Екатерина Островская - Темница тихого ангела
– Погодите, – перебил рассказчика Торганов, – а что она могла показать такого, что вызвало бы подозрения, и какие факты свидетельствовали против нее?
– Татьяна Владимировна показала во время допроса, что муж ее вернулся домой около двух часов ночи, когда она с ребенком находилась на первом этаже. Михаил Юрьевич заглянул, сказал, что устал и отправляется спать. Она хотела подняться туда чуть позже, но заснула сама, а вскоре ее разбудили выстрелы. Она испугалась, но в доме было тихо, и тогда она решила выйти из комнаты, а когда открыла дверь, то увидела лежащий на полу пистолет и убитого Дениса. После чего вернулась к ребенку, который плакал… Это было первое несоответствие фактам. Оно насторожило следователя, ведь при осмотре дома были обнаружены еще три пулевых попадания в стену. Причем отверстия находились в комнате ребенка на первом этаже дома, где наряды милиции обнаружили Рощину. Как установила баллистическая экспертиза, выстрелы были произведены из того самого пистолета «ПМ», который Татьяна Владимировна держала в руке. Позднее она заявила, что один из нападавших открыл дверь комнаты и выстрелил в нее три раза, после чего бросил пистолет на пол и удалился, а она якобы подняла пистолет и решила обороняться…
– Один из нападавших? – переспросил Торганов. – Значит, убийц было несколько?
– Рощина говорила, что видела двоих в масках.
– А пистолет, который она подняла с пола, был заряжен?
Адвокат помолчал, а затем кивнул.
– Это вторая нестыковка в ее показаниях. В «ПМ» была вставлена полная обойма. Но Рощин и его охранник Колосов убиты именно из этого пистолета. То есть получается, что убийца застрелил двух мужчин, а потом, перезарядив пистолет, зачем-то отдал его Татьяне Владимировне.
– Обойму исследовали?
– На ней не было никаких отпечатков, а на самом пистолете обнаружены лишь отпечатки самой Рощиной.
– А патроны, которые находились в обойме, исследовались?
– С вами приятно беседовать, Николай Александрович, – усмехнулся Шамин, поправив платок, – вы профессионально подходите к делу, в отличие от следователей. Патроны никто не осматривал. И это было первое обстоятельство, насторожившее меня. Но следователь, принявший решение о задержании Татьяны Владимировны в качестве подозреваемой, обосновал свое решение тем, что только она могла убить мужа и его телохранителя. К тому же в доме были найдены документы, свидельствующие о том, что значительное состояние убитого – акции нескольких крупных предприятий и другие ценные бумаги, принадлежат не ему, а его жене, что было оформлено документально в нотариальной конторе Семиверстовой О. А. И это показалось следователям более чем подозрительным, так как согласно оперативной сводке о происшествиях в городе Москве за последние дни, конкретно – за день до покушения на Рощина, нотариус Семиверстова числилась убитой, а ее контора сгоревшей. А посему проверить реестровые книги убитого нотариуса на предмет наличия в них соответствующих записей не представлялось возможным. Сотрудники Семиверстовой показали, что убитый депутат несколько раз пользовался услугами их конторы, можно сказать, являлся постоянным клиентом.
– Насколько велико было состояние Рощина?
– Весьма значительно, – вздохнул Шамин, – можно сказать, огромно. Он владел пакетами акций нескольких крупных предприятий: алюминиевого завода, глиноземного комбината, металлургического комбината, судостроительной верфи… Всего полтора десятка различных предприятий – доля акций Рощина в них различна: от семи до пятидесяти трех процентов. Но общая стоимость составила, по оценке экспертов, порядка одного миллиарда американских долларов.
– Ого! – удивился Торганов. – И еще наверняка деньги на банковских счетах?
– Не такие уж большие. Уходя в политику, Михаил Юрьевич отдал часть своих личных средств на строительство онкологической больницы для детей, на возведение госпиталя для ветеранов войны, сколько-то выделил для приобретения квартир офицерам воинской части, в которой сам служил когда-то. Потом создал общественную организацию и вложил немалые средства. То, что осталось на счетах, разделил на три равные доли: полтора миллиона долларов положил на счет жены, полтора на счет сына Святослава, себе оставил столько же… Да, еще полмиллиона отдал своей младшей сестре Людмиле. Следствие пришло к выводу, что Татьяна Рощина была не удовлетворена и решила захватить все состояние мужа, для чего вступила в сговор с нотариусом, в конторе которой были образцы подписи Михаила Юрьевича и куда он не раз обращался, а потому подобная афера не могла бы вызвать никаких подозрений. Противодействовать мог бы сам Рощин, а потому Татьяна Владимировна, как решили следователи, захотела сначала избавиться от единственного свидетеля – нотариуса Семиверстовой, а потом убить мужа.
