Анатолий Ромов - Бесспорной версии нет. Условия договора. Совсем другая тень (Сборник)
— Ничего не передавал. Спросил только: «Вы его мама?» Я ответила: «Да, мама». Сказал — друг Ираклия. Мы очень мило поговорили. Потом звонил Ираклий. Но как-то странно. Трубку положил.
— Вера Севастьяновна, у меня большая просьба. Можно к вам сейчас заедут два наших друга? Мой и Ираклия? Мы договорились встретиться у Ираклия, им пока некуда деться. А мы с Ираклием подъедем позже.
— Ради бога, пусть приезжают. Вообще, где Ираклий? Ты не знаешь? Что за манера бросать трубку? От кого-кого, а от него такого не ожидала.
— Вера Севастьяновна, еще одна просьба. Никому не открывайте, кроме наших друзей. Что бы за дверью ни говорили: мосгаз, водопроводчик, телеграмма и так далее. Никому. Даете слово?
— Боря, не нравится мне это… Почему ты об этом говоришь?
— Понимаете, Ираклий затевает ремонт. Ну и нашлись несколько подозрительных типов. Рвачи, жулики. Хорошо, я вмешался. Устроил ему честных, добросовестных ребят. А эти все еще ходят. Навязывают услуги. Поэтому не открывайте никому. Мои ребята подъедут скоро. Минут через пятнадцать. Запомните, их зовут Игорь и Володя. Запомнили?
— Конечно. Игорь и Володя.
— Откроете только им. Они скажут: «Это Игорь и Володя, друзья Бориса Иванова». Впускайте только после этого. Хорошо?
— Хорошо. Вы-то с Ираклием скоро подъедете?
— Скоро. Я еще позвоню. Всего доброго.
Положил трубку. Два дежурных оперуполномоченных, Игорь Вязов и Володя Коротков, уже стояли рядом. Посмотрел на них:
— Только что звонил Кутателадзе. Кажется, он захвачен. Есть подозрение — его квартира тоже под прицелом. Срочно езжайте туда. Вот адрес. Третий этаж, без лифта. Мать Кутателадзе зовут Верой Севастьяновной. Для нее вы Игорь и Володя, мои друзья. Приехали насчет ремонта квартиры. Я выезжаю на мясокомбинат. Как только окажетесь в квартире Кутателадзе, звоните туда. В опергруппу. Поторопитесь.
Набрал номер опергруппы на мясокомбинате. Отозвался Линяев. Иванов сразу спросил:
— Что с Кутателадзе, знаете?
— Да. Думаем, захват. В цехе первичной обработки.
— «Думаем». Почему я должен узнавать это раньше вас?
— Я звоню непрерывно. У вас занято. Да и мы только что поняли.
— Какие приняты меры?
— Хорин и Козлов контролируют выход из кабинета. Я — на связи. Вызвана дополнительная опергруппа.
— Зря. Надо было без паники. По всему — он один.
— Но ведь…
— Обсуждать будем потом. Действуйте так: сейчас вы идете к цеху и сменяете Козлова. Пусть он идет к проходной и проследит за действиями дополнительной опергруппы. Главное, чтоб не было паники. Понятно? Вообще, пусть дождутся меня. Кукла[18] у вас готова?
— Готова.
— Захватите с собой. Я выезжаю. Постараюсь скоро быть. Напомните, что это за место? Это кабинет? Народ там есть?
— Есть. Это на втором этаже, в дальнем конце комбината.
— Люди о чем-нибудь догадываются?
— Пока нет. Кутателадзе предупредил, чтобы к нему никого не пускали. И запер дверь изнутри.
— Ждите меня с Хориным на первом этаже. На глаза не лезьте. Все. Я скоро буду.
Положил трубку, машинально хлопнул себя по боку, проверяя пистолет. Прихватив дипломат, быстро вышел во двор, сел в «Ниву». Вывернувшись из краснопресненских переулков, дал полный газ.
Номер с Чубиевым прошел. Значит, можно смело входить в кабинет. В крайнем случае, он возьмет «кавказца» и один. Но лучше подстраховаться. Как? Если бы он, Иванов, оказался в этом кабинете один на один с «кавказцем», то взял бы его, не задумываясь. Чем бы тот ни был вооружен, хоть гаубицей. Но в кабинете Ираклий. Мало ли, начнется пальба… Рисковать нельзя. Что же придумать? Что?
Все, проходная комбината. Перед тем как затормозить, незаметно огляделся. Как будто никаких «напарников». Старенький «рафик» с рекламой мороженого на дверце. Похоже, именно на нем прибыла дополнительная опергруппа. Выключив мотор, вышел из машины. Сразу за дверью проходной столкнулся с Козловым. Тихо спросил:
— Где дополнительный наряд?
— Здесь. В комнате вахтеров.
— Ничего нового нет?
— Нет. Линяев и Хорин в цехе. Ждут вас.
— Очень хорошо. Куда выходит окно из этого кабинета?
— Во двор.
— То есть меня он увидит?
— Если вы пойдете, увидит.
— Все, пошел туда. Смотрите за обстановкой.
