Наталья Солнцева - Монета желаний

Дубровин волновал ее. Когда он прикасался к ее руке, помогая подняться по ступенькам или выйти из машины, по всему ее телу пробегал жгучий ток, ни разу не испытанный ни с каким другим мужчиной. В том числе и с Антоном.

Антону она даже позволила несколько раз поцеловать себя, проверяя, что она при этом будет чувствовать. Результат сильно разочаровал Леонтину. Противно ей не было, но и особого трепета, сладости и желания она не ощутила. Обыкновенный поцелуй, только и всего. Раньше, до встречи с Кириллом, это показалось бы ей вполне нормальным, но теперь ее взгляды на интимность сильно изменились. Оказывается, не весь мед одинаков на вкус! Далеко не весь! Есть тончайший нюанс, в котором и заключается главный приз в любовной игре: джекпот, как кричали эти глупые люди в ресторане, едва не перевернувшие их столик. И что могло вызвать у них такой ажиотаж? Шутка Антона?! Как опасна бывает толпа…

Мысли Леонтины изменили направление. Ей захотелось узнать, какое будущее ее ждет. Гадание, привороты, колдовство и прочая дребедень всегда казались ей выдумками, не заслуживающими внимания. Но теперь она ощущала неуверенность в завтрашнем дне. Кирилл Дубровин оказывал ей знаки внимания как мужчина, но… очень уж небрежно. Как бы между прочим, походя, «в свободное от работы время». Она понимала, что занимает совсем не то место в его жизни, которое ей требовалось, что его интерес к ней продиктован скорее инстинктом и привычкой к определенным развлечениям, нежели глубокими чувствами. А в том, что чувства такие есть, могут существовать сейчас, невзирая на суету жизни, полной забот, проблем и чрезвычайных обстоятельств, Леонтина убедилась на себе. И чувства эти оказались настолько привлекательными, дарящими неожиданно острые, приятные переживания, что это заставило девушку посмотреть на жизнь и себя в ней несколько другими глазами.

Пожалуй, стоит воспользоваться услугами знаменитого Чингиза, о котором ей вчера рассказала подруга. У той были сложные отношения с мужем, скандалы, изнурительные разборки, и ей посоветовали решить проблему модным способом – при помощи «тайных сил». Это оказалось не только полезно, но еще и здорово интересно. Правда, попасть на «консультацию» к Чингизу было не так-то просто, но подруга обещала посодействовать.

Сегодня утром она позвонила, радостно сообщив, что все улажено и «великий Чингиз» ждет Леонтину ровно в девятнадцать сорок пять, что нужно иметь при себе приличную сумму «зеленых» и ни в коем случае не опаздывать.

Леонтина все последнее время находилась в таком напряжении, что не выдержала и сбегала неделю назад к гадалке, старой маминой знакомой, чтобы обрести хоть какую-то определенность. Увы! Пророчица ничем не смогла ее обрадовать. Более того, она на протяжении всего сеанса подозрительно косилась на Леонтину своими жгуче-черными глазами, вздыхала и качала головой. Ее огромные серьги червонного золота покачивались, отражая свет свечи, а унизанные кольцами толстые пальцы чуть дрожали.

– Ты, девонька, никак выбор сделать не можешь, – сказала наконец она, опустив глаза и глядя на разложенные карты. – И правильно. Дело неладное. Мужчины твои оба не годятся.

– Как это? – удивилась Леонтина.

– Не судьба, – вздохнула гадалка. – Один ни при каких обстоятельствах твоим быть не может. Даже если он на тебе сейчас женится. Потом еще хуже будет. Ты к нему привыкнешь, прирастешь сердцем – а он уйдет.

– Почему?

На глазах Леонтины показались слезы. Хотя пророчица не называла имен, девушка была уверена, что речь идет о Кирилле.

– Ты не плачь – это не поможет. Ни красота, ни молодость на судьбу не влияют. В этой игре другие правила.

– Какие?

– Долго рассказывать, да и не за этим ты ко мне пришла! – сказала гадалка.

– Не за этим, – согласилась Леонтина.

– Ну, вот я и говорю: из двух мужчин ни один тебе не подходит. Тот, что тебя любит, холодный и пустой, как ледяная равнина. Замерзнешь ты с ним, застынешь и угаснешь…

– А другой?

– О другом забудь думать. Он принадлежит не тебе. Никогда он твоим не был и не будет. Так, привлечь временно ты его можешь, но и только. Это не принесет тебе радости.

Возвращаясь от гадалки, Леонтина всю дорогу проплакала. Чтобы она проливала слезы из-за мужчин – дело небывалое! Она злилась на себя, а слезы текли и текли.

– Что с тобой? – спросила мама, открывая дверь.