– Глупо как-то, – не поверил Николай, – нет смысла подделывать документы, вступать в сделку с нотариусом, потом убивать нотариуса, когда достаточно убить одного человека, а именно мужа, ведь по закону вдова – единственная наследница. Есть, конечно, и сын, но до наступления совершеннолетия он не смог бы распоряжаться имуществом. Может быть, Рощиным было сделано завещание, в котором Татьяна не была упомянута?
– Завещание было. Но в нем Татьяна Владимировна указывалась как единственная наследница. Михаил Юрьевич, по словам всех людей, близко знавших его, жену свою любил бесконечно. И очень похоже, что, уходя в политику, он решил вести себя так, чтобы его считали не мультимиллионером, а просто обеспеченным человеком. Наивное, разумеется, желание, но Рощин был порядочным и честным.
– Другими словами, его состояние не основывалось на каком-то криминальном бизнесе, а следовательно, месть криминальных структур как основной мотив преступления отпадает?
– Следствие посчитало именно так. Рощин был демобилизован из Вооруженных сил по ранению за полгода до вывода советских войск из Афганистана. В Ростове, где он жил тогда, Михаил Юрьевич стал одним из руководителей организации ветеранов Афганистана. Вскоре этим организациям дали возможность заниматься хозяйственной и коммерческой деятельностью, полностью избавив от налогов. Как и многие тогда, Рощин поставлял в Россию партии дефицитных в те годы товаров: компьютеры, видеоаппаратуру, импортное пиво в алюминиевых банках… Очень скоро начал экспорт из России того же алюминия, вкладывал деньги в развитие предприятий по добыче бокситов и переработке их в оксид алюминия, то есть в глинозем. Но тогда он уже перебрался в Москву вместе с женой.
– С Татьяной?
– Нет, – покачал головой Шамин, – Татьяна Владимировна была его третьей женой. С первой он развелся, когда еще служил в Афганистане, причем инициатором развода была жена. Со второй Михаил Юрьевич познакомился в военном госпитале в Ростове, где она работала медсестрой. Когда выписался, они поженились, и Рощин остался жить в Ростове. Он занимался предпринимательской деятельностью, жена поступила в университет, потом родился сын, жена взяла академический отпуск, затем восстановилась, но перевелась в Московский университет, потому что муж уже занимался серьезным бизнесом и надо было жить постоянно в столице, а не мотаться туда-сюда. Перевелась жена Рощина с потерей курса и оказалась снова на первом, где и познакомилась с молоденькой студенткой – ведь Тане на момент поступления даже шестнадцати не исполнилось.
– Я знаю, – произнес Николай.
И напрягся: ему показалось, что этими словами он выдал себя. Хотя что он мог выдать?
Но Шамин, судя по всему, не обратил на слова Торганова никакого внимания.
– Жена Рощина, – продолжил адвокат свой рассказ, – недомогала постоянно, у нее было больное сердце, ей и рожать-то было нельзя. Да и ребенок слабый. Она постоянно пропускала занятия, и молодая сокурсница часто заходила домой к Рощиным. Однажды жена сообщила Михаилу Юрьевичу, что у Тани в Афганистане погибли родители…
– В Афганистане? – переспросил Торганов, хотя прекрасно все расслышал.
– Да, они были врачами и работали в госпитале какого-то афганского городка – местных кадров не хватало, вот советские специалисты и трудились, делали операции и обучали местных эскулапов своему ремеслу. В городок вошли душманы и первым делом расстреляли местную администрацию и русских врачей. Михаил Юрьевич, оказывается, эту историю знал и потому стал относиться к сокурснице жены более внимательно. А может, и не только поэтому. Таня была очень красивой. Неудивительно, что, когда Ирина умерла, Рощин женился на Татьяне.
– Вы ее знали в то время? – догадался Николай.
– Видел, скажем так, – уклонился от ответа Шамин и пояснил: – Моя мать дружила с бабушкой Татьяны. Вот почему, когда случилось несчастье, моя матушка, абсолютно уверенная в невиновности Тани, попросила меня стать ее адвокатом.
