Мария Антонова - Каникулы под пулями
— Да, мне очень нравится эта картина, так же как и многие другие, но далеко не все, — улыбнулся мужчина. Ну что, мороженного?
— Если в ближайшее время не вернусь к тренировкам, то мне понадобится новая одежда.
— На этой неделе тебя три раза чуть не убили, думаю, диета может подождать.
— Тогда пойдем есть мороженое. — Легко согласилась она.
Саша попыталась залезть на высокий стул с котом на руках, но не смогла этого сделать и тогда уселась с ним и пиалой «сладкого счастья» на пол, сложив ноги по‑турецки. Виктор только покачал головой и включил подогрев, а потом взял телефон.
— Привет, Миш.
— Да, мне нужна твоя помощь, — сказал он обреченно. На другом конце трубки раздались какие‑то вопли, и Виктор совсем сник.
— Да, приезжай завтра, часам к семи, а я пока позвоню Глебу.
Следующий телефонный звонок, как догадалась девушка, был начальнику. Виктор коротко и лаконично изложил суть дела, и не прощаясь отключился.
Усевшись рядом с ней на пол, мужчина запустил свою ложку в уже подтаявшее лакомство. Так они и сидели до глубокой ночи, гладили кота, ели мороженое и болтали ни о чем и обо всем на свете. На душе у нее стало тепло и приятно, а отправляясь спать, Саша уже жалела об окончании этого дня и с нетерпением ждала следующего.
Ночной кошмар заставил ее проснуться от собственного крика. Ужас, продираясь выходил бессвязным воем. Крепкие руки снова обнимали ее, гладили по спине, тихий голос молил успокоиться. Когда легкие начало жечь от слишком глубоких вдохов, а голова закружилась от гипервентиляции, рядом появился стакан с водой и только с первыми каплями попавшими в пересохший рот, она рефлекторно замолчала и сделала глоток, чтобы не захлебнуться. После первого, последовал еще один, затем еще, и так пока Саша вздрагивая от всхлипов не осушила весь стакан. Потом, все так же вздрагивая, она устроила голову на широкой мужской груди и заснула, на этот раз без сновидений.
— Доброе утро, — произнес низкий, чуть хрипловатый голос, прямо у нее над ухом. Девушка не стала ничего говорить, только улыбнулась и сладко потянулась.
— Доброе, — наконец открыв глаза, поприветствовала она новый день.
— У меня такое чувство, что у тебя хорошее настроение.
— Ты прав, оно действительно хорошее, и я выспалась.
— Рад это слышать, — он медленно водил рукой по ее спине.
— Хочешь яичницу?
— Очень.
— Тогда как? Наперегонки в ванну?
Он радостно рассмеялся.
— Это будет забавно, но если хочешь соревнование, тебе лучше поспешить.
В этот момент между ними как разряд тока пробежал, она отшатнулась от лежащего рядом мужчины, еще мгновение назад такого спокойного, а Виктор встал и застегнул наспех надетые джинсы.
— Ты иди, я подойду через минуту.
— Тогда встретимся там, — попытавшись разрядить обстановку, он весело подмигнул.
Как только за Виктором закрылась дверь, Саша подошла к чемодану и выудила из него недлинный шелковый халатик. Взяла несессер со всем необходимым для душа, и решила, что как только приготовит завтрак, всласть полежит в ванне. Заняв соседнюю с мужчиной раковину, она краем глаза поглядывала, как он бреется, пока в нее водопадом не полетели брызги холодной воды.
— Эй, осторожней!
Виктор уже хотел извиниться, когда на него опрокинулась пригоршня ледяной воды.
— Что ты делаешь? — Он был совершенно сбит с толку. Ответом послужил задорный женский смех.
