Борис Седов - Рэп для мента
Безродный удовлетворенно посмотрел на своего бывшего начальника и прикрыл глаза. «Ну что, голубчик, стоишь и пикнуть не смеешь, а давно ли ты мной командовал?»
— Говорите! — коротко сказал он Самоедову.
— В машине Меньшикова было установлено взрывное устройство вместе с маячком слежения, — начал Самоедов, не глядя на Безродного, — наш подрывник отслеживал передвижения Меньшикова и планировал при помощи дистанционного пульта осуществить взрыв в наиболее благоприятных обстоятельствах. То есть гарантирующих стопроцентное уничтожение объекта.
— Ну и где же сложились такие обстоятельства? — спросил Телегин.
— На бензоколонке, куда Меньшиков заехал заправиться. Взрыв и возникший после этого пожар уничтожили подчистую все вокруг в радиусе пятидесяти метров.
— И впрямь сто процентов, — проворчал Телегин, — вы бы еще атомную бомбу на Питер сбросили…
— При атомном взрыве еще можно уцелеть, если повезет, — огрызнулся Самоедов, все так же не поднимая глаз, — вы, как человек военный, должны лучше меня это знать, Аркадий Игнатович. Здесь же шансов никаких.
— Пожалуй… — задумчиво проговорил Бергамов, наполняя стакан апельсиновым соком. — Свидетели?
— Только зеваки, которые сбежались на пожар. На самой бензоколонке не было в этот момент никого, кроме кассирши, она тоже сгорела практически дотла.
— Останки Меньшикова? — быстро спросил Додоев.
— Какие там останки — ошметки на частях автомобиля, угольки.
— Ага, — удовлетворенно кивнул Телегин, — значит, из машины он даже выскочить не успел. А идентификация?
— По уголькам? — Самоедов поднял глаза и усмехнулся.
Бергамов оставил в сторону стакан и побарабанил пальцами по столу.
— Вы обеспечили официальную версию?
— Конечно, Самсон Эдуардович. Возгорание при неосторожном обращении с огнем. Все знают, что Меньшиков много курил, причем курил где попало, разбрасывал окурки, наплевательски относился к требованиям пожарной безопасности. Другие версии органами не рассматриваются — с нашей подачи, разумеется.
— Хорошо, хорошо… — протянул Бергамов и опять побарабанил пальцами по столу, — ну что ж, Адольф Богданович, считаю, что вы достойно справились с возложенным на вас поручением. И реабилитировали таким образом себя за допущенные вами промахи. Садитесь!
Он щелкнул пальцами, и плечистый официант тут же принес еще один шезлонг для Самоедова. Тот сел и, не удержавшись, метнул торжествующий взгляд на Безродного. Поймав его взгляд, Безродный нахмурился, заметивший это Додоев широко улыбнулся, блеснув крепкими зубами, и хлопнул Самоедова по плечу.
— Молодец! Хорошо, что все шито-крыто. Этот вонючий певец обломал нам то дело с зеками, так пусть теперь он горит у шайтана в печке!
— Жаль, что дружков его не удалось подорвать заодно, этих, как их там, Арбузова с Боровиком… — покачал головой Телегин.
— Да, да, дружков! — подхватил Додоев. — Сначала дружков у него на глазах, а потом и его самого!
Оглянувшись на Бергамова, Самоедов твердо сказал:
— Насколько я понял, первоочередной задачей на данный момент было стопроцентное устранение Меньшикова, поскольку Самсон Эдуардович принял решение не начинать операцию с поездом, пока этого не произойдет. Стратегические задачи организации я посчитал более важными, чем задачи личной мести.
— Адольф Богданович прав, — кивнул Бергамов, — как говорят наши итальянские друзья, месть — это такое блюдо, которое лучше подавать холодным. От нас никто не уйдет, и особенно когда мы придем к власти в этой стране при помощи поезда смерти. Там и поквитаемся со всеми, а сейчас главное — запустить поезд. Кстати, Василий Кимович, вы высказывали интересные мысли по поводу возможной доходности операции. Поделитесь с товарищами!
Безродный встал и откашлялся.
— Суть дела такова, — начал он, — сейчас мы вынуждены тратить большие средства на подготовку операции с поездом. Все это, конечно, мелочи по сравнению с доходами от эксплуатации страны в целом, когда благодаря этой операции мы возьмем власть в свои руки. Однако при правильной постановке вопроса мы можем уже сейчас не только покрыть расходы, но и получить от поезда смерти значительный доход.
Все с интересом посмотрели на Безродного, Бергамов поощрительно кивнул.
