Ольга Баскова - Чернильные ночи – янтарные дни
– Вы точно ко мне?
– Если вы Татьяна Лепишева, которая работала в гостинице «Риф», – констатировал журналист.
Она кивнула.
– А кто вы?
– Я из газеты.
Женщина насупилась.
– Я не даю никаких интервью. И вообще оставьте меня в покое.
– Это очень важно, – просительно сказал журналист.
– А что, разве Влада выпустят? – усмехнулась она, но усмешка получилась грустной. Саша взял ее за руку.
– Давайте пройдем в дом.
Женщина сдалась.
– Ну, хорошо, только не вижу в этом никакого смысла.
Комната, куда она пригласила Пименова, была полупустой, рассчитанной на сменяющих друг друга курортников.
– Что вы хотели узнать?
Журналист выдохнул:
– Все, что вы мне скажете. Мне все интересно. Я побывал в гостинице, и обстановка мне не понравилась. Может быть, хозяин спровоцировал преступление вашего мужа?
Она скривилась.
– Спровоцировал? Да Влад никого не убивал. Его подставили, он мне сам говорил об этом.
– Подставили? – На лбу Саши выступил холодный пот, и он задал вопрос, на который уже знал ответ: – А зачем?
Женщина всплеснула руками.
– Неужели вы не понимаете? Хозяина хотели убрать.
Пименов придвинул к ней стул.
– Рассказывайте подробнее.
Таня кивнула.
– Я работала там горничной. Видите ли, так случилось, что у меня нет хорошего образования, я окончила только курсы официанток. Когда я увидела объявление о найме на работу, то сразу прибежала в «Риф» и была на седьмом небе от того, что они меня взяли. Работа мне понравилась.
– Аркадий Яковлевич оказывал вам знаки внимания? – поинтересовался Саша.
Она покачала головой.
– Он любил свою жену. Если хозяин и вызывал нас в свой кабинет, то только по делу. Сначала дела у него шли неважно, но потом реклама сработала. К нам повалили люди. И на гостиницу положили глаз влиятельные лица. Несколько раз они просили Аркадия Яковлевича, чтобы он продал им отель, однако тот не соглашался. И они начали действовать. Я так и не могла добиться от Влада, кто сообщил ему, что я изменяю с хозяином. Однако муж стал приходить домой мрачный и уже не радовался, что я работаю, а требовал моего увольнения. И это при том, что мы взяли кредит, на который и сделали необходимые пристройки, чтобы сдавать дом летом. Я пыталась оправдаться, однако Влад кипел все больше и больше и однажды явился в тот момент, когда Аркадий Яковлевич вызвал меня к себе. Он постучал в дверь, открыл ее и вошел с перекошенным лицом, я в испуге выбежала, а минут через пять раздался выстрел. – Лепишева заломила руки. – Я понимаю, больше стрелять было некому, но с полной уверенностью утверждаю: Влад этого сделать не мог. Все всегда говорят: человека убить не так-то просто, а муж в жизни не убил даже курицу. Им отрубала головы я, когда это требовалось. Сейчас муж ждет суда, но у меня нет денег на хорошего адвоката, а общественный защитник, мне кажется, не будет так стараться.
– Зря вы так думаете, – не согласился с ней Пименов. – Среди них много честных и толковых. Как его фамилия?
– Маратов Андрей Павлович, – ответила женщина.
– У вас есть его координаты?
– Да. – Она достала клочок бумажки и записала на нем номер мобильного.
– А ваш муж признал свою вину? – полюбопытствовал журналист.
Татьяна покачала головой.
– Разумеется, нет.
– Но что же он говорит? Ведь в кабинете, кроме них двоих, никого не было?
Лепишева стукнула кулаком по столу.
– То есть никто не видел того, третьего, но он был. Так утверждает Влад. Муж рассказал: когда он зашел в кабинет, то успел сказать всего пару слов, а потом кто-то сзади ударил его по голове, и он отключился, а пришел в себя только тогда, когда в отель приехала полиция. На полу лежал хозяин, залитый кровью, а в руке у Влада был пистолет, который он никогда в жизни не видел.
– Однако его напарник утверждает обратное, – вставил Саша.
Лепишева вспыхнула.
– Этот гад? Да он мать родную продаст за деньги. Тем более они ой как ему нужны. Взял кредит на квартиру, а как выплатить – не имел понятия. На бензоколонке квартиру не заработаешь. Вот Вадик и продался кому-то. А следствие проверяло только одну версию. Но чего им желать лучшего, если вот он, с мотивом да еще с пистолетом в руке, и весь персонал подтверждает, как он сходил с ума от ревности.
– Вы говорите, в момент разговора вашего мужа с хозяином кто-то проник в кабинет и отключил его, – заметил Пименов. – Но как это можно было сделать?
