Ксения Баженова - Сердце грустного шута
– Андрей Ильич, да там ключ, с той стороны! Есть журнал какой или газетка?
– Имеется, – ответил пилот и побежал к вертолету за газетой.
Вытолкнули ключ из замка. Но он был старинным и слишком большим, чтобы его можно было протащить под дверью.
– Выбивай стекло, – приказал Акимов.
– Надо два выбивать, иначе ключа не достанешь!
– Выбивай сколько надо! – прорычал Акимов, с трудом сдерживая приступ бешенства.
Наконец с дребезгом и матом дверь была открыта. Охранники с пистолетами в руках ворвались в дом. Один направо, другой налево, открыли двери, показали друг другу: нет, мол, никого. Вышибли ногами дверки в стене за лестницей и оказались на зимней терраске. То, что они увидели, с трудом поддавалось описанию. Переглянувшись, они выбежали и взлетели вверх по лестнице, зашли в каждую из трех расположенных на втором этаже комнат.
Нигде никого. Тяжелый дух тления наполнял дом. Охранники сбежали вниз и вышли вон. Один из них, подойдя вплотную к Акимову, жестко приказал ему сесть, и тот сразу опустился на ступеньки, бледнея и предчувствуя ужасное. Второй направился к Потапову и стал серьезно что-то ему рассказывать. Андрей Ильич молчал и ждал, понимая, что он ничего сделать не может и изменить тоже, смотрел, как эти двое скрылись за домом, и несколько минут их не было.
Вернувшись, посерьезневший и опечаленный Потапов присел рядом с другом.
– Андрюш! Солдатиков моих нашли. Здесь они, в доме. Сидят вокруг стола на терраске. Тебе лучше не смотреть, жуть жуткая. – Он вздохнул, выругался и повернулся к пилоту: – Пойди, переговори с частью. Пусть вертолет шлют, милицию, санитаров. Ну, объясни ситуацию, они сами знают, кого послать и что делать. Хотя нет! Стой! Иди заводи мотор и жди нас.
– Слушаюсь! – бросился тот к вертолету.
– Вань! Думаешь, они так здесь все это время и сидят? – спросил Акимов, не зная, что сказать.
– Похоже. – Друг вытянул ноги и запрокинул голову, чтобы не показывать накипающих слез. Потом, сжав кулаки, прошептал. – Ну, попадись мне тот, кто это сделал!
– А ты думаешь, что их убили?
– Это нам следователь скажет.
Все направились к вертолету. Андрей Ильич передвигался с трудом, сердце бешено колотилось, силы и рассудок покидали его, он сделал еще шаг и упал без сознания. Настигшая темнота всасывала его в свои глубины, и только чувство долгого медленного падения было знаком, что он жив.
– Андрюш! Просыпайся, подлетаем! – услышал он далекий голос Ивана.
С трудом открыл глаза и, подавляя чувство тошноты, увидел, как стремительно приближается к ним луг перед домом.
– Где мы?
– Где ты хотел. Сам сказал: сначала дом, потом деревенька. Выходи, собственник!
– Но мы же здесь уже были!
– Когда? Ну ды даешь! Мы только подлетаем! Ты что, заснул, что ли? Гляди, как красиво!
Разворачиваясь поудобней на посадку, они пролетели над крышей дома и за домом увидели заросли еще не распустившихся кустов шиповника, открытый балкон и просторный луг, окружающий весь дом.
– Там, видно, сад был, – предположил Потапов, подтаскивая к выходу ящик с бутылками и едой.
– Значит, я заснул? И мы здесь еще не были? – неуверенно переспросил Акимов.
– Вы плохо себя чувствуете? – тревожно взглянул на него один из охранников.
– Немного! Сейчас пройдет.
Пока не затихли лопасти и не опустились, как увядающий лист, он не выходил из вертолета, сидел у иллюминатора, смотрел на дом, на болтающиеся, сорванные ветром рамы, на разбитые стекла высокой входной двери.
– Ты что сидишь, Андрюша? – Потапов уперся ладонями в колени друга и заглянул ему в глаза. – Спишь? Да что с тобой, в самом деле?
Акимов грузно поднялся, спрыгнул на землю, покрутил плечевыми суставами, он приходил в себя, возвращался в реальность. Потрогал травку, подергал, проверил, настоящая ли. Смотрел, как полковник вдохновенно мочился с обрыва на песчаный берег, этим самым заклиная реальность не подводить, остаться неизменной, родной и понятной.
Они пересекли поляну и принялись обходить дом, пробираясь сквозь заросли. На террасе, выходившей в сад, не осталось ни стекол, ни рам; трухлявыми стали ступени. Витые деревянные колонны, изъеденные временем и жучком, тянулись из зарослей вверх, образуя балюстраду балкона; два окна по обеим его сторонам были заколочены.
