, а расширенные ноздри уловили на фоне ночных майских запахов нотки больших ромашек и еще один незнакомый, но такой манящий аромат. Так могла пахнуть только Лиза. Это имя и этот запах были удивительно гармоничны и рождали в сознании мгновенные бурные фантазии и чувства.
Как странно создан человек! Он может годами ходить по своему двору или улице, но однажды на том же самом месте вдруг вспыхивает в нем нечто непостижимое и захватывающее. Из простого обывателя он вдруг становится счастливым обладателем благодати, охватившей и накрывшей с головой. Не нужны дворцы и соборы, шелка и драгоценности, в душе вдруг вскипает страстное желание любить и быть любимым. Обладать и дарить радость. Всего себя выплеснуть. Без остатка и корысти… Страсть ли это? Любовь ли? Как хотите называйте этот миг. Но он случается однажды, покоряя и подчиняя себе сознание, логику и весь жизненный уклад. Все вокруг тает в охватившем восторге, ибо становится лишним, наносным и бесполезным, а душа звенит, переполняясь нежностью и грешными порывами. Краток этот всплеск. О нем позже вспоминают всю жизнь и даже пытаются вызвать насильно, но он бывает только раз, да и то не у всех. Это дар божий. Так уж задумал Создатель.
– Лиза…
Ее имя было последним, что он смог произнести, еще пытаясь удержаться на краю манящей пропасти. Сознание ослепло от вспышки чувственности и, угасая, почему-то отметило, что время растянулось в единый сладкий миг, словно они оказались в поле действия огромного космического тела, безжалостно притягивавшего к себе все сущее и даже время, искажая его и заставляя протекать по иным законам.
Церковники веками пытались убедить добропорядочных прихожан, что это страстное проявление человеческой души есть темное и греховное наследие чего-то дьявольского, что Создатель замышлял иначе, закладывая в души смертных способность любить, – что выплескивать свои чувства достойно лишь на Него. Неужели Он ошибался? А, может быть, те, кто не способен любить ближнего, пытались внушить остальным вздорную мысль о греховности любви, ибо это то, ради чего стоит жить. И еще, рожденный в любви, не может считаться рожденным в грехе. Потому и коротки майские ночи, что для двоих, слившихся в объятии, время бежит иначе, чем для тех, кто одиноко ворочается в пустой квартире и никак не может уснуть.
– Тебе понравилась моя тэту? – первой нарушила молчание Лиза, повернувшись к лежащему рядом мужчине.
