Сидни Шелдон - Оборотная сторона полуночи
– Мне нужен номер журнала «Лайф», – сказал он ей, – вышедший три-четыре недели назад. Там на обложке фотография Сталина.
– Я сейчас закажу его, господин Фрэзер, – ответила секретарша.
– Он мне нужен немедленно. – Фрэзер направился назад в свой кабинет.
– Я позвоню в бюро журналов «Тайм» и «Лайф», – отреагировала секретарша.
Фрэзер остановился у двери.
– Салли, я говорю по телефону с сенатором Борахом. Я хочу зачитать ему абзац из этого номера. Даю вам две минуты, чтобы найти журнал.
Он вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.
Девушки смотрели друг на друга и пожимали плечами. Кэтрин стояла в приемной и лихорадочно думала, как достать журнал. Вдруг она резко повернулась и выбежала вон.
– Нам лучше. Одной меньше, – сострила одна из девушек.
Секретарша сняла трубку и позвонила в справочную.
– Дайте, пожалуйста, номера бюро журналов «Тайм» и «Лайф», – попросила она.
В приемной стало тихо. Все девушки смотрели на секретаршу.
– Благодарю вас.
Она положила трубку, затем снова взяла ее и набрала другой номер.
– Здравствуйте, говорят из государственного департамента. Я – секретарша Уильяма Фрэзера. Ему срочно нужен один из старых номеров журнала «Лайф», тот, где на обложке Сталин... Вы не храните старых номеров? К кому мне обратиться?.. Понятно. Спасибо.
Она повесила трубку.
– Да, не везет тебе, детка, – заметила одна из девушек.
А другая добавила:
– Они наверняка предлагают работу красавицам, правда? Если он захочет прийти ко мне сегодня ночью, я ему почитаю.
Раздался смех.
Включилась селекторная связь. Секретарша нажала на клавишу.
– Ваши две минуты истекли, – напомнил ей Фрэзер. – Где журнал?
Секретарша глубоко вздохнула.
– Господин Фрэзер, я связалась с бюро журналов «Тайм» и «Лайф», но там сказали, что...
Дверь распахнулась, и в нее быстро вошла Кэтрин. В руках она держала «Лайф» с фотографией Сталина на обложке. Кэтрин протиснулась к столу секретарши и протянула ей журнал. Та недоверчиво уставилась на нее.
– Господин Фрэзер, у... у меня есть номер «Лайфа», который вам нужен. Я сейчас принесу его вам.
Она поднялась, благодарно улыбнулась Кэтрин и поспешила в кабинет начальника. Все девушки обратили внимание на Кэтрин и смотрели на нее крайне враждебно.
Через пять минут дверь кабинета отворилась, и из него вышли Фрэзер и секретарша. Секретарша показала ему Кэтрин:
– Вот эта девушка.
Уильям Фрэзер повернулся к ней и стал внимательно ее рассматривать.
– Будьте любезны, зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет.
– Иду, сэр. – Кэтрин последовала за ним, чувствуя, как девушки, оставшиеся в приемной, сверлят ее глазами. Фрэзер закрыл дверь.
Его кабинет представлял собой типичную вашингтонскую чиновничью контору. Но Фрэзер обставил ее по своему вкусу. Здесь чувствовалось его пристрастие к хорошей мебели и предметам искусства.
– Садитесь, мисс...
– Александер, Кэтрин Александер.
– Салли утверждает, что это вы достали журнал.
– Да, сэр.
– Полагаю, что этот номер «Лайфа» трехнедельной давности не лежал у вас в сумочке.
– Нет, сэр.
– Как же вам удалось так быстро найти его?
– Я спустилась в мужскую парикмахерскую. В парикмахерских и зубоврачебных кабинетах всегда лежат старые журналы.
– Понятно. – Фрэзер улыбнулся, и его лицо казалось теперь менее суровым. – Я бы, вероятно, до такого не додумался, – заметил он. – Вы так же находчивы и во всем остальном?
Кэтрин вспомнила о Роне Питерсоне.
– Нет, сэр, – ответила она.
– Вы хотите получить работу секретарши?
– Не совсем так.
Кэтрин увидела, что он удивился.
– Я согласна работать секретаршей, – поспешила добавить Кэтрин. – Чего бы мне действительно хотелось, так это быть вашей помощницей.
– А почему бы вам не начать с сегодняшнего дня работать у меня секретаршей? – сухо спросил Фрэзер. – Возможно, потом вы станете моей помощницей.
Кэтрин с надеждой посмотрела на него:
– Значит, вы берете меня на работу?
– Я даю вам испытательный срок.
Он нажал клавишу селекторной связи и наклонился к селектору.
– Салли, поблагодарите всех юных леди и скажите им, что место уже занято.
– Слушаюсь, господин Фрэзер.
Он выключил связь.
– Тридцать долларов в неделю вас устроят?
