Ирина Комарова - Мирная профессия
– А как же Татьяна? Она играла в объемный, я сама видела, и хорошо играла!
– Татьяна – не женщина, – не задумываясь ответил Гена. – Она – необъяснимое явление природы, с внешностью женщины, но без ее достоинств.
– То есть и без недостатков тоже?
– Леночка, сердце мое, о чем ты? У женщин не бывает недостатков.
– А у меня есть, – Лена скорчила ему рожу.
– Ничего подобного. Тот идиот, который сказал тебе подобную глупость, просто неправильно оценивает твои достоинства. Надеюсь, это не Саранцев?
– Саранцев? – смутилась она. – Почему Саранцев? Причем здесь он?
– Да ладно тебе, Ленка! – Гена резко развернулся на вращающемся стуле, спиной к компьютеру (разговор интересовал его гораздо больше, чем игра), и уставился на девушку. – Я, чай, не слепой. Скажи лучше, зачем ты к нему вчера ездила?
– Не твое дело.
– Естественно, не мое. Было бы мое, я бы ничего не спрашивал, сам бы знал. Кстати, Виталя решил, что у вас свидание.
– Развитое воображение у мальчика, только слишком однобокое. Толя вызвал меня по работе. А ты что подумал?
– Так и подумал, что по работе. С таким озабоченным видом, как у тебя вчера, на свиданки не бегают. И то, что ты в нашего шефа влюблена, как кошка, дела не меняет, – он посмотрел на застывшую с вытаращенными глазами Лену и усмехнулся: – Да не возмущайся ты так. И дыши, не забывай. Пока дышать не начнешь, голос не прорежется.
– Ты… ты…
– Ладно, Ленка, не обижайся. Считай, что я просто ревную. Сама посуди, обидно: я вокруг тебя сколько увивался? При этом результат – ноль целых, шиш десятых. А Толику, как всегда, все на блюдечке. При этом, заметь, я ничуть не хуже. Вот посмотри внимательно, – Гена развернул плечи и принял самый гордый вид, – перед тобой, практически, сплав мужества и красоты!
– Ага, а еще ума, силы и скромности. И все это спеклось в такой комок, что уже и не поймешь, где ум, где красота.
– Ну вот до чего же ты, Ленка, вредное насекомое! – ржанул он. – Ну никак не можешь удержаться, чтобы гадость не сказать.
– А ты не подставляйся, – сердито отрезала Лена и села за свой компьютер.
Гена некоторое время наблюдал за ней молча, потом не выдержал:
– Лен! Так зачем ты, все-таки, к Саранцеву ездила?
– Не скажу! Я с тобой вообще теперь разговаривать не буду!
– Ну и глупо. Из-за чего ты вообще распсиховалась? Я ведь все что знаю, про себя держу, никому не докладываю. Даже Лильке ничего не говорил, можешь проверить.
– А зачем мне сейчас сказал?
– Не знаю. Из вредности, наверное. А что, – его физиономия расплылась в привычной улыбке, – я не женщина, мне иметь хотя бы парочку недостатков, по определению положено.
– Парочку! Может, пару десятков? Хотя нет, пару сотен – это точнее будет.
– Не-е, Ленка, тут ты перегибаешь, – неожиданно жалобно протянул Гена и вытянул вперед руки. – Ты посмотри на меня, во мне столько недостатков никак не уместится!
Лена не выдержала, рассмеялась:
– Балаболка, вот ты кто!
– Это есть, – не стал он спорить, – от этого не откажусь. Так зачем ты вчера шефу понадобилась?
– Генка, ну что ты ко мне прицепился? Сам у него спроси.
– Я бы спросил, так его на месте нет. И вообще, с тобой говорить приятнее.
– Это комплимент?
– Ни в коем случае! Истинная и святая правда! Ленка, ну ты же наверняка в курсе, скажи, что происходит?
– А с чего ты вообще взял, будто что-то происходит?
– Ну, елки, снова «на колу мочало»! Я что, слепой, по-твоему? Петрович ходит, как в воду опущенный, Толя второй день в офисе не показывается, ты дерганая во все стороны… ясно же, что проблемы какие-то.
Лена несколько секунд внимательно его рассматривала, потом покачала головой:
– Гена, – ласково сказала она, – я ведь тоже не слепая. И не идиотка безмозглая. Мало ли, какой там Борис ходит и почему Толи нет. Даже с учетом того, что я дерганая – все равно этого мало, чтобы о серьезных проблемах на фирме говорить. Ты, Геночка, что-то еще знаешь. А ну, колись быстро, в чем дело?
– Нет никакого дела…
– Генка!
– Да не сверкай ты глазами! Ничего я конкретного не знаю. Просто вспомнил один разговор… собственно, и разговора-то, как такового, не было, одни намеки.
– Геночка, ты давай, поконкретнее. С кем разговор, когда, что за намеки? Все равно ведь начал уже, так выкладывай до конца, подробно.