Выйдя из проходной и шагая по территории комбината, Иванов продолжал перебирать в уме все возможные варианты подстраховки. В момент, когда он будет передавать куклу, в кабинет врываются Линяев и Хорин? Нет, не годится. Если в этот момент пистолет будет у «кавказца» в руке, может быть всякое. В том числе и трупы. А потом «кавказец» после прихода Баграта Элизбаровича может опять потребовать закрыть дверь на ключ. Тут нужна какая-то хитрость. Отвлекающий момент. Вот только какой? Завернув за угол, Иванов увидел цех первичной обработки. По внешнему виду все спокойно. По крайней мере, внизу, у входа в цех, никого нет. На втором этаже несколько окон. Вполне возможно, «кавказец» стоит у одного из них и видит сейчас его, Чубиева. Пусть видит. Лишь бы не сорвался Ираклий. Впрочем, Ираклий не сорвется. Осталась мелочь придумать отвлекающий момент. Сейчас он увидит Линяева и Хорина. Задерживаться с ними долго нельзя. Если «кавказец» видел его из окна, он будет ждать его сразу. Времени — только чтобы подняться по лестнице. Стоп. Кажется, придумал! Как только раньше не пришло ему в голову. Ведь он на мясокомбинате! Мясо. Нужно несколько килограммов испорченного мяса! Не может быть, чтобы здесь, на комбинате, не нашлось нескольких килограммов протухшего мяса. Причем желательно целым куском. Так, чтобы края свисали с рук…
Войдя в дверь, он столкнулся с Линяевым и Хориным. Спросил:
— Все по-старому?
— По-старому, — тихо ответил Линяев. — Вернулся начальник цеха. Мы сказали — директор занят. Он снова ушел.
— Кукла?
— Вот… — Хорин протянул толстую пачку, завернутую в газету. Иванов быстро опустил ее в дипломат, щелкнул застежками. Сказал:
— Я иду туда, передавать деньги. Полагаю, он меня уже видел. Вы же, где хотите, срочно достаньте белый халат и большой кусок тухлого мяса. Чтобы закрывал руки и чтобы вонял. Понятно?
— Понятно, — с готовностью кивнул Линяев.
— Один надевает халат, второй берет в руки это мясо. Вместе подходите к кабинету, прямо под дверь. У кого мясо, начинает базар. Голоса не жалеть. «Чем кормите народ, где директор и так далее». Второй оправдывается. Побазарите — и в кабинет. Ясно?
— Все ясно, — подхватил Хорин.
— Действуйте. Я пошел. Где кабинет? Направо, налево?
— Налево. Там открыта дверь, увидите.
Быстро поднялся по лестнице, прошел налево по коридору. Вот приемная. Двое парней разговаривают у окна. За столом молодая девушка. По виду секретарь начальника цеха. Подойдя, наклонился к девушке:
— Ираклий Ясонович как будто здесь?
— Здесь. Но он просил никого не пускать. У него важный разговор.
— Он меня ждет. Доложите, пожалуйста. Скажите: к нему Баграт Элизбарович Чубиев… Чу-би-ев. Он примет.
Посмотрела недоверчиво:
— Н-ну, хорошо. Я доложу.
Подошла к двери, постучала.
Дверь чуть приоткрылась, но кто за ней, Иванов не увидел.
Секретарша сказала:
— Ираклий Ясонович, к вам Чубиев. Примите? — Выслушав распоряжение, кивнула: проходите.
Войдя в кабинет, Иванов сразу увидел «кавказца». Стоит у окна, правая рука в кармане. И то хорошо. Если б он держал пистолет в открытую, было б много хуже.
Ираклий сказал тихо:
— Багратик, познакомься, мой племянник.
«Кавказец» нехотя кивнул. Иванов поклонился:
— Очень приятно. Чубиев. Что… можно при нем?
— Да… — Ираклий замялся. — Собственно, он и приехал… чтобы передать эти деньги. Для мамы.
Надо тянуть как можно дольше, пока не подойдут Линяев и Хорин. Прыгнуть на «кавказца» и не дать ему достать пистолет он мог бы уже сейчас, но с Линяевым и Хориным все будет гораздо чище. Посмотрел на Ираклия:
— Вот что. Только пойми меня правильно. Хотя тут твой родственник и я тебе абсолютно доверяю, все же давай, чтобы все было спокойно. Напиши расписку. Сумма серьезная. Ты ведь не против?
Кажется, Ираклий все понял.
— Багратик, ты о чем. Это подразумевалось. Сейчас напишу. Бумага, ручка есть. В чем дело. Конечно, напишу.
Иванов заметил: пока Ираклий открывал ящик и намеренно долго рылся в нем, правая рука «кавказца» была в напряжении. Но, вообще, пока все идет довольно гладко. Лишь бы не очень копались Линяев и Хорин. Самое главное, чтобы «кавказец» не попросил закрыть дверь кабинета на ключ. Тогда Линяев и Хорин просто не смогут войти.
Достав наконец чистый лист, Ираклий спросил:
— Багратик, деликатный вопрос. Без процентов?
Молодец Ираклий! Полная натуральность.
— Без. Я думаю, ты остался человеком. Так ведь? И сможешь оценить.