Леонтина с детства была спокойной и всем довольной. Она редко расстраивалась, и причина для слез должна была быть нешуточная. Девушка прошла к себе в комнату и закрылась там. Из-за двери не доносилось ни звука.

Мама налила в стакан воды и постучалась в комнату дочери.

– Не хочешь поговорить?

Они просидели до утра, оплакивая несбывшиеся надежды. Мама Люба вспоминала свою молодость, подающего надежды хирурга, который ухаживал за ней на втором курсе мединститута. Они провели ночь в тесной комнатке студенческого общежития, а наутро он уехал на Дальний Восток, обещал писать. Они долго целовались на обледеневшем перроне вокзала. С разверзшихся небес валил густой мокрый снег, таял на лице, губах… стекал с ресниц. Или то были слезы?..

К Новому году от молодого преуспевающего доктора пришла открытка, в которой он желал здоровья, всех благ, перечислял красоты дивного края. Послание заканчивалось припиской: «Будь счастлива!» Неудержимые слезы хлынули из глаз Любы при виде этой многозначительной строчки. Она вспомнила приснившийся ей недавно сон, в котором доктор доверительно сообщал ей, что собирается жениться. Самые обычные строчки в открытке сказали ей все. Это был разрыв, крушение чувств… Юная весна в сердце сменилась зимней стужей. Этого льда так никто и не смог потом растопить.

Окончив институт, Люба устроилась в престижную московскую клинику, вышла замуж за аспиранта, родила дочь и успокоилась. У нее была квартира в Москве, дача в Хотькове, приличная работа, интеллигентный и непьющий муж с ученой степенью. Но до сих пор при виде снега, падающего с небес, ей хотелось плакать и в сердце рождалась сладкая дрожь… Она всю жизнь ощущала себя обделенной, обкраденной. Что-то светлое, восторженное и печальное навсегда осталось на том заснеженном перроне, ни разу больше ею не испытанное… что-то нежное, как первый цветок, неповторимый и хрупкий…

– Вот что, доченька, – сказала мама Люба под утро, когда скупой рассвет осветил их бледные, заплаканные лица, – за любовь надо бороться! Она всего в жизни стоит, можешь мне поверить. Мало ли что тебе сказала гадалка?! Пойди к другой! Найди самую лучшую! Если судьба не такая, как тебе хочется, нужно ее изменить.

– Господи, мама, неужели ты во все это веришь? В карты, казенных королей и заговоры?

Любовь Андреевна пожала плечами. Она готова была поверить во что угодно, лишь бы вернуть то забытое ощущение внутренней дрожи, соленой влаги на губах, летящего снега, стука колес уходящего поезда… Она жила все эти долгие годы с тайной надеждой, что ее дочь, ее красавица Леонтина, получит в избытке то, чего судьба лишила ее мать.

– Ты не должна сдаваться, – сказала она. – Если для этого необходимы услуги шамана, вампира, колдуна, пиковой дамы или самого Калиостро, то пойди и воспользуйся ими!

И Леонтина позвонила Маринке, которая устраивала свои сердечные дела при помощи «великого Чингиза». Маринка с готовностью откликнулась. Она пообещала сделать подруге «протеже» к знаменитому магу.

Белоснежные стены и черный матовый потолок поразили Леонтину. Мебель тоже была вся черная. На стенах висело старинное оружие – сабли, кинжалы, мечи. Комната освещалась напольным светильником – низкой серебряной чашей, в которой горел огонь. Никаких других источников света Леонтина не увидела. Одна стена была полностью задрапирована черным бархатом. В комнате стоял запах горящего ароматического масла и чего-то еще, неуловимо-пряного, острого…

Чингиз появился из-за бархатной портьеры, скрывавшей дверь. Он был одет в дорогой светло-серый костюм, рубашку чуть светлее тоном и темно-синий галстук. Булавка и запонки его засверкали в отблесках пламени.

«Неужели такие крупные бриллианты?» – подумала Леонтина, отвечая на вполне светское приветствие московской знаменитости.

– Не стоит спрашивать, чем могу служить? – усмехнулся Чингиз. – Так я рискую безнадежно испортить себе репутацию. Предполагается, что я должен сам знать, зачем ко мне пожаловала столь прелестная дама! Не так ли?

– Почти так! – развеселилась Леонтина.

Страшное напряжение, сковавшее ее в этой черно-белой комнате, рассеялось, сменившись приятной расслабленностью и спокойствием.

– Прошу!

Чингиз присел на низкий черный диван напротив девушки.

Перед ее приходом он почувствовал сильное беспокойство. Это означало, по мнению бабушки Фатимы Елоевой, дневники которой он тщательно изучал и время от времени перечитывал, что кто-то собирается направить на него сильное намерение, цель которого неизвестна. Тайное намерение – основной источник опасности в этом мире. Этот вывод Чингиз сделал уже сам, без помощи бабушки.