— Я посоветовался с нашими финансистами из управления по исполнению наказаний, — продолжил Безродный, приосанившись. — Ежегодно из бюджета на содержание в тюрьмах и лагерях всей этой уголовной швали выделяются огромные суммы. Питание, спецодежда, рабочий инструмент, отопление бараков, электроэнергия и так далее. Примерные прикидки дают сумму в районе ста рублей на одного заключенного в день — и это не считая расходов на охрану. То есть порядка тридцати шести миллиардов рублей на миллион заключенных в год — или без малого полтора миллиарда долларов. Я беру в расчете на миллион заключенных, потому что именно миллион заключенных предполагается уничтожить до конца года при помощи нашей вакцины.
— Ну и что? — не понял Телегин.
— Эх, Аркадий Игнатович, — позволил себе легкую фамильярность Безродный, — плохо читал ты в школьные годы бессмертное творение нашего классика Николая Васильевича Гоголя «Мертвые души»! Деньгито эти уже предусмотрены бюджетом на этот год, так?
— Так, — подтвердил Телегин.
— А переведена из них только половина, за первое полугодие. Вторую же половину начнут переводить в течение ближайших недель.
— Ну?
— Так ведь никто, кроме нас, не знает, что через полгода миллиона зеков уже не будет в живых! Чичиков покупал уже умершие души, чтобы взять под них землю, а мы можем по той же схеме изъять деньги у еще живых!
— Как, как? — оживился Додоев.
— А вот как. При помощи наших друзей из министерства финансов мы создадим некий фонд для аккумуляции и наиболее эффективного распределения денег между колониями и ИТК. Какую-то мелочь придется для видимости и вправду отдать, зато основные средства можно многократно прокручивать, а потом, когда начнется массовый падеж зеков, и вовсе сплавить в оффшор! В начавшемся бардаке навряд ли кто о них вспомнит…
— Ну а кто вспомнит — поможем забыть! — ударил кулаком по столу Додоев.
— Именно, Казбек Магомедович. Более того, через подотчетную нам прессу мы можем раздуть благородный образ нашего фонда и начать сбор пожертвований, в том числе и из-за границы.
Безродный победоносно оглядел окружающих. Все заулыбались, даже Самоедов взглянул на Безродного с уважением.
— Ай, голова, ай, голова! — восхищенно приговаривал Додоев, цокая языком. — Тебя не в ВОХР, тебя в министры финансов надо!
— Хорошая мысль! — одобрил Безродного Телегин. — Однако почему же ты, Василий Кимович, исключаешь из подсчетов расходы на охрану? Там ведь тоже получится экономия — будь здоров…
Оглянувшись на Бергамова, Безродный убедился в том, что тот внимательно слушает.
— Не могу согласиться, Аркадий Игнатович. И в данном вопросе мною руководят отнюдь не ведомственные соображения. Нельзя забывать, что внутренние войска нужны любому режиму, и тем более нам при наших обширных планах по наведению порядка в стране. Поэтому не стоит раздражать их необдуманными сокращениями. Не тот случай, потом себе дороже выйдет.
Постучав массивным золотым перстнем по стакану, Бергамов привлек к себе внимание.
— Спасибо, Василий Кимович — тепло сказал он. — Видите, друзья, вот что значит ответственно, с инициативой относиться к общему делу! Я искренне рад лишний раз убедиться в том, что мы не ошиблись в Василии Кимовиче. Думаю, что выражу общее мнение, если поблагодарю Василия Кимовича от лица организации. Это вам зачтется. Аркадий Игнатович, озаботьте наших экономистов разработкой деталей.
Телегин вынул маленький блокнот с позолоченной шариковой ручкой и сделал в нем короткую запись.
— Теперь о поезде, — продолжил Бергамов, посерьезнев, — можете считать, что отсчет времени пошел.
Додоев с Телегиным коротко кивнули, Самоедов задержал дыхание, а Безродный прикрыл глаза. Вот оно, началось! Теперь все: или пан или пропал.
— Какова готовность поезда? — спросил Бергамов после непродолжительного молчания.
— Стопроцентная! — четко отрапортовал Телегин. — Состав полностью укомплектован, стоит, можно сказать, под парами в депо под Хабаровском, охрана наша, с местными властями контакт полный. На всех вагонах нанесены красные кресты и названия задействованных нами в проекте международных организаций. Готовы и комплекты униформы для поездной бригады и врачей-добровольцев с эмблемами «Здоровый заключенный». В аэропорту Франкфурта-наМайне зафрахтован самолет, отправка европейских врачей-добровольцев — по первому сигналу.
