Марина Серова - Выше только небо

Войдя в коридор, я осмотрелась, насколько позволяло скудное освещение — свет попадал сейчас только со стороны холла. Слева и справа располагалось по четыре двери, как раз по количеству работников пансионата.

Вот из этой двери вышла Вера, это ее номер. А напротив — дверь той самой комнаты, в которую пыталась проникнуть Ольга. Значит, здесь проживает кто-то из троих подозреваемых. Только вот кто? И как это выяснить? И тут мне в голову пришла простая мысль. Анечка, наша горничная, девушка весьма разговорчивая и неподозрительная. Вполне можно попробовать узнать у нее, кто где проживает.

Я развернулась и постучала в дверь Веры. В комнате тут же послышались шаги, и через секунду Вера возникла в дверном проеме. Я сделала удивленно-испуганное выражение лица и проговорила:

— Ой, извините, я ошиблась. Думала, здесь комната Ани.

Вера, хмуро глянув на меня, промолвила, указав в сторону:

— Анина комната первая по коридору на этой же стороне, — и тут же захлопнула дверь перед моим носом.

«Ну что за злющая тетка!» — подумала я и повернула в сторону выхода.

Выходит, комнаты располагались таким образом, что по левой стороне были номера мужчин, а по правой — женские. Я постучала в указанную дверь, но ответом мне была тишина. Ани дома не оказалось.

Я вышла из коридора и пошла в бар в надежде найти ее там. И действительно. Она сидела в баре в обществе Сереги. Он был изрядно пьян и рассказывал что-то, похоже, очень забавное, так как Анечка хохотала как сумасшедшая. Увидев меня, она лишь кивнула, но не тронулась с места. Я присела за стойку бара недалеко от нее и Сереги.

Алексея Николаевича не было. Обычно он выполнял роль бармена, но в этот вечер его освободили от этой обязанности. Наверное, потому, что возится с машиной. Так что каждый из присутствующих ухаживал за собой сам.

Я оглянулась будто бы в поисках кого-то или чего-то, и Анечка, увидев мое движение и верно его истолковав, тут же оставила Серегу и подошла ко мне. Собственно, именно этого я добивалась.

— А что, сегодня бармена нет? — невинно спросила я.

— Нет, Алексей Николаевич занят, поэтому хозяйничать в баре некому. Сегодня — самообслуживание, — хихикнула Аня, но тут же посерьезнела: — Вообще-то я могу пока побыть вместо него. Что вам принести?

— Мартини с апельсиновым соком. Пополам, — попросила я.

Анечка принялась за смешивание коктейля для меня, а я, подсев к ней поближе, завела разговор:

— А чем занят Алексей Николаевич?

— Да в гараже возится. С машиной проблемы какие-то… Михаила ведь нет… Поэтому он теперь и за шофера, и за автослесаря. А потом, сказал, пойдет пораньше к себе, спать ляжет, устал… — болтала Анечка.

— Понятно. — Я взяла у нее их рук бокал с напитком и поблагодарила. — А что Николай, охранник? Он не посещает подобных мероприятий?

— Да нет, он не любитель. Вот Олег, тот да. Но он сегодня дежурит.

Анечка рассказала еще что-то о Сереге, и мне показалось, что она находит его едва ли не милым и забавным. Ну что ж, на вкус и цвет, как говорится…

— Аня, а где комната Армена Арменовича?

— А первая по коридору. С левой стороны. У нас там темно, правда, но вы найдете легко. По левой стороне четыре комнаты мужчин: первая — Армена Арменовича, вторая — Николая, он сейчас, наверное, у себя, третья — Олега, четвертая — Алексея Николаевича. А по правой стороне живут теперь одни женщины, — продолжала словоохотливая Аня. — Раньше последнюю комнату занимал Михаил, но сейчас заняты только три. Первая — моя, вторая — Надежды Андреевны, а третья — Верина.

— Все понятно, спасибо.

— А зачем вам комната Армена Арменовича? Что-то случилось?

— Да нет, ничего особенного. Просто хотела поговорить с ним.

Я допила коктейль, поставила бокал на стойку бара и встала со стула.

— Пойду, пожалуй. Спокойной ночи, — сказала я Анечке, но она уже не слушала меня. Серега, прихватив из бара пару бутылок водки, приближался к ней с широченной улыбкой. Мой уход остался незамеченным.

Я снова вернулась в коридор. Пока у меня была такая возможность, нужно было проверить комнаты Алексея Николаевича и Олега. Николай был у себя, поэтому его комната была пока недоступна. Но, возможно, ее проверять и не понадобится.

