Шарль Эксбрайа - Ну и наломали вы дров, инспектор
- Что касается возможной виновности Мелвина Дэвиса, то вы основываетесь лишь на словах своего мужа и на том, что тот опознал его на фотографии в газете?
- Да, и еще на свидетельстве Бенни Джилмона.
- Кто это?
- Ребенок. Он видел, как погиб мой муж.
Тишина в зале, и так гробовая, словно еще больше сгустилась. Ее нарушил Мак-Намара.
- И совершенно случайно юный Джилмон тоже находится в зале? воскликнул адвокат.
- Нет, господин защитник...
Мак-Намара сел, ворча себе под нос.
Совершенно сбитый с толку, сэр Бенджамин явно не знал, что делать в подобной ситуации. Наконец он все же принял решение.
- Новые факты, несомненно, существенны, но не нам их обсуждать. Если все сказанное верно, я не сомневаюсь, что полиция Ее Величества ведет расследование и... Вы просите слово, мистер Болтон?
Суперинтендант встал:
- Если позволите, ваша честь... По поводу расследования, о котором вы сейчас упомянули...
- Защита не возражает?
Мак-Намара только пожал плечами.
- В таком случае суд готов вас выслушать, мистер Болтон.
Суперинтендант бросил взгляд в сторону Мортлока.
- Вы правы, ваша честь, - спокойно начал он, - по делу об убийстве Ларри Гендерсона ведется расследование. Я возглавляю группу. Свидетельства миссис Гендерсон и юного Бенни Джилмона приняты во внимание, однако до сих пор никаких серьезных доказательств участия и вины Мелвина Дэвиса мы не получили. Расследование еще не закончено.
- Значит, вы не разделяете уверенности инспектора Мортлока?
- Конечно, нет.
Мак-Намара впервые вздохнул с облегчением.
- Ну, наконец!
Болтон поспешил добавить:
- Я много лет знаю инспектора Мортлока и уверен в его искренности. Однако в нашей работе искренней убежденности не достаточно.
Защитник поблагодарил Болтона и попросил включить его слова в протокол. Судья подвел итог:
- Мы будем ждать результатов расследования. А пока я просил бы присяжных забыть все, что здесь говорилось об убийстве Гендерсона. Вы хотели что-то добавить, инспектор Мортлок? Нет? Суд благодарит вас.
Крис отправился на место. Несмотря на вмешательство Болтона, его выступление наверняка повлияло на присяжных. Сэр Бенджамин объявил о возобновлении слушанья дела, от существа которого, подчеркнул он, по вине защиты отошли слишком далеко. После этого судья вызвал Барбару Коукбэн.
Ее распухшее от слез лицо выглядело особенно вульгарным в сравнении с личиком миссис Гендерсон. И брезгливая гримаса судьи не оставляла сомнений, что как раз таких женщин он на дух не выносит. Допрашивал Барбару сэр Бенджамин очень сухо.
- Вы знали, что Мелвин Дэвис женат?
- Да, ваша честь.
- И, несмотря на это, согласились участвовать в постыдной комедии, в этой профанации самых чтимых, самых священных обязательств, на которых зиждется наше общество?
- Это не было комедией, ваша честь.
- А чем же, по-вашему?
- Мы с Мелвином любим друг друга! Но закон не позволял ему освободиться от сумасшедшей, от женщины безнадежно больной психически.
- Значит ли это, что свидетельница - врач? - вкрадчиво спросил прокурор. - Мисс Коукбэн хорошо разбирается в психиатрии?
Барбара вытаращила глаза:
- Конечно, нет!
Кларенс Мей не удостоил ее еще одним вопросом и обратился к судье:
- Что же в таком случае позволяет свидетельнице столь уверенно говорить о полной неизлечимости миссис Дэвис?
Мак-Намара как бы про себя, но все же достаточно громко хмыкнул:
- Хитро, ничего не скажешь!
- Не знаю, хитро ли это, как считает мой почтенный коллега, но вопрос напрашивается сам собой.
- Так что же, по-вашему, нужно иметь диплом, чтобы правильно реагировать на элементарные вещи? Если на кого-то набросились на улице и пострадавший обратился в полицию, неужели там должны требовать у него диплом юриста? Мисс Коукбэн лишь повторила мнение лечащего врача, известного и почитаемого психиатра доктора Кэмпбела.
Желая прекратить спор, судья заметил, что обсуждать состояние здоровья миссис Дэвис - не дело суда.
- Итак, мисс Коукбэн, из ваших слов я понял, что вы вполне сознательно заключили незаконный брак, обманывая служащих мэрии и тем самым Британскую корону, а заодно и церковь.
- Мелвин и я, мы хотели жить по-честному!
Кларенс Мей встал, исполненный достоинства.
- Некоторые слова, мисс Коукбэн, должны бы обжигать вам рот! Зная ваше прошлое, можно либо удивляться, либо смеяться, слыша от вас рассуждения о честности и порядочности. Чем вы только не занимались, в том числе делами самыми недостойными!
- Пощадите, молю вас!
- Что же до вашего сообщника, то Дэвис столько лет провел в тюрьме, что строить иллюзии о его раскаянии и внезапной любви к добродетели просто забавно.
