Тайна «Голубого поезда» - Кристи Агата
– Согласно этому письму… – начал он и остановился.
Ван Олдин выдвинул вперед свой квадратный подбородок.
– Я все понимаю. Нет смысла закрывать глаза на очевидные факты. Хоть это и неприятно, мы должны смотреть им в лицо. Совершенно очевидно, что Рут организовала встречу с де ля Рошем в Париже. А после разговора со мной она, очевидно, написала ему и предложила поменять место встречи.
– Isles d’Or, – заметил комиссар, – находятся прямо напротив Йера – отдаленное идиллическое место.
Ван Олдин согласно кивнул.
– Боже мой! Как Рут могла оказаться такой идиоткой? – воскликнул он с горечью. – Вся эта галиматья насчет того, что он пишет книгу о драгоценных камнях… С самого начала ему были нужны только рубины.
– Рубины эти достаточно хорошо известны, – заметил Пуаро. – Изначально они были частью сокровищ русской короны – камни совершенно уникальны и цена их просто фантастическая. Ходили слухи, что их недавно приобрел какой-то американец. Можем ли мы предположить, месье, что этим покупателем были вы?
– Да, – ответил ван Олдин. – Я купил их в Париже дней десять назад.
– Простите мой вопрос, месье, но ведь вы вели переговоры о покупке в течение какого-то времени?
– Чуть больше двух месяцев. А в чем, собственно, дело?
– Такие вещи быстро становятся известными, – пояснил Пуаро. – По следу подобных драгоценностей всегда идет толпа охотников.
Лицо американца свела судорога.
– Помню, – с отчаянием произнес он, – как я еще пошутил с Рут, когда передавал ей камни. Я сказал ей, чтобы она не брала их с собой на Ривьеру, потому что я не могу позволить себе, чтобы ее ограбили и убили из-за этих камней… Боже мой! Как часто мы произносим вещи, даже не думая о том, что они могут сбыться…
Некоторое время все сочувственно молчали, а потом Пуаро произнес отстраненным голосом:
– Давайте разложим известные нам факты по полочкам. Если придерживаться вашего мнения, то вот что произошло: граф де ля Рош узнает, что вы купили рубины, и путем нехитрой комбинации заставляет мадам Кеттеринг взять драгоценности с собою на Ривьеру. В таком случае он именно тот мужчина, которого Мейсон видела на вокзале в Париже.
Все трое согласно кивнули.
– Мадам очень удивлена, увидев его там, но быстро принимает решение. Мейсон отправляется в гостиницу, в купе заказывается корзинка с обедом. От проводника мы знаем, что он застелил постель в первом купе, не заходя во второе, и что во втором в это время вполне мог прятаться мужчина. Таким образом, графа никто не увидел. Никто не знает о том, что он в поезде, кроме мадам, – граф принял все предосторожности, чтобы горничная не увидела его лица. Все, что она может сказать, так это то, что мужчина был высоким и с темными волосами. На редкость туманные сведения. Они одни в купе, а поезд летит сквозь ночь. Никаких криков, никакой борьбы, ведь женщина уверена, что мужчина любит ее…
Сыщик осторожно повернулся к миллионеру.
– Смерть, месье, наступила, по-видимому, мгновенно, поэтому не будем на ней останавливаться. Граф берет футляр с драгоценностями, который лежит здесь же, в купе. Вскоре после этого поезд останавливается в Лионе.
– Совершенно верно, – подхватил месье Карреж. – Проводник выходит из вагона. Для графа не составило труда выйти из вагона незамеченным и пересесть на поезд, идущий в Париж или куда его душе было угодно. А преступление, таким образом, превращалось в обычное ограбление в поезде – если б в сумочке мадам мы не нашли этого письма, то о графе никто бы и не вспомнил.
– Граф совершил ошибку, не обыскав сумочку, – сообщил комиссар.
– Без всякого сомнения, он был уверен, что письмо уничтожено. Это была, простите меня, месье, самонадеянность чистой воды – сохранить его.
– И все-таки, – тихо сказал Пуаро, – может быть, это была та самонадеянность, которую граф должен был предвидеть?
– Что вы имеете в виду?
– А то, что все мы четверо согласны с тем, что граф прекрасно разбирается в одном вопросе: в женщинах. И как же можно поверить в то, что, зная женщин так, как знает их он, граф не смог предвидеть, что мадам оставит это письмо?
– А ведь действительно, – согласился следователь, – в том, что вы говорите, что-то есть. Но, согласитесь, в таких ситуациях человек не всегда контролирует себя и не всегда действует хладнокровно. Mon Dieu[27], – добавил месье Карреж с чувством, – если б все преступники сохраняли хладнокровие и присутствие духа, как бы мы их ловили?
Пуаро улыбнулся про себя.
– Мне кажется, все ясно, – сказал следователь, – но очень трудно доказуемо. Граф сам по себе очень скользкая личность, и если горничная его не опознает…
– А это очень маловероятно, – заметил Пуаро.
– Верно, верно, – потер подбородок следователь. – Это будет нелегко.
– Если он действительно совершил это преступление… – начал Пуаро, но месье Ко прервал его:
– Если? Вы говорите «если»?
– Да, господин судья, я говорю «если».
Комиссар внимательно посмотрел на сыщика.
– Вы правы. Мы все время куда-то спешим. Вполне вероятно, что у графа есть алиби. Тогда мы будем выглядеть дураками.
– А вот это, – сказал Пуаро, – как раз не имеет никакого значения. Естественно, если он совершил преступление, то позаботился и об алиби. Человек, обладающий опытом графа, никогда не забудет о предосторожности. Нет, «если» я говорю по совсем другой причине.
– И по какой же?
Детектив важно поднял указательный палец:
– Психология.
– Простите? – не понял комиссар.
– Здесь что-то не то с психологией. Да, граф мерзавец. Да, граф аферист. Да, граф живет за счет женщин. Предполагал ли он похитить драгоценности мадам? И опять – да. Может ли он совершить убийство? Мой ответ – нет! Такой человек, как граф, всегда будет трусом; он предпочитает не рисковать, предпочитает безопасную, подлую игру – ту, которую англичане называют беспроигрышной. Но убийство – тысячу раз нет! – Пуаро потряс головой с недовольным видом.
Однако следователь, видимо, не собирался с ним соглашаться.
– Всегда наступает день, когда такие типы теряют голову и заходят слишком далеко, – дальновидно заметил он. – Несомненно