Чингиз Абдуллаев - Душа сутенера

После звонка Никитина я уже знал, как мне действовать. Откладывать не имело смысла. Нужно было позвонить в бар, который действовал как «свингер-клуб» для избранных, и предупредить, что вечером у нас будут гости. Конечно, сцену мы ставили для семьи Дипломата и для понравившейся им парочки. Для начала все могут быть в масках, а потом обе парочки пройдут в одну из комнат и там могут делать все, что захотят. Если бы не этот проклятый заказ, если бы не деньги, которые мне обещал Дипломат, я бы наверняка поехал к Славику или попытался бы уточнить, кто именно от него звонил. Но я торопился, мне хотелось поскорее закончить с Дипломатом и получить с него деньги. Он ведь согласился на все мои условия. Сначала он предлагал десять, потом мы договорились о двадцати. В последний день окончательная цена была двадцать пять тысяч долларов плюс три с половиной тысячи накладных расходов. Только не думайте, что у меня базар и здесь можно торговаться. Цены могут расти только в сторону увеличения. В конце концов, за больший объем услуг нужно больше платить. Это правильно.

Я позвонил Дипломату и сообщил, что у меня все готово. Это его обрадовало. Потом я назвал цену. Это известие обрадовало его гораздо меньше. Но вообще-то я его понимаю. Платить такие деньги, чтобы какой-то гимнаст обрабатывал твою жену… Дипломат молчал несколько секунд, очевидно, обдумывая сказанное мною. Я даже забеспокоился, что он откажется в последний момент. Но он наконец произнес:

— Договорились. Мы будем вечером там, где вы скажете. Только учтите, что в клубе нас никто не должен увидеть.

— Мы посадим вас за ширму, — успокоил я Дипломата, — если хотите, проведем в специальную кабину. Там две секции. В одной будете находиться вы с женой, а во второй другая пара. Когда вы захотите меняться, ваша жена пройдет во вторую кабину, а молодая женщина оттуда придет к вам. Таким образом, вы будете видеть все, что будет происходить рядом, но вас никто не увидит. Если, конечно, вы сами этого не захотите.

— Очень хорошо, — обрадовался Дипломат, — это идеальный вариант. Моей супруге нравится, когда на нее смотрят, особенно женщины тех мужчин, с которыми она бывает. А смотреть на меня ей не обязательно.

«Она этого просто не хочет, — подумал я, — вот извращенная стерва».

— В общем, мы договорились, — сказал я, — ждем вас вечером в нашем клубе. И не забудьте, что мы принимаем только наличные.

— Надеюсь, вы не думали, что я собираюсь платить кредитной карточкой, — пошутил Дипломат, перед тем как положить трубку.

Он уже со мной шутит. Конечно, я выполнил его заказ, но руки он мне все равно не подаст и за один стол никогда со мной не сядет. Впрочем, и мне неохота садиться за один стол с подобным типом. По большому счету, это я не должен подавать ему руки. У меня честный бизнес, и таких паскудных вещей, как он, я не делаю.

Я отправился на Кутузовский, чтобы увидеться с Алексеем. Нужно предупредить его, чтобы взял камеру. Будет неплохо, если кадры с Дипломатом останутся в нашей картотеке. Бывший дипломат очень богатый человек, и такие кадры всегда можно использовать. Не говоря уже о том, что он не молод и его жена может неожиданно стать богатой наследницей. Вот тогда эти кадры вообще будут на вес золота. Поручив Никитину заниматься организацией сегодняшнего вечера, я позвонил Ольге и сообщил, что встреча назначена на вечер. Еще я сообщил, что ее муж тоже согласен. Она молчала целую минуту, а потом произнесла лишь одно слово:

— Хорошо, — и положила трубку.

Было около четырех часов дня, когда я, закончив свои дела, приехал на Кутузовский. Машину я водить не люблю, об этом я уже говорил. Достаточно и того, что у меня есть несколько автомобилей с водителями, которые развозят девочек по указанным адресам. И конечно, работают на меня, когда это необходимо. Вызвав одну из таких машин, я приехал на Кутузовский. Машину я сразу отпустил, отвезти меня домой мог и Алексей. Он единственный человек, который знает, где именно я живу. Все остальные убеждены, что квартира на Кутузовском — это именно то место, где я проживаю.

Я подошел к подъезду, набрал нужный код, и входная дверь открылась. Затем на лифте поднялся к себе. Позвонил в дверь. Никто не ответил. Я подождал секунд десять. Странно, что никто не ответил. Ведь мы договорились с Алексеем, что после двух он будет ждать меня дома. Я позвонил еще раз. Прислушался. И снова тишина. Непонятно, куда он пропал. Достав ключи, я попытался открыть дверь. К моему удивлению, дверь не была заперта на замок. Такого никогда не бывало. Ее просто захлопнули. Я немного испугался. Чуть приоткрыв дверь, я прислушался. Все было тихо. Я колебался: может быть, не входя в квартиру, вызвать милицию? С другой стороны, зачем мне милиция. Не нужно «светиться». Я открыл дверь шире. Кажется, в квартире никого нет.

