Мишель Бюсси - Самолет без нее
— Это старинная традиция, — спокойно говорила Матильда. — В нашей семье каждая девушка получает к восемнадцатилетию кольцо с камнем цвета своих глаз. Это повторяется из поколения в поколение. Моя мать подарила мне такое кольцо больше тридцати лет назад. К сожалению, я не смогу сделать того же для Лизы-Розы.
Николь Витраль с трудом подняла глаза.
— Должно быть, я слишком глупа, но я не понимаю…
— Я оставлю это кольцо вам. Сберегите его. Года через два-три, каждый день видя Эмили, вы, возможно, догадаетесь, кто она на самом деле, ваша внучка или… Это ведь не исключено? Если такое произойдет, если в глубине своей души вы уверитесь, что девочка, которую вы воспитываете, чужая вам по крови, вы просто сохраните эту тайну…
Бесстрастность покинула ее, и теперь она говорила, задыхаясь:
— Для ребенка это, несомненно, будет лучше, но… Если с годами вы получите подтверждение, что она — не ваша внучка, обещайте мне, что в тот день, когда ей исполнится восемнадцать лет, вы подарите ей это кольцо. Никто, кроме нас двоих, никогда не узнает, что означает этот подарок. Но справедливость будет восстановлена. Для вас и для меня.
Николь Витраль так и подмывало оттолкнуть руку Матильды, бросить ей кольцо и крикнуть, что это нелепо и гнусно, но та не дала ей такой возможности. Не дожидаясь ответа, Матильда де Карвиль развернулась и ушла. Через несколько секунд ее фигура в темном пальто растаяла в вечерних сумерках.
Ярко-голубой футляр остался лежать на пластиковом прилавке.
16
2 октября 1998 г., 11.08.
Мальвина прикрыла за собой окно рукой, обмотанной посудным полотенцем, после чего сунула его в карман. Именно этим полотенцем она вытерла за собой все следы в доме Гран-Дюка. «Вряд ли кто-нибудь заметит, что в ящике кухонного шкафа не хватает одного полотенца», — рассудила она.
Гордая собой, она медленно шла, укрываясь за деревьями крохотного садика, стараясь оставаться незамеченной с улицы. Пропустила две машины, замерев на месте. Как только дорога опустела, Мальвина легко перемахнула через каменную ограду высотой в какой-нибудь метр. «Ну вот. Она свободна. Никто ее не видел. Никто не узнает, что она проникала в дом Гран-Дюка. Пусть окружающие думают о ней что угодно, но она не дура». Она обернулась. Кое-что ее смущало. С тротуара, если приглядеться, на фасаде, внизу справа, виднелось разбитое ею окно. Она пожала плечами. «Ерунда».
Она быстрым шагом шла по улице Бют-о-Кай. Надо побыстрее сматываться отсюда. Нечего маячить на глазах у прохожих. Тем более с минуты на минуту припрется молодой Витраль.
Она решила, что хорошо бы дождаться эту сволочь. Пройдя чуть дальше, она достала из кармана брелок и открыла двери автомобиля. Мальвина скользнула своим легким сорокакилограммовым телом за руль. Она водила маленькую машину, что позволяло ей найти место для парковки практически на любой парижской улице, включая окрестности дома Гран-Дюка. Правда, машина не выглядела скромной, но вряд ли молодой Витраль ее узнает.
Мальвина теснее вжалась в водительское сиденье своего «мини-ровера». Несмотря на тесноту салона, пригнувшись пониже, она могла в ней спрятаться, сама имея возможность наблюдать в зеркало заднего вида за всем, что происходит вокруг. «Идеальное место для засады!» Если Витраль выйдет на станции «Корвизар», он пройдет по дальней стороне улицы и даже не обратит внимания на припаркованный «мини-ровер». Зато она сумеет засечь его издалека. «Отлично».
Она скользнула на пол, достала маузер и положила его под водительское сиденье — чтобы был под рукой.
Лишь одно обстоятельство еще тревожило Мальвину. На улице Бют-о-Кай в этот час все еще было довольно многолюдно. Метрах в пятидесяти от нее располагалась булочная, двери которой беспрестанно хлопали, впуская и выпуская покупателей. Лишние свидетели ей ни к чему. Хотя… Все-таки их разделяет с полсотни метров… Пожалуй, она успеет сделать то, что задумала. Она вспомнила слова бабушки: «Проследи за ним. Но больше ничего не предпринимай. И позвони мне, как только его обнаружишь». Рука Мальвины сама собой скользнула под сиденье и прикоснулась к пистолету. Здесь он, здесь, никуда не делся. Холод металла вселил в нее чувство уверенности. Если поразмыслить, с какой стати ей в свои двадцать четыре года повиноваться бабушкиным приказам?
Марк почти наугад шагал нескончаемыми переходами станции «Монпарнас», все же стараясь не терять из виду стрелок, указывающих направление на 6-ю линию.
У Лили на пальце появилось кольцо со светло-синим сапфиром. Под цвет ее глаз.
Значит, Николь подарила ей это кольцо три дня назад, в восемнадцатый день ее рождения. Бабушка выполнила условия договора. И никому не сказала ни слова. Даже Лили.
Но она подарила ей кольцо!
Теперь Марк знал, что это означало. Своим поступком бабушка призналась в том, что не могло не представляться ей ужасным.
Надо ей позвонить. Надо поговорить с ней. Он непременно так и сделает, но чуть позже. Сейчас его главная забота — Лили. Свободной рукой он на ходу настучал на клавишах мобильнику эсэмэску:
«Лили! Позвони мне, черт тебя дери. Марк».
Он дал себе слово, что через час отправит еще одно сообщение. И будет посылать все новые и новые, пока Лили не ответит.
Куда она могла скрыться? Он вспомнил про миниатюрный самолетик у себя в рюкзаке. Неужели она серьезно задумала улететь на край земли? О да, у Лили хватало финансовых возможностей отправиться в любой уголок планеты. Теперь она совершеннолетняя. Свободна ехать куда угодно. На сколько угодно. На годы.
Обгоняя других пассажиров, Марк повторял про себя последние прочитанные строки из дневника Кредюля Гран-Дюка. Банковский счет на имя Лили. Отравленный дар Матильды де Карвиль. Старуха знала что делает. С годами Марк заставил себя прийти к убеждению, что причиной того, что они с Лили перестали ощущать себя братом и сестрой, что между ними вспыхнуло чувство, какого не могут испытывать друг к другу родные люди, были деньги.
Деньги объясняли все. Но внутренний голос упорно твердил ему, что он ошибается.
И этот голос был прав. Деньги тут ни при чем. И вот теперь он получил подтверждение. Бабушка ни разу ни единым намеком не дала ему понять, что разделяет его мнение. Но она думала точно так же, как он!
Лили надела кольцо Карвилей.
Бабушка, отдавая ей кольцо, призналась, что Лили — не ее внучка. Значит, Лили ему никакая не сестра. Они свободны.
Марка охватило нечто вроде эйфории. Он быстрым шагом вышел на платформу поезда, следующего в направлении «Насьон». Слегка растолкав пассажиров, пробрался в середину вагона, где было посвободнее, и достал тетрадь.
До «Корвизара» пять остановок. Оттуда до дома Гран-Дюка рукой подать.
Но он успеет прочитать еще несколько страниц…
Дневник Кредюля Гран-Дюка.
И вот здесь на сцене появляюсь я. Наконец-то!
КРЕДЮЛЬ ГРАН-ДЮК. Частный детектив.
Вы уж меня заждались, верно? Да, я прибыл на место битвы, когда схватка уже завершилась, что правда, то правда. В этом, кстати сказать, и заключается моя главная проблема.
Матильда де Карвиль явилась ко мне в кабинет в Бельвиле, на улице Амандье, на следующий день после своей встречи с Николь Витраль. Первое, что меня в ней поразило, был ее наряд, — словно она постаралась выразить всю свою боль, с ног до головы облачившись в черное. Думаю, разговор с Николь Витраль обошелся ей очень дорого, тем более что она решилась на него самостоятельно, не советуясь с мужем. На морском берегу в Дьеппе Матильда де Карвиль пустилась на унижение, понимая, что должна принести эту жертву, чтобы уговорить Николь Витраль. Если бы та не почувствовала, что сила сейчас на ее стороне, она ни за что не согласилась бы открыть на счет Лили банковский счет.
Думаю, впоследствии Матильда де Карвиль клялась себе, что больше ни за что на свете ни перед кем не станет унижаться так, как она унижалась перед Николь Витраль. Когда я говорю, что эта история обошлась ей дорого, я имею в виду не ежегодный чек в сто тысяч франков. Я имею в виду душевный покой. После памятной встречи в Дьеппе Матильда де Карвиль словно оледенела. Когда она вошла ко мне в кабинет, я увидел перед собой отполированную ледяную статую в черных одеждах.
Она прошла вперед.
— Я много слышала о вас, месье Гран-Дюк.
Да ну? Она представилась и довольно туманно сослалась на дело, о котором на протяжении последних недель наперебой говорили все теле- и радиостанции и котором я не имел ни малейшего понятия.
— Месье Гран-Дюк! Насколько мне известно, вам свойственны такие качества, как сдержанность, упорство, терпение и добросовестность. Именно в них я сейчас нуждаюсь. Мое предложение звучит просто. Расследуйте происшествие на горе Мон-Террибль. С самого начала, не упуская ничего. Проверьте все обстоятельства катастрофы и, по возможности, установите новые.
