Тиффани Сноу - Переломная точка (ЛП)
Когда я открыла глаза, было уже после семи, и за окном светило солнце. Блейна рядом со мной не оказалось, и я, откинув одеяло, опустила ноги в розовые пушистые тапочки, чтобы выйти из спальной в поисках его и кофе — причём не обязательно именно в таком порядке. После долгой ночи в моих висках пульсировала ноющая боль, хотя, следовало признать, всё остальное тело чувствовало себя просто превосходно. Приятно саднящее ощущение внизу живота свидетельствовало о той жёсткости, которую обычно Блейн в себе сдерживал. Не то чтобы я что-то имела против, но… было очевидным, что его что-то сильно беспокоило. Я полагала, что это было дело Саммерса, но вполне возможно причина скрывалась в чём-то совсем другом.
Заглянув в ванную, я обнаружила, что она была пустой, как, собственно, и вся остальная часть квартиры. На какое-то мгновение я подумала, что Блейн уже ушёл, но потом услышала отдалённый звук его голоса, раздававшийся со стороны лестничной площадки. Приблизившись к двери, я в нерешительности помедлила. Возможно, Блейн вышел из квартиры, чтобы меня не разбудить, или же он просто не хотел, чтобы я слышала его разговор. Зная, что могла пожалеть о том, что собиралась сделать, и уже чувствуя себя виноватой, я осторожно подошла к окну и приоткрыла раму. Благодаря образовавшейся щели голос Блейна стал звучать гораздо разборчивей.
— Если ты не найдёшь информацию, он уйдёт, и я ничего не смогу с этим сделать. — Последовала продолжительная пауза, после которой он продолжил: — Его убийство звучит слишком заманчиво, не надо меня искушать. — Тон Блейн был сухим и мрачным. — Пока что он держит своё слово, но думаю, что это продлится недолго.
Через некоторое время я почувствовала сигаретный дым и удивлённо осознала, что Блейн курил на улице, разговаривая по телефону. Я никогда раньше не видела, чтобы он был с сигаретой.
— Да-а, я с ней… Нет, она ничего не знает и не должна узнать. Даже не начинай по этому поводу... Могу я тебе напомнить, что ты являешься неотъемлемой частью всего этого месива? — После секундной паузы Блейн глубоко вздохнул. — Знаю, что сделал бы то же самое. Просто не ожидал, что всё это так серьёзно выльется нам за шкуру.
Снова повисла тишина, и я слышала, как Блейн сделал продолжительную затяжку.
— Я понял. Буду на связи.
На этом он, по всей видимости, закончил разговор, потому что больше я не услышала ни слова.
Тихо закрыв окно, я подождала пару минут, а потом, не выдержав, вышла к нему на улицу. Утро оказалось туманным и по-зимнему холодным. Блейн опирался обеими руками о перила и, увидев меня, быстрым движение пальцев выбросил сигарету. После этого он выпрямился и, раскрыв руки, позволил мне прижаться к его груди. Даже на холоде его кожа оставалась тёплой, и у меня вырвался тихий вздох.
— Не знала, что ты куришь, — произнесла я вместо доброго утра.
— Плохая привычка, оставшаяся с армейских времён, — ответил он. — Я не часто себе потакаю. Извини, если тебя это беспокоит.
Я повела плечами.
— Мой отец курил. Меня это нисколько не беспокоит. — Я помедлила, после чего осторожно спросила: — И почему ты «потакаешь себе» сегодня утром? — Меня не оставляла надежда, что он расскажет мне о том, с кем только что говорил и о чём.
Отстранённо глядя на улицу, я наблюдала, как мимо стоянки прошёл мужчина, выгуливавший пекинеса. Не знаю почему, но это показалось мне странным. Я всегда думала, что мужчины предпочитали серьёзных собак, в число которых пекинес явно не входил. Хотя, наверное, с моей стороны подобные мысли были похожими на дискриминацию.
Блейн молчал, поглаживая моё плечо, и прошло не меньше минуты, прежде чем он, наконец, ответил:
— У меня появляется тяга к курению, когда ситуация становится более стрессовой, чем обычно.
— И что тебя настолько сильно беспокоит? Дело Саммерса?
— И это тоже. Среди всего прочего. Ничего такого, о чём тебе стоило бы беспокоиться. — Его губы коснулись моей макушки. — Давай зайдём, ты вся продрогла.
Вернувшись в квартиру, я снова попыталась к нему подступиться, потому что ни его ответ, ни его поцелуй меня совсем не успокоили. Более того, я испытывала всё больше выводящую из равновесия безнадёжность.
— С кем ты сейчас разговаривал? — напрямую спросила я, встретившись с ним взглядом.
— Подслушивала у окна, Кэт? — Тон Блейна прозвучал непринуждённо, но в нём, определённо, слышались предупреждающие нотки.