Я подошла к двери комнаты Алексея Николаевича. Подергала ручку без особой надежды, но она, к моему удивлению, поддалась. Дверь приоткрылась и тихонько скрипнула. Я молниеносно начала придумывать какую-нибудь более или менее правдоподобную версию своего появления здесь в столь поздний час. Но тут же услышала плеск воды и тихий голос, принадлежавший не иначе как хозяину номера. Алексей Николаевич был в душе и что-то напевал.

Итак, мне представлялась отличная возможность обследовать комнату в его отсутствие. Я вошла, но дверь за собой закрывать не стала. И тут же на глаза попалась вещь, которая заставила меня забыть обо всем остальном. На стуле лежала одежда Алексея Николаевича. И среди прочего — брюки. И не просто брюки, а защитного цвета, от униформы. Конечно же, не удержалась и, можно сказать, кинулась к стулу.

На одной из штанин, с левой стороны на боку, там, где проходил шов, был выдран с мясом клок ткани. Дырка небольшая, но по ее виду я не смогла определить, отсюда ли вырвала с полчаса назад кусок. Как назло, с собой у меня не было того клочка — оставила его у себя в номере, о чем теперь отчаянно сожалела.

Если это совпадение, то… Нет, не может быть! У Алексея Николаевича разорваны штаны, у меня в номере лежит кусок такой же ткани. Какие уж тут совпадения?

Я решила повнимательнее рассмотреть брюки. Только поднесла их к глазам, как в ту же секунду услышала, что в ванной перестала течь вода. Я бросила брюки обратно на стул и пулей выскочила из комнаты. И только оказалась в коридоре, как за дверью услышала в комнате кашель Алексея Николаевича. Он вышел из ванной.

«Вот черт! Неужели все же он? А с виду такой приличный… Даже не верится…»

Я тихо прошла по коридору и вышла на свет — в холл гостиницы. Из открытой внешней двери на меня пахнуло ночной свежестью, и мне захотелось на воздух.

Кроме комнаты Алексея Николаевича, у меня, конечно, была возможность осмотреть и номер Олега, но я почему-то решила этого не делать. Брюки Алексея Николаевича, вернее — дырка на штанине, так поразили меня, что я больше ничего решила не предпринимать. По крайней мере сегодня.

Теперь, когда я практически знала, кто преступник, мне оставалось лишь доказать его вину. Или просто-напросто предъявить ему все, что я о нем знаю. Вот именно об этом я и собиралась подумать.

Я обошла вокруг гостиницы, прошла к озеру, потом вернулась. В баре уже все стихло, посетители разошлись по своим номерам. Я не надела часы, но предположила, что времени прошло порядочно. Наверное, было уже часа два ночи, а то и больше. Я вернулась к своему номеру, прислушалась, стоя возле двери. Внутри все было тихо. Ольга, наверное, спала. Тогда я пошла в ее номер и тоже легла спать. Завтра мне предстояло много дел, день будет трудный, так что я была намерена как следует отдохнуть.

Утром меня разбудило пение птиц за окном. Я открыла глаза и потянулась. Спала я прекрасно и хорошо выспалась. Пора было вставать. Я скинула простыню, служившую мне одеялом, опустила ноги на пол и встала. Прошла в ванную, освежилась, почистила зубы и причесалась. Потом быстренько оделась.

Посмотрела на часы — они показывали четверть девятого. Можно было спускаться к завтраку. Я бросила последний взгляд в зеркало и вышла из номера. По пути в ресторан постучалась в свой номер. Но Ольга, ранняя пташка, уже, видимо, встала и спустилась вниз. Тем лучше, встретимся в ресторане.

Но наш с Олей столик пустовал. Где же ее с утра пораньше носит? Я села и сделала Анечке заказ. Вскоре она принесла мой салат и круассаны, и я с аппетитом приступила к завтраку.

Оля так и не появилась.

Я встала из-за стола и вышла из гостиницы. На улице никого не было. Я постояла минуту в нерешительности и хотела было вернуться обратно, но тут увидела Алексея Николаевича. Он шел со стороны гаража по направлению к гостинице. Увидев меня, кивнул еще издали и улыбнулся.

Я тоже кивнула ему и решила побеседовать. Когда Алексей Николаевича подошел и поздоровался, я спросила:

— Вы с раннего утра уже на ногах и работаете?

— Да. Теперь работы прибавилось. Я ведь еще и за водителя вместо Михаила. Транспорт наш что-то забастовал, вчера весь вечер проторчал в гараже, под машиной провалялся. Вон даже штаны порвал, — пожаловался Алексей Николаевич и показал на левый бок своих рабочих брюк. Там на месте вчерашнего разрыва теперь красовался довольно аккуратный шов, сделанный, видимо, руками самого Алексея Николаевича.

Я присмотрелась повнимательнее. Да, клок был выдран порядочный. Так что, все-таки это он?