- Мерзавец!
Эта реплика Мелвина Дэвиса снова вызвала шум в зале, но судья решительно стукнул молотком.
- Дэвис, немедленно возьмите свои слова обратно!
Но прокурор примирительно махнул рукой.
- Не тревожьтесь, ваша честь. Цена оскорбления зависит от того, кто его произносит. Высказывания Мелвина Дэвиса в мой адрес мне совершенно безразличны, а то и льстят!
- Отдаю должное вашему долготерпению, мэтр Мей! Инцидент исчерпан. Предупреждаю вас, Дэвис, еще одна подобная выходка - и вас будут судить заочно.
Когда в зале воцарилась тишина, слово взял Мак-Намара.
- Я сожалею о несдержанности моего подзащитного. Увы, в отличие от господина прокурора он не обучался в Оксфорде. Тем не менее я хотел бы уточнить, что возмущение мистера Дэвиса, высказанное слишком грубо, понятно и даже оправданно. Какой смысл исправляться, если всегда и везде вас продолжают попрекать прошлым? Поженившись и открыв свое дело, Дэвис и мисс Коукбэн доказали, что хотят начать новую жизнь...
- И эту новую жизнь, - перебил Кларенс Мей, - они начали с брачной аферы. Прошу вас, дорогой коллега, давайте говорить серьезно!
- Дело не в серьезности, а в том, чтобы быть человечным! Не знаю, объясняют ли смысл этого слова в Оксфорде...
- Смею вас уверить, безусловно, а кроме того, там усваивают и хорошее воспитание, что, могу заметить, встречается не везде.
После свидетельских показаний Мортлока и Барбары Коукбэн интерес публики к процессу заметно угас. Все заранее знали, что скажет в своей речи Кларенс Мей. Мак-Намаре же, при всей его изворотливости, оставалось лишь взывать к человеколюбию. Прокурор и адвокат разыграли эту сцену как по нотам. Недолго посовещавшись, суд приговорил Мелвина Дэвиса к десяти годам тюремного заключения и уплате крупного штрафа. По общему мнению, приговор был чересчур суров, особенно если учесть такие смягчающие обстоятельства, как сумасшествие миссис Дэвис и прекрасный уход, которым ее окружил Мелвин. Говорили, что тут сыграло роль не только прошлое Дэвиса, но в первую очередь разоблачения Мортлока, которые потрясли присяжных.
У выхода из зала суда Мортлок столкнулся с Барбарой Коукбэн.
- Для меня все кончено, инспектор. Я сдержу обещание.
Крис пожал плечами. К Джойс он не стал подходить из-за журналистов. Вернувшись в Ярд, Мортлок с удивлением обнаружил у себя в кабинете суперинтенданта Болтона.
- Простите меня, инспектор, за вторжение, но мне хотелось бы узнать приговор. Я не смог остаться до конца заседания.
- Десять лет и пять тысяч фунтов штрафа.
Ричард присвистнул:
- Первое сокрушительное поражение Мак-Намары за многие годы. Что вы думаете по этому поводу?
- Ничего.
- Вы не умеете лгать, инспектор. Достаточно взглянуть на ваше сияющее лицо, и...
- А если и так?
- Что ж... Я сказал бы, что страстный поборник справедливости радуется ее очевидному попранию. Вы ведь не хуже меня знаете, что приговор чрезмерно суров.
- Не для Мелвина Дэвиса.
- Вы считаете, что для Дэвиса - одни законы, а для прочих британских граждан - другие?
- Он наказан не только за двоеженство, но и за другое преступление.
- Оно не доказано.
- Это вы так считаете.
- Именно. Как раз тут-то вы и не правы. В нашем деле нельзя быть пристрастным. В чем уверены вы или другой полицейский, никого не касается. Правосудие слепо, вы это, должно быть, забыли.
- Я высказал свое личное мнение только по настоянию адвоката.
- Это доказывает, что Дэвис не предупредил Мак-Намару о ваших подозрениях на его счет.
- Из вполне понятных побуждений.
- Не уверен. А впрочем, это дело и вашей совести. Всего доброго, инспектор.
В то субботнее мартовское утро Крис встал с постели в настроении генерала, готового к сражению и уверенного в победе. Даже пасмурная погода не могла омрачить его радостного настроения. Мортлок с удовольствием отправился в Скотленд-Ярд пешком, и его блаженная улыбка, наверное, раздражала кутавшихся в пальто прохожих. Но полицейский не чувствовал холода, сердце его радостно билось. Вечером Джойс должна была стать - по крайней мере теоретически - миссис Мортлок. С долгими одинокими вечерами, с ужинами из остатков забытой в холодильнике вчерашней еды, с беспробудной тоской - со всем этим сегодня вечером Крис распрощается навеки. Отныне рядом с ним всегда будет та, кому можно поверять все свои мысли и чувства. Об опасности со стороны Барбары и ее сообщников Крис вовсе не думал. Скорее всего, танцовщица уже нашла утешителя, а прочая шпана - какой-нибудь "бизнес", но рано или поздно все они окажутся на скамье подсудимых и предстанут перед судом Соединенного Королевства.
