Юлия Шилова - Упавшая с небес, или Жить страстями приятно

– Ты рада? – вывела меня из раздумья Галина.

– Чему?

– Ну тому, что я для тебя сделала. Мне было очень нелегко достать билет в Москву.

– А когда вылет?

– Сегодня вечером.

– Как? Так быстро? – не поверила я своим ушам. – Ну, Галина… Ну ты даешь… А где ты взяла деньги?

– Да какое это имеет значение? Я дам тебе с собой тысячу долларов. Это на первое время. Не можешь же ты вернуться без денег. Буквально через пару недель прилечу я. Мне необходимо закончить лечение.

– Ты хочешь сказать, что сегодня вечером я полечу в Москву? – не верила я.

– Обязательно.

– Не верится даже!

– Что ж не верится, если билет на руках. Летишь на «боинге», – деловито сказала Галина, – со всеми удобствами. Скоро забудешь свою поездку в Штаты, как страшный сон. Хотя то, что ты пережила, даже в ночном кошмаре не приснится. Такое и выдумать невозможно.

Галя говорила, а я изучала билет. Внезапно я покрылась с ног до головы холодным потом.

– Что ты, дуреха, так побледнела? – подняла на меня глаза Галя. – Радоваться надо!

– Радоваться?

– Конечно. Не плакать же. Кончились твои мучения. Ты же домой едешь, на родину, понимаешь, на родину!

– Понимаю… – Мне показалось, что еще немного – и я потеряю сознание. – Что тут непонятного…

– Тогда в чем дело?

– Скажи…

– Ну говори, не тяни.

– Мне не все понятно.

– Что тебе непонятно?

Я посмотрела на Галину и по ее лицу ясно прочитала, что она прекрасно понимает, о чем я ее хочу спросить.

– Галя, но ведь билет выписан только на мое имя.

– А что, ошибка произошла? Может, отчество неправильно написали?

– Нет. С отчеством как раз полный порядок. Я же сказала, что билет выписан на меня… одну.

– Ну и что дальше?

– А ребенок?

– А-а, ребенок…

– Ей должны были сделать отдельный билет или вписать Дину ко мне.

Галина нервно провела рукой по волосам, чувствовалось, что она в замешательстве.

– Галя, мне нужны документы на девочку. Ты же знаешь, что я никогда в жизни не оставлю ее здесь. Ни при каких условиях!

– Но ведь ты же мечтала вернуться?

– Да. Но не одна. – Я пристально посмотрела на Галину и произнесла с презрением: – Галя, неужели ты продажная сука?

– Что?

– То что слышала. Ты самая настоящая тварь. Каких свет не видывал!

В Галининых глазах промелькнула паника. Не удержавшись, я отвесила ей пощечину и, сунув билет ей в карман, прошипела, словно змея:

– Лети сама в свою Москву, дура переделанная. А может, дурак. Я и сама не знаю, какого ты пола. Ни Он, ни Она. Наверное, Она. Точно, ты среднего рода. И как я сразу не догадалась! Тебе не пол менять надо было, а мозги. У тебя же с головой не в порядке. Непонятно как только тебя из дурдома выпустили! Короче, я беру свою дочь и иду в Российское посольство. Думаю, меня обязательно поймут и отправят на родину. Я знаю, что ты меня сдала, что ты с этими сволочами заодно. Только они мне за ребенка десять тысяч обещали, а ты даешь одну. Девять тысяч прикарманила, чтобы пол поменять, а может, чтобы пришить какой-нибудь хвост или ослиную голову?! Только знай, мне вообще никаких денег не нужно. Мне нужен мой ребенок. И скажи своим товарищам, если со мной что-то случится, их за это накажет бог. Он все видит и обязательно накажет таких скотов, как Лев и его дружки. А ты, гадюка, ко мне близко не подходи! Я ничего не боюсь. Ни тебя, ни твоего пистолета. Так что член себе можешь не пришивать. Такой мутант, как ты, мне не нужен ни в каком виде. Мне вообще никто не нужен, кроме моей дочери!

Лицо у Галины пошло красными пятнами. Она сжала губы, но промолчала.

– Я знаю, что делать: дома я пойду во все газеты, чтобы люди узнали об участи так называемых биологических матерей и их детей. Я все обойду. И журналы, и телевидение. Такой шухер наведу, можешь не сомневаться! А наше телевидение передаст материал телевидению США. Это же будет сенсация, скандал. Ох, какой же будет скандал! Ведь всем этим бизнесом заправляет мафия! Самая настоящая! Уверена, что она торгует не только детьми, но и наркотиками и оружием. Они ставят нас, оступившихся, в безвыходное положение, в самые страшные условия. Ведь мы словно подопытные кролики. У нас нет ни денег, ни документов. Многие не знают английского. В чужой стране нас не ждет ничего хорошего, потому что даже те, кого мы принимаем за своих друзей, в результате оказываются недругами. Я и до Владимира Познера дойду. Я из телеведущих только ему доверяю. Мне кажется, он честный и очень даже порядочный. Я уверена, этим займутся спецслужбы и тогда кое-кому несдобровать.

