Алексей Макеев - Алиби для медведицы
– А вот хоть бы и выпью! – неожиданно для себя гаркнул я, человек непьющий и вообще – смирный. Не считая последней перестрелки в лесу. – Что я, Железный Феликс, что ли?!
Баня послужила истинной наградой герою. Я положил в предбаннике свой сотовый на стул поверх одежды. Звонок в телефоне был установлен на полную громкость, чтобы можно было услышать его через шипенье пара на камнях и шлепанье вениками.
– Ну, за что пьем? – Гоша разлил по полстакана «компенсации».
– Пьем не за страх, а за совесть! – предложил я. Народ не сразу понял, что это не призыв, а тост, навеянный обстоятельством получения магарыча.
Самогонка разожгла в груди адский огонь. Соленый бочковой огурец, в своем роде шедевр от Марии Васильевны, довершил ощущение того, что я только что хлебнул правды жизни.
– Между первой и второй… – Гоша принялся разливать еще, но я сурово перевернул стакан кверху дном:
– Все, Игорь Николаевич! К плохому быстро привыкаешь! Мы это уже проходили… – и полез на полок, где пожарче.
Разговор неизбежно должен был зайти про мое последнее приключение.
– Кто же этот гад? – ломал голову Гоша. – Ну, кто?
– Если он не смог найти того, что спрятано на заводе, чего он добивается? – задался вопросом Джо.
Я решил не рассказывать про записку и версию следователя, не имеющую никакого отношения к заводу, а только лишь ко мне лично.
– Может, ты все-таки подобрался к чему-то секретному слишком близко, стал опасен? – предположил Толик.
– Это звучит правдоподобно, – согласился я. – Только к чему? Повторяю: нет ничего, о чем бы знал я один! Он что, злодей ваш, совсем дурак? Не понимает, что я не сыщик-одиночка?
Позвонил дедушка Алекс, не зря я оставлял сверху телефон. Он сказал, что разговор с профессором у него состоялся. Я извинился, что не могу записать номер, так как парюсь в бане, и он обещал переслать номер однокашника мне эсэмэской.
– У меня тоже есть что рассказать новенького, – сказал я ему. – Перезвоню, как только смогу.
– Звони хоть ночью, – разрешил дедушка Алекс. – Сегодня футбол, спать не буду долго.
– Понял, так и сделаю, – пообещал я. У меня имелись все основания полагать, что когда я доберусь до дома, делать мне будет нечего и вся ночь впереди будет моя. Тогда и позвоню в Броды. Выходя из бани, я чувствовал себя невесомым, славно напарились!
– Погоди, я тебя провожу, Андрей! – сказал Гоша нетвердым голосом.
– Не требо! – заявил я. Быстренько составил свое ружье, загнал патрон в ствол, нарушая все правила охоты, и положил ствол на плечо. Пусть попробует!
На дворе была темень непроглядная. Слава богу, триста метров до своего дома я прошел без приключений.
Оказавшись перед своим крыльцом, расслабился, аккуратно приставил ствол к стенке веранды, помня, что ружье заряжено, и полез в карман за ключами. В этот момент боковым зрением я уловил, как какая-то тень метнулась из-за угла слева. Я вздрогнул, будто током прострелило, и развернулся лицом к «врагу», медленно вытягивая руку из кармана.
– Привет! – пропел голос… моей милой!
Я остолбенел.
– Откуда ты? Корпоратив закончился?
Она, тихонько ступая, обошла забор, приблизилась и положила ладони мне на грудь:
– Он и не начинался. Послезавтра будет. Я приехала за тобой.
– Я думал, он – на носу, раз мы так торопились.
– Нет, просто мне хотелось поскорее уехать. Стало не по себе здесь.
«Слава богу, что она не знает про мое сегодняшнее приключение!» – подумал я.
В доме, включив свет, я первым делом удостоверился, что все шторки на окнах плотно задернуты, и только потом обернулся к своей драгоценной гостье. Она была одета в деловой брючный костюм, поверх которого набросила плащ, на ногах туфли на высоком каблуке.
– Шикарно выглядишь! – сказал я ей. – Мне в своем полевом обмундировании даже стоять близко неудобно!
Она улыбнулась, сама обняла меня, прижалась, я дотронулся губами до ее уха и прошептал:
– Почему не позвонила? Я бы примчался за тобой!
– Я потеряла твой телефон.
– Дурочка! Ты положила бумажку в джинсы, в задний карман.
– Ха! Там я и не смотрела…. А все обыскала. – Она поцеловала меня в небритую щеку и неожиданно спросила: – Ты не передумал прийти к нам на корпоратив?
– Не передумал? – усмехнулся я. – Про корпоратив я чего только не передумал за эти дни!
– А что ты думал?
– Думал, тебе неловко будет пригласить чужого мужика. У вас там своих, наверное, хватает….
– Ты меня ревновал? – прямо спросила она, и мне показалось, что она улыбается.