— Ах так, ты хочешь войны? — На этих словах он произвел достойный ответный маневр, и тонкий халатик изрядно намок. С радостным визгом, Саша плеснула еще воды, в тщетной попытке спрятаться хоть за что‑нибудь. Уже через минуту они оба были мокрые с головы до ног, его грудь покрывали блестящие капли, будто он только вышел из душа. Ее халатик пострадал еще сильнее, шелк предательски облепил все соблазнительные изгибы женского тела, совершенно недвусмысленно выставляя их на обозрение. В глазах мужчины полыхнуло желание, отчего ее дыхание стало глубже, а грудь начала вздыматься чаще. Сделав маленький шаг, она провела рукой по мускулистой груди, собирая блестящие капли. Этого оказалось больше, чем он мог выдержать. Перестав бороться с собой, Виктор подхватил ее за талию и усадил на каменную столешницу между раковинами, и приник к пухлым губам девушки, протискиваясь между ее бедер. Этот поцелуй был страстным и обвиняющим, почти жестоким. Саша обняла его за плечи, и с тихим стоном наслаждения, как в омут упала в этот поцелуй. Поверив, что она не оттолкнет его и не убежит, поцелуй его стал нежнее, мягче, чувственней, руки скользнули под халатик, высвобождая пышную грудь. Он процеловал дорожку по ее скуле и шее, пока не дошел до груди, и со стоном, будто умирающий от жажды прильнул к губам. Лаская ее губами и языком, его грешные пальцы проникли между разведенных девичьих ног. Вздрогнув от первого прикосновения, она только сильнее их раздвинула. Незаметно, ее трусики оказались на полу, а халатик шелковой лужицей растекся по столешнице. Секунда потребовалась мужчине, чтобы освободиться от джинсов, еще секунда, пододвинуть девушку поближе к краю, и не отнимая своих губ от ее рта, медленно, но уверенно слиться в одно целое. Слегка вскрикнув, Саша обвила его ногами, прижимая к себе, заставляя двигаться увереннее, быстрее, глубже. Очень скоро их прерывистые дыхания перешли в невнятные полустоны, а когда девушка начала приближаться к вершине наслаждения, ее ногти впились в плечи мужчины, заставляя его быть неистовее. Саша приближалась к апофеозу, голова ее запрокинулась, тело пронзила дрожь, а изо рта вырвался крик страсти и наслаждения. Не выдержав больше, Виктор достиг своего освобождения. В последний момент, он прижал ее к своей груди, это был не просто физический экстаз, он нашел то, о чем давно мечтал, и думал, что никогда не получит. Девушка в его объятиях, чье сердце билось в унисон с его, грозя вырваться из груди, чьи руки обвивали его, и прижимали столь же сильно, как и его собственные была и счастьем и наградой. Сейчас, в эту секунду, он был совершенно счастлив, тот маленький мальчик, сирота, которого взял на воспитание наемный убийца. Он наконец нашел свой дом, нашел свой покой, свое место в жизни. Он уже не сомневался, что до конца своих дней будет предан только ей одной, и никогда больше не полюбит, даже расставшись с девушкой навсегда. Он выгнал траурные мысли из головы, зарылся лицом ей в макушку и глубоко вздохнул свежий женский запах.
— А я думала в душ сходить, — произнесла она задумчиво, блуждая пальцами по его мускулистой груди. Виктор рассмеялся, и чуть отстранившись, приподнял ее лицо за подборок.
— Так давай сходим.
— Что, вот прямо так? — Удивленно спросила она, все еще плотно обвивая его нагоми.
— Именно, — мужчина подхватил ее под ягодицы, и почти не напрягаясь под весом девушки, направился в душевую кабину.
— Теперь держись, — велел он, прижимая ее спиной к стене, и убирая руки. Включив душ, он подставил их сплетенные тела под струи воды. Саша обратила лицо к теплым каплям, а Виктор взял с полочки шампунь и выдавив немного на руки намылил ей волосы. Тщательно вымыв их, он нанес бальзам, и взялся за губку, предварительно выдавив на нее немного ароматного геля. Сильные руки скользили по нежной коже, и Саша ощутила, как его плоть снова начинает твердеть.
— Ты сводишь меня с ума, — почти гневно произнес он, когда девушка в ответ на реакцию мужского организма отобрала губку и отбросив ее плотнее прижалась к его бедрам, заскользив налившимися грудями по его торсу.
— Хорошо, потому, что это взаимно.
После этих слов, он сильнее прижал ее к стене, и страстно впился в губы. Вода стала холодить их разгоряченные тела, заглушая стоны и крики. В этом господстве страсти над разумом, он любил ее так, будто это был последний день их жизни. Возможно, только возможно, так оно и было, неизвестно, что будет завтра, но если бы их убили сейчас, они бы покинули эту землю счастливыми. Когда Виктор опустил Сашу на нетвердые ноги, все еще поддерживая ее, они смогли закончить прерванную процедуру и довольные вышли из душа.
— Ты намочил мой халат, — удивленно констатировала девушка, нисколько не стесняясь своей наготы.
— Да, моим джинсам тоже несладко пришлось. — Он бросил оценивающий взгляд на Сашу, и взяв за руку потащил в сторону своей комнаты. Подведя ее к бесконечному шкафу, он выдал ей одну из своих рубашек, цвета слоновой кости. Набросив сорочку на плечи, девушка отметила, что вещица была практически одной длинны с ее халатом. Виктор бережно застегнул пуговицы и закатал рукава.
— Мне нравится, — резюмировал он.
— Мужская рубашка на девушке, это как поднятый флаг над завоеванной крепостью.
— Статус «в контакте»?
— Нет, слова моего хорошего друга, — она пожала плечами, — правда жизни.