– С кем – не знаю. Да подожди ты руками махать, сама ведь просила подробно! Пару месяцев назад, собрались мы большой компанией – провести с приятностью выходной. По пивку ударить, в картишки перекинуться и прочие невинные мужские развлечения. Там и подкатился ко мне один дядька – не знаю, кто его привел. То, се, разговорились под пиво. И не то, чтобы он прямые вопросы задавал, но в разговоре как-то само собой всплыло: нет ли у меня доступа к секретной коммерческой информации?
– А ты что?
– Ничего. В жизни, говорю, ни с чем таким не связывался. Я человек маленький, зачем мне эти шпионские страсти? Ну, он покрутился еще немного вокруг меня, потом отстал.
– Ох, Генка! Но почему ты тогда еще никому об этом не рассказал?
– Да не о чем было рассказывать, неужели непонятно? Незнакомый мужик, бестолковый разговор: ничего конкретного, одни намеки. Что я должен был, хватать его за шиворот и в милицию тащить? Так меня бы самого упекли, за хулиганство в пьяном виде.
– Нет, не в милицию, конечно… я не знаю… но что-нибудь, можно же было сделать?!
– Ленка, ты пойми наконец – я не любитель искать приключения. Это твой Саранцев в благородного рыцаря еще не наигрался: сколько я его знаю, все какие-то принципы дурацкие защищает. В институте все пять лет с битой мордой ходил. А я человек сугубо мирный, мне это ни к чему. Тем более – мало ли о чем под пиво народ болтает? Да я забыл про этого мужика на следующий день.
– Тогда забыл.
– Ну да. Тогда забыл, а сейчас, когда вы все закопошились, вспомнил. Может, думаю, опять ветер с той стороны? Угадал?
Лена опустила глаза:
– Знаешь, ты об этом лучше с Толей поговори.
– Так его же нет.
– Придет, куда он денется… а лучше я ему позвоню сейчас, – оживилась она.
– Это правильно, это хорошее решение, – одобрительно кивнул Гена. И закончил с отвратительно-ехидной улыбкой: – Когда повод есть, чего ж не позвонить любимому человеку.
Лена, уже выходившая их комнаты, остановилась, хмуро посмотрела на него:
– Ты имей в виду, Дятлов, мне твои шутки смешными не кажутся. Еще раз рот откроешь…
Она присела было на краешек секретарского стола, но Татьяна, сосредоточенно заполняющая на компьютере какой-то бланк, бросила на нее ледяной взгляд.
– Ой, ну извини, пожалуйста, дурная привычка, – скороговоркой извинилась Лена и, плюхнувшись на стул, потянулась к телефону. – Я на секундочку, только позвонить.
Татьяна, не отрываясь от работы, пожала плечами: дескать, звони, мне-то что?
Один длинный гудок, второй, третий… если Анатолий дома, то должен бы уже подойти. Четвертый, пятый, шестой… даже если бы крепко спал… седьмой, восьмой… может, он в ванной? Оттуда так быстро не выскочишь, а если бреется, то за шумом бритвы просто не слышит, как телефон надрывается… девятый, десятый… бессмысленно ждать дальше. Телефонная трубка со стуком вернулась на свое место. Собственно, разговор не срочный – ничего важного, требующего немедленного обсуждения и принятия мер, Гена не сказал. Но просто непонятно, куда же Саранцев мог пойти? Самый разумный ответ – на работу. Но здесь его нет. В поликлинику? В милицию? Может, отправились с Костей бандитов ловить? Или опять что-то случилось? Черт, с этими мужиками, вечно одно расстройство! И Анатолий такой же, как все: шатается неизвестно где, и не думает, что она здесь с ума сходит. Неужели так трудно сделать один коротенький, крохотный звоночек? Только и сказать: «У меня все в порядке, я там-то и там-то, буду тогда-то»!
«Ага, и чтобы добавил: „Не волнуйся, дорогая, люблю, целую“, – тут же всплыла ехидная мысль. – Размечталась! Разумеется, он и думать про тебя забыл. Да и с чего вдруг? Конечно, вчера практически весь день вместе провели, но это было так… случайное совпадение. Или производственная необходимость – выбирай, что тебе больше нравится. Вчера ты была нужна: со Щуровым познакомить, потом бутерброды на всю эту компанию готовить… а кстати, о Щурове! Лешка ведь может знать, где сейчас Анатолий. Или, хотя бы, даст Костин номер – тот наверняка в курсе всех дел!»
Лена вскочила, едва не столкнувшись с подошедшей Лилей.
– Лилечка, ты телефон долго не занимай, пожалуйста, я еще не поговорила. Вот только за записной книжкой сбегаю и вернусь.
– Да я не звонить, – Лиля, положила на угол стола стопку листов и устало опустилась на освободившийся стул. – Вот, Татьяна, еще эти таблицы сделать надо.
Когда Лена вернулась (а что: несколько быстрых шагов по коридору, до комнаты программистов, войти, открыть сумочку, достать записную книжку, бросить сумку на стул, отмахнуться от Гены и бегом обратно – все вместе минуты полторы, не больше), Лиля была еще там. Сидела, наклонившись вперед, поставив локти на стол Татьяны и подперев кулаками подбородок, смотрела на секретаршу очень печально и жаловалась.