На полу лежал какой-то шарф. Я присмотрелся. Это был мой зимний шарф. Я его оставлял на полке у вешалки. Почему Алексей бросил его на пол? Ничего не понимаю. Я все-таки вошел в квартиру и огляделся. В холле был полный беспорядок. Моя обувь была разбросана, коробки из под ботинок валялись как попало. Что искал Алексей? Зачем он сюда полез?

Я прошел дальше. От сильного напряжения у меня разболелась голова. Повсюду был беспорядок, вещи разбросаны, ваза разбита. Похоже, здесь побывали грабители. Непонятно только, куда делся Алексей. Здесь у меня хранилось немного денег. Неужели он решил ограбить собственного дядю, пусть даже двоюродного? Мне не хотелось так думать, но подленькая мыслишка уже не давала покоя. Неужели я ошибался в этом парне? Но почему, почему? Ведь он был устроен, накормлен, я давал ему столько денег, что он смог купить машину. Почему же он решил меня обокрасть?

Достаточно нам попасть в непривычную ситуацию, и мы готовы обвинять в наших несчастьях даже самых близких людей. Потом мне было очень стыдно за эти мысли. Я прошел в глубь квартиры. Нет, не похоже, что здесь орудовал Алексей. Даже в ванной комнате все дверцы шкафа были распахнуты. Что-то здесь искали. Но что?

Я вошел в спальню. Кто-то и здесь хорошо «поработал»: вспорол матрасы, перевернул подушки. Похоже, что здесь побывали какие-то психи! Постояв немного, я прошел в свой кабинет и, открыв дверь, замер от ужаса. Нет, я человек не очень трусливый, но то, что я увидел, заставило меня похолодеть.

На ковре, откинув голову, лежал Алексей. Очевидно, он пытался достать наш «браунинг», спрятанный в письменном столе. У меня было официальное разрешение на это оружие. Видимо, Алексей, обнаружив в квартире неизвестных, каким-то образом вырвался из их рук. Может, он их обманул. Но он успел добежать до стола и достать «браунинг». Я машинально прошел к столу посмотреть, где оружие. Его нигде не было. Значит, Алексей успел достать «браунинг», но в этот момент неизвестный или, скорее, неизвестные, его застрелили.

Я сел на диван. Мне было так плохо, так страшно. Видимо, Алексей умер не сразу. Они его успели помучить: его рука была неестественно вывернута. Наверно, ему ломали руку. На ладони были порезы. Какой ужас! Он пытался схватиться за лезвие ножа. Чего они хотели? Почему так страшно поступили с этим мальчиком? Что они искали? Кто эти мерзавцы?

Я смотрел на своего двоюродного племянника и чувствовал, как во мне закипает кровь моих предков. Сейчас я вспомню, что в моих жилах есть дворянская кровь, и я должен найти своих обидчиков. Сейчас я вспомню, что у меня есть мусульманская кровь, и я обязан найти своих «кровников». Сейчас я вспомню, что у меня есть армянская и еврейская кровь, и я обязан помнить о страданиях своего племянника столько времени, сколько нужно, чтобы найти и покарать его убийц.

А может, ничего и не нужно вспоминать? Может, нужно уйти отсюда, взять билет и улететь куда-нибудь в Европу, чтобы остаться в живых. Чтобы спастись от этих страшных людей, убивших парня. Но я не идиот. Я знаю, что на нашей планете нельзя спрятаться, если тебя хотят найти. Рано или поздно тебя вычислят. Да и куда мне бежать от моего бизнеса, от девочек, к которым я привык, от клиентов? Куда мне убегать из города, который стал для меня родным, из того единственного места, где я могу существовать?

Я смотрел на Алексея, и мне становилось все хуже и хуже. Неожиданно я почувствовал, что меня тошнит. Я вбежал в ванную комнату и едва успел дотянуться до раковины. Немного придя в себя, я почему-то вспомнил ковер в кабинете. Я мог не торопиться в ванную — ковер был безнадежно испорчен запекшейся кровью Алексея. Какой ужас: в такой момент думать о каком-то ковре! Но я думал! Я вернулся в кабинет. Несчастный мальчик. Я наклонился, чтобы внимательнее осмотреть его. Какая-то сволочь наступила ему на руку. Небольшая нога, размер сорок первый, может сороковой. Интересно, кто здесь был? Наверно, Алексей вырвался, у него даже порван карман на рубашке. Наверно, думал, что может взять пистолет и выстрелить. Бедный мальчик. Он даже представить себе не мог, как это страшно — убить человека. Похоже, он замешкался и нападавшие оказались проворнее. Для них убить человека — дело привычное. И они выстрелили в него.