– Дура ты. Чего несешь? Сама же говорила, что без девочки не улетишь, а на нее билета нет. Это раз. А во-вторых, мафия вечна. И не тебе с ней бороться. В-третьих, я тебя не предавала и никогда не предам. Зря ты на меня столько грязи вылила. Незаслуженно это.

– Тогда почему билет выписан только на меня одну? – спросила я холодно. – Почему у меня нет никаких документов на Динку?

– А я что, обязалась тебе их предоставить на блюдечке с голубой каемочкой? Скажи спасибо, что тебе билет достала! Неблагодарная ты! Между прочим, документы на Дину будут, но не раньше, чем через две недели. Ты хоть понимаешь, как это сложно? Мне удалось этого добиться.

– Понимаю. Тогда я останусь в Штатах вместе со своей дочерью еще на две недели.

– Но это очень опасно. Ты рискуешь ребенком.

– А ты можешь себе представить, что я улечу, а ее брошу здесь?

– Понимаешь, ты должна мне довериться, – возбужденно заговорила Галина. – У тебя нет иного выхода. Если между нами не будет доверия, тогда вообще мы не выберемся из этой ситуации. Я хотела тебе все объяснить с самого начала, но ты даже не дала мне раскрыть рта. Ты летишь первая. А в это время я сделаю документы девочке, улажу кое-какие свои дела и вылечу следом. Ты встретишь нас в аэропорту. Я договорилась с одной милой пожилой эмигранткой: две недели девочка побудет у нее. Она живет тут, в пригороде. Это очень хорошая и чистоплотная женщина. Ей можно доверить ребенка. Ты можешь в этом не сомневаться.

Я покачала головой:

– А почему я должна тебе верить?

– Потому что у тебя нет другого выхода, – глухо ответила Галина.

Я бросила взгляд на часы. Моя дочурка может скоро проснуться, она обязательно захочет есть. Что же мне делать? Я пыталась понять, осталась ли у меня хоть капля доверия к моей так называемой подруге. Хоть малая капелька… Возможно, она блефует и медленно, но верно копает могилу не только мне, но и моей дочери. А может, я ошибаюсь, сама себя накручиваю. И все же она была слишком утомлена и слишком растеряна.

Галина спокойно смотрела на меня. В ее глазах было примирение и усталость. Она догадалась о чем я думаю, и тихо произнесла:

– Зря ты считаешь, что я пошла на сделку с твоими врагами, ты ошибаешься. Я говорю правду. Я и в самом деле не знаю, как они вычислили этот адрес. Знаю, это довольно сложно, но ты должна приложить все усилия, чтобы мне поверить – в этом спасение.

Я выдержала паузу и заговорила вновь:

– Хорошо, допустим, я тебе поверила. Но как мы пройдем мимо машины с грудным ребенком на руках?

– Можно пройти через чердак и выйти из другого подъезда. Ольга, не время ругаться, надо действовать и действовать быстро. До рейса очень мало времени. Женщина, которой надо передать Дину, уже ждет. Вырви листок вон из того блокнота и напиши мне адрес, по которому я должна привезти девочку.

– Какой адрес? – словно в трансе спросила я.

– Ну твой, российский.

– Ах, домашний…

Я взяла себя в руки и на блокнотном листке написала давно заученный адрес: «Город Москва, улица Академика Скрябина…»

Галина пробежала его глазами и посмотрела на меня:

– Это чей адрес?

– Папки.

– Какого папки?

– Динкиного. Она ведь появилась на свет не от Святого Духа. У нас есть папка. Он живет на улице Академика Скрябина.

– А ты уверена, что он там живет?

– Не совсем. Может, его убили. Может, его уже нет в живых…

– Он у вас бандит, что ли? С чего его могут убить? Чем он занимается?

– Не знаю, – произнесла я обреченно.

– Как это – не знаешь?

– Не знаю и всё.

– Хорошенькое дело! Не знаешь, от кого рожаешь!

– Я от него не рожала. Он наш названый папка.

– Я тоже могу быть вашим названым папкой, – ревниво сказала Галина.

– Папка у нас один, – отрезала я. – Господи, я ведь ничего про него не знаю. Ничего! Может, его и в самом деле в живых нет. Я бы с Динкой хоть к нему на могилу сходила.

– Ты напиши еще какой-нибудь адрес. А то мне кажется, что этот какой-то ненадежный.

– Ненадежный? Да, конечно…

Я выхватила у Галины листок и написала подмосковный адрес своей матери.

– Вот тут моя мама живет.

– Она знает, что ты улетела в Америку продавать свою дочку?

– К сожалению, да.

– И как она на это отреагировала?

– А как она могла отреагировать? Плохо, конечно. Что было делать? Наш поселок вообще вымирает. У нас все предприятия закрыли, люди заработную плату годами не видят. Здоровые мужики спиваются, что не могут прокормить свои семьи. Дети шоколадку только по великим праздникам получают, а баночка с пепси-колой им во сне снится… Каждый второй ребенок недоразвит или болеет. Что могла сказать моя мать? Она с утра до ночи пашет, а в день рождения даже торт не может себе позволить купить. Молодежь принимает наркотики, потому что ими никто не занимается. Учиться смысла нет, все равно работы потом не найдешь.