– Это очень мягко сказано! – внушительно заверил я ее.
Татьяна засмеялась и стала медленно расстегивать на мне рубашку… О, я знал, что должен погибнуть!
…Заснули мы, только когда за окнами посветлело.
Однако долго спать не пришлось, зазвонил телефон.
– Андрей Владимирович, через пятнадцать минут мы заедем за вами!
– Это плохо, – честно сказал я.
– Просыпайтесь, просыпайтесь… – правильно понял меня сыщик. Все же он был мужик нормальный, несмотря на профессию.
– Что плохо? – спросила Татьяна, не открывая глаз.
– Следователь в лес зовет… Не за грибами, – вздохнул я, – место происшествия осматривать.
Когда я умылся, Татьяна уже сидела на кровати, надев мою рубаху. Под окном прогудела машина.
– Пока, – быстро поцеловал я ее и добавил: – Ты спи. Еду в холодильнике найдешь. Закрой за мной. Захочешь выйти – ключ положи под крыльцо, в банку.
На улице меня ждала знакомая «буханка».
– Доброе утро! – сказал я хмурым людям в ней. Их было четверо и с ними – собака. Приехали б они не на «уазике», а на танке, было бы совсем прикольно! Откликнулся на мое приветствие только Григорий Александрович, остальные мое «доброе утро», кажется, сочли издевательством, поскольку я был для них тем человеком, который как раз лишил их доброго утра. И овчарка посмотрела на меня пристально. «Если ты пошутил с нами, смотри!» – говорил ее взгляд. Хорошо хоть дорога была сухой, смогли доехать прямо до места.
Сыщик и компания без эмоций восприняли мою пантомиму: «Я сидел так, он оттуда – бах! Я за дерево – прыг!» Так и ждал, что главный эксперт сейчас скажет: «Не верю». Нет, обошлось. После того как из ствола дерева извлекли пулю, доверие ко мне, как к потерпевшему, значительно возросло. Собака взяла след, но дошла по нему лишь до ближайшего ручья. Кажется, большего никто и не ждал. В иное время я с интересом бы понаблюдал за всеми манипуляциями милиции, но теперь мысли были лишь о гостье в доме. Хотелось поскорее к ней.
Вернувшись из леса, я не увидел замка на своей двери и тихонько постучал в окошко. Татьяна отодвинула щеколду, отворила дверь и сразу отступила в темноту. Я поцеловал ее.
– Боялся, что ты уйдешь!
– Тетя не знает, что я здесь, – призналась она, – я же к ним не заходила.
Я догадался: она не хочет лишний раз выставлять напоказ наши отношения. По этой же причине не стала звонить ни Гоше, ни дяде Роме.
– Мы скоро поедем? – спросила Татьяна.
– Сейчас и поедем. Ты ела что-нибудь?
– Я ждала тебя. Собирайся, я пока что-нибудь приготовлю.
Собираться мне было недолго. Позавтракав, я завел машину, а Татьяна все не выходила. Я понял, она не хочет, чтобы ее засекли.
– Сможешь принести мою сумку? – через щелку в двери спросила она. – Я ее спрятала в бане, на чердаке.
– Тетя не примет меня за жулика, посягнувшего на ваших коз?
– А? Тетя? Не-ет! Я не в нашей, я в твоей бане на чердаке сумку спрятала!
– Елки-палки! – воскликнул я. – Там от бани-то одно название осталось! Я и не знал, что там чердак есть! Мой друг Валерик, он ее, баню нашу, вообще обходит стороной, боится змей.
– Там что, змеи есть?!
– Он думает, что есть. Я не видел. Чего же ты сумку в дом не занесла?
– Я про нее забыла! Все необходимое у меня – в моей маленькой сумочке…
Я принес сумку, снова завел двигатель, Татьяна юркнула в салон, и мы поехали.
Когда добрались до Плодовихи, я остановился у обочины и, вытащив телефон, сказал Татьяне:
– Совсем забыл о том, что обещал вчера позвонить дедушке Алексу. – Посмотрел новое сообщение, потом дал вызов: – Здравствуйте, Александр Михайлович! Прошу извинить, что не перезвонил ночью… – Я не стал объяснять почему. – Эсэмэску сейчас высветил, спасибо… Мы едем в Нижний. Я созвонюсь с профессором, постараюсь встретиться.
– Ты… в той же компании? – догадался человек, проживший долгую, интересную, богатую приключениями жизнь. – Кланяйся ей от меня.
– Благодарим, – ответил я за нас обоих, убрал телефон, включил указатель поворота и вырулил на дорогу.
– Кто такой профессор? – спросила Татьяна.
Я тяжело вздохнул, выражая ей свое сочувствие:
– Понимаешь, за точку отсчета при ответе на подобные вопросы у нас принято брать одна тысяча девятьсот семнадцатый год, с легкой руки юмориста Михаила Задорнова. Если ты готова запастись терпением…