Обогнув дом, решили осмотреть его внутри. Первыми пошли охранники и Потапов; так, на всякий случай, посмотреть, нет ли какой строительной опасности на пути. Сзади с опаской, понятной только ему, плелся Акимов. Дом выглядел опустошенным, но не загаженным. В середине вестибюля широкая пологая лестница шла на второй этаж, освещенный ярким светом, льющимся из разбитых витражей балкона; у подножия стояли две мраморные скульптуры – девушки в крестьянских платьях. Поднялись на второй этаж, прошли по трем пустым комнатам.
– Заколоченные окна к какой комнате относятся?
– Не знаю! Заколоченные мы видели, кажется, с другой стороны дома.
Они вышли на балкон и поняли, что на втором этаже должны быть еще две комнаты, но где они? Полковник стал простукивать стены по обеим сторонам площадки.
– Вот! – сказал он наконец. – Здесь должны быть двери. Они заделаны. И тогда все совпадает. На втором этаже пять комнат, а не три.
– Отлично! – Акимов оглянулся вокруг по-хозяйски. – Мне здесь нравится. Можешь со своими солдатиками порядок навести?
– Не вопрос!
– Вот и ладушки! А теперь добраться бы до городка.
– Тут и садовник нужен. – Потапов уже начал обмозговывать свои делишки.
– И статуи надо помыть, – сказал Акимов, глядя в упор на охранников. – И о дороге подумать.
– Я помою! – загоготал Потапов. – И дорогу построим.
– Хочу пройти на террасу. – Акимов опять внимательно посмотрел на охранников.
– Пойдемте, посмотрим. Там, думаю, и пола-то нет. – Потапов открыл дверцу под лестницей.
– Да! Работки здесь будет много.
– Мне не к спеху. – Акимов тяжело вздохнул, беспокойство и тоска заново овладели им. – Остались еще комнаты?
– Да! – сказал один из охранников. – Есть еще две при входе.
– Слушай, Андрюш! А куда баре, извиняюсь, по нужде ходили? Не на улицу же?!
– У них горшки ночные были, фарфоровые, кажется.
– А! А ты тоже в горшок собрался ходить? Да, неудобная планировочка для современных удобств. Пока сверху добежишь, расплескаешь по всей лестнице на девиц мраморных.
– Ну, об этом мы потом подумаем, а сейчас – с одной стороны «Ж», с другой – «М». И душ туда же.
– Есть, товарищ начальник.
– А здесь, Андрей Ильич, видно, столовая была, – включился в исследования дома и вертолетчик. – Видите, тут дверка маленькая, а за ней – кухня. А печь какая знатная!
Потапов направился к не осмотренной еще комнате.
– Красотища какая! Вот это камин! Вот, мебели не осталось, растащили, а камин не унести. А я бы и камин унес! Уж сообразил бы как.
– Да уж! – хмыкнул Акимов, вспоминая оружейную доставку его друга. – Ты точно бы камин увел и дом вместе с ним прямо на глазах у почтенной публики. И как тебя только в армии держат!
– За то и держат! Всем жить хочется. Полетели?
Через пять минут пилот посадил свой летательный аппарат на лугу перед городком.
Подзакусив и приняв на душу, пошли по городку посмотреть, что к чему. Сохранившихся домов оказалось около дюжины. Сейчас покосившиеся и разоренные, видно, что раньше были высокие и крепкие, с крытыми сеновалами, местами для скота, погребами. Располагались они амфитеатром на низком берегу озера прямо напротив усадьбы, казавшейся отсюда кукольным домиком. Война странным образом почти обошла это место стороной, а ветры да снега надломили стены, повыбивали стекла. В некоторых домах стояла старая мебель.
– Если порыться хорошенько, может, чего ценного отыскать. У меня-то пока руки не дошли, – сказал Потапов, вынимая из глубины старого буфета медный подсвечник. – Хорошо, что дорога заросла. Может, даже и книги какие старинные церковные найдутся. Интересно, где попов дом был? Ну что? – обернулся Потапов уже к другу. – Решился? Очень здесь хорошо. Мы тебе за лето приведем все в порядок.
– Пойдем посмотрим развалины церкви, может быть, восстановить можно. Ведь приедут и верующие люди!
Они направились по широкой дороге к озеру и, немного свернув, оказались вблизи леса. Перед ними Потапов увидел круглый каменный колодец.
– Ох, и водичка хороша в нем, представляю! Почти минеральная! Можешь бутылки продавать и на этом наживаться. Попробовать бы, да ведра нет. И надо про писателя какого придумать, что, мол, жил здесь и творил! Вот это будет красиво. Можно памятник поставить. Ох, хороши места! Хороши! Есть где развернуться. Ой-ой-ой! А ты – куда деньги вкладывать?! Вот сюда, а уже точно не в мебеля да бриллианты, – сказал Потапов Акимову, притянув его к себе и похлопав по плечу.
Постояли еще немного у колодца. Помолчали. Вертолетчик пошел готовить машину к вылету, надо было еще успеть на прием к губернатору.