– Возле кабинета есть комната, где хозяин иногда принимал гостей, накрывал им стол, – пояснила Татьяна. – Если тот человек прятался в ней, а потом, дождавшись моего ухода, прошел в кабинет, то он мог остаться незамеченным.
– Но никто в тот день не видел постороннего, – сказал журналист.
Лепишева нервно сглотнула.
– Во-первых, даже если он зашел с парадного входа, то эта вобла Ирка, наш администратор, тоже готовая многое сделать за бабки, никогда в этом не призналась бы, если ей заплатили. А зайди он с черного – его не заметила бы даже она. Это хорошо спланированное преступление, и Влад стал козлом отпущения. А вы обратили внимание на нового хозяина, этого алкаша? Они поставили своего человека и живут да радуются, а моего мужа признают виновным в убийстве. Я не должна этого допустить, но не знаю как.
Саша встал со стула.
– Спасибо вам за информацию. Я тоже заинтересован, чтобы правда вышла наружу, и сделаю все возможное. Если что-то вспомните – позвоните. – Он сунул визитку в ее безжизненную руку.
Она слабо кивнула.
– Хорошо.
Парень достал из кармана снимки пропавших без вести.
– Скажите, эти люди останавливались у вас?
Лепишева наклонила голову.
– Да. Я убирала у них в номерах и хорошо их запомнила. А при чем здесь эти люди?
– Не знаю, – честно признался молодой человек.
Пименов вышел из ее дома и направился к машине. Разные мысли крутились в его голове. Влада могли подставить, это ясно как день. Даже персонал гостиницы увидел, кто пришел на место Аркадия Яковлевича – какой-то пьянчуга, который способен только разорить гостиницу, начавшую приносить хороший доход. И даже слепому видно: управляет отелем не новый хозяин, а кто-то другой, тот могущественный человек, желавший захватить этот отель. Да, это было ясно как день, только вот неясно самое для него существенное: а как связан Степанов и его подельник Никитенко с отелем и связаны ли вообще? Что с того, что пропавшие люди останавливались там? Да и вообще, имеют ли эти пропавшие отношение к Никитенко и Степанову? Стоит ли продолжать действовать в этом направлении или безопаснее будет все же продать дом, потом устроиться на работу к Кононенко и получать хорошую зарплату? Пока на эти вопросы Саша не находил однозначного ответа, но его интуиция, проверенная временем, подсказывала: он копает в правильном направлении. Теперь следовало отыскать этого адвоката, Маратова, и пообщаться с ним, если можно, посетить и Влада. Иногда подследственный вспоминает факты, которые исчезли из его памяти, если с ним начинает беседовать посторонний человек.
Пименов сел в машину и рванул с места. Времени у него оставалось все меньше и меньше. Крутя руль, он нажимал кнопки телефона. Когда на том конце отозвались, журналист с радостью ответил:
– Да, Иван, тебя Саша беспокоит. Тебе известен такой адвокат – Андрей Маратов?
– Известен, – ответил Истомин. – Зачем он тебе понадобился?
– Ты слышал о происшествиях в гостинице «Риф»? – поинтересовался Пименов.
– Разумеется, кто о них не слышал, – откликнулся майор.
– Ты вел эти дела?
– Гостиница «Риф» не относится к моему отделению, – пояснил Истомин. – Я владею некоторой информацией – и на этом все. А занимался ими мой однокурсник по институту Димка Поленов.
– Понятно, – сказал журналист. – А какое у тебя мнение о Маратове?
– Я с ним мало сталкивался, – заметил майор, – однако его толковость и компетентность чувствуется. Так о нем отзываются и мои коллеги. Ты, кстати, не ответил, зачем он тебе понадобился?
– Следы Никитенко привели меня в гостиницу «Риф», – ответил Саша. – Я выяснил: все, кто пропал без вести, собираясь следовать по дороге мимо фабрики, останавливались в этой гостинице.
Информация не произвела на майора должного впечатления.
– Ну и что с того? – удивился Иван. – Отель-чик по пути. Проголодались в дороге и устали, вот и остановились.
– И все равно с этой гостиницей не все чисто, – настаивал Пименов. – Два убийства из ревности с малым промежутком. Тебя это не настораживает?
Истомин задумался.
– Черт его знает. Ты можешь приехать, чтобы мы поговорили в кабинете? Не хочется болтать по телефону.
Саша глянул на часы.
– Сейчас буду.
В кабинете Истомина, как всегда, распахнутое настежь окно не спасало от жары. Иван цедил воду из запотевшего стакана.
– Ну и пекло.
– На улице лучше, – согласился Пименов. – Знаешь, ветерок такой свежий.