— А как ещё я могу о чём-то узнать, если ты отказываешься со мной говорить? — вскинулась я, скрестив руки на груди. — Ты воспринимаешь меня, не как своего друга и любовницу, которую хотел бы впустить в свою жизнь! Ты обращаешься со мной, как с ребёнком, которого нужно нянчить и опекать.
Челюсть Блейна поджалась.
— Это не правда. Хотя сейчас ты ведёшь себя именно так.
Казалось, на мгновение мои глаза застилала красная пелена.
— Ты, наверное, издеваешься надо мной? — проскрежетала я сквозь зубы.
— Разве? — ровно спросил Блейн, вскинув бровь. — Полуночный визитёр, имя которого ты отказываешься назвать, игры в следователя, подслушивание у окна. Как бы ты всё это назвала?
Я покачала головой, почти с безнадёжным усилием пытаясь сдержаться.
— К твоему сведению, у меня есть серьёзные основания не говорить тебе о том, кто у меня был сегодня ночью. Думаю, эти причины не менее серьёзные, чем те, из-за которых ты ничего мне не говоришь о деле Саммерса. И я уже сказала, что подслушивание — это единственный возможный способ узнать о том, что происходит в твоей жизни. — Мои глаза теперь уже наводнили слёзы, которые я со злостью пыталась сморгнуть. — И что касается последнего… мои «игры в следователя» — это первый данный мне шанс как-то проявить себя и что-то доказать!
— Дать тебе шанс проявить себя и подвергнуть тебя опасности — две разные вещи, — отрывисто возразил Блейн. — И кому ты вообще пытаешься что-то доказать?
— Тебе! — выкрикнула я, испытывая полнейшую безысходность.
Блейн застыл, выглядя совершенно поражённым.
— Мне? Зачем?
— Разве это не очевидно? — недоверчиво спросила я. — Посмотри на нас. Мы принадлежим совершенно разным мирам. У тебя успешная карьера, амбиции. Ты вышел из известной политической семьи. А я? Дочь копа из забытой Богом провинции. Бармен, играющая в следователя.
Мою грудь сдавливала злость, и я с досадой запустила пальцы в спутанные волосы. Ничего из всего этого не было открытием, но, тем не менее, не переставало меня угнетать.
— Наверное, именно поэтому ты мне не доверяешь, — выдохнула я, окончательно сдаваясь.
Блейн тут же оказался рядом со мной, и его рука приподняла мой подбородок, заставив меня посмотреть ему в глаза.
— Ты абсолютно ничего не обязана мне доказывать, Кэт, — искренне произнёс он. — Я люблю тебя такой, какая ты есть. Какая разница, откуда ты и кто твои родители?
Мне хотелось ему верить, очень хотелось.
— Тогда почему ты держишь меня на расстоянии вытянутой руки? — спросила я.
Лицо Блейна дрогнуло, и его пальцы провели дорожку по моей скуле.
— Возможно, ты права, — тихо произнёс он. — Возможно, я действительно удерживаю тебя на расстоянии. Это происходит ненамеренно. Я не хочу этого. — Он сделал паузу, после чего покачал головой: — Но я не знаю, смогу ли измениться и дать тебе то, чего ты хочешь.
Мою грудь сдавило разочарование, и я заставила себя коротко кивнуть.
— Всю свою жизнь я был тем, на ком лежала ответственность. Я защищал, оказывал протекцию, ко мне обращались за помощью, и я принимал решения. Для меня противоестественно перекладывать свои проблемы и обязательства на кого-то другого, особенно, если это касается защиты того, что мне дорого.
Я всматривалась в его глаза и видела в нём того воина, которым он являлся от природы. Неважно, была ли это битва на поле боя или в зале суда, для Блейна всё делилось на чёрное и белое, на тех, кто с нами и против нас. Как я могла его за это винить? Он защищал, оберегал и даже мстил за меня.
— Я не хочу тебя потерять, — произнёс он. — Но могу пообещать только, что постараюсь. — Его рука поймала мой локон и намотала на палец, слегка потянув на себя. Приподнявшись на носочки, я ответила на его молчаливую просьбу, и когда его губы встретились с моими, его поцелуй казался некой клятвой, которую он мне давал.
— Мне нужно идти, — вздохнул Блейн, отстранившись через некоторое время. — Увидимся в офисе, хорошо?
— Да-а, — кивнула я. — Обязательно. — Смысл некоторых его слов осел в моём сознании только, когда он ушёл, и я пыталась понять, кого именно «защищал» он сейчас?
Когда я приехала на работу, начался сильный дождь. Ругая себя за то, что оставила зонтик в офисе, я быстро пробежала к зданию. Передо мной галантно придержал дверь какой-то мужчина, и я, войдя в холл, оглянулась, чтобы его поблагодарить. Слова застыли на моём языке, как только я увидела, что это был Мэтт Саммерс.