– Да, конечно, сэр. Благодарю вас, господин Фрэзер.
– Можете начинать работу завтра с девяти утра. Возьмите у Салли анкету и заполните ее для отдела кадров.
Выйдя из кабинета Фрэзера, Кэтрин направилась в газету «Вашингтон пост». У входа в вестибюль ее остановил полицейский.
– Я личная секретарша Уильяма Фрэзера, – торжествующе заявила она, – из государственного департамента. Мне нужно получить кое-какую информацию в вашем справочном отделе.
– Какую именно информацию?
– Об Уильяме Фрэзере.
Секунду он изучал ее, а затем сказал:
– Это самый необычный запрос за всю неделю. У вас что, нелады с боссом или что-нибудь в этом роде?
– Нет, – ответила она обезоруживающим тоном. – Я собираюсь написать о нем статью.
Через пять минут служащий проводил ее в справочный отдел. Просидев там около часа, Кэтрин стала одним из лучших в мире знатоков биографии Уильяма Фрэзера. Ему было сорок пять лет. С отличием окончив Принстонский университет, он основал рекламное агентство «Фрэзер ассошиэйтс», которое вскоре превратилось в самое преуспевающее предприятие в области рекламы. По просьбе президента Фрэзер взял отпуск, чтобы работать на правительство. Он женился на богатой аристократке по имени Лидия Кэмптон и развелся с ней четыре года назад. Детей у них не было. Фрэзер стал миллионером и имеет дом в Джорджтауне. У него также есть дача в Бар-Харборе в штате Мэн. Он увлекается теннисом, греблей и поло. В некоторых газетных статьях Фрэзера называли «одним из самых выгодных холостяков в Америке».
Когда Кэтрин возвратилась домой и рассказала Суси, что устроилась на работу, та настояла на том, чтобы отпраздновать это событие. В городе появились два богатых курсанта из военно-морского училища в Аннаполисе.
Ухажером Кэтрин оказался довольно приятный молодой человек. Однако весь вечер она мысленно сравнивала его с Уильямом Фрэзером, и курсант казался ей просто неоперившимся и скучным юнцом. Кэтрин задавала себе вопрос, суждено ли ей влюбиться в своего нового босса. В его присутствии она не испытывала трепетного девического полового чувства. Кэтрин относилась к Фрэзеру по-другому. Он ей нравился как личность, она уважала его. Кэтрин решила, что все эти трепетные чувства – выдумка французских романов с сексуальной подоплекой.
Курсанты повели девушек в небольшой итальянский ресторан на окраине Вашингтона, где они чудесно пообедали. Затем они отправились смотреть пьесу «Мышьяк и старое вино», которая очень понравилась Кэтрин. К концу вечера ребята проводили девушек домой, и Суси пригласила их выпить перед сном по стаканчику. Когда Кэтрин поняла, что курсанты собираются остаться на ночь, она извинилась и заявила, что идет спать.
Ее ухажер запротестовал.
– Ведь у нас с тобой еще ничего не было, – сказал он. – Посмотри на них.
Суси и ее кавалер лежали на кровати и страстно обнимались.
Партнер Кэтрин крепко сжал ей руку.
– Скоро начнется война, – начал он откровенно.
Не успела Кэтрин освободить руку, как курсант положил ее себе между ног так, чтобы она почувствовала его напряженный член.
– Ты же не пошлешь человека в бой в таком состоянии, правда?
Кэтрин вырвала руку и старалась держаться спокойно.
– Я много думала об этом, – ответила она ровным голосом, – и решила, что лягу только с тем, кто получит ранение на фронте.
Она повернулась, ушла к себе в спальню и закрылась на ключ. Ей было трудно заснуть. Лежа в постели, Кэтрин обращалась мыслями к Уильяму Фрэзеру, своей новой работе и половому возбуждению молодого курсанта. Через час после того, как она легла спать, вовсю заскрипели пружины в кровати Суси, и заснуть уже было невозможно.
В половине девятого утра Кэтрин пришла в свою новую контору. Дверь уже кто-то отпер, и в приемной горел свет. Из кабинета доносился мужской голос, и Кэтрин направилась туда.
За рабочим столом сидел Уильям Фрэзер и что-то наговаривал в диктофон. Он посмотрел на Кэтрин и выключил его.
– Раненько вы заявились, – заметил он.
– Прежде чем приступить к работе, я хотела осмотреться и определить свое место.
– Садитесь. – (Что-то в его тоне озадачило Кэтрин. Ей показалось, что он разозлился. Кэтрин села.) – Я не люблю людей, которые суют нос не в свои дела, мисс Александер.
Кэтрин почувствовала, что у нее запылали щеки.
– Я... я не понимаю.
– Вашингтон – город маленький. В сущности, его и городом-то назвать нельзя. Это просто захолустная деревня. Здесь вы и шагу не ступите без того, чтобы через пять минут об этом не стало известно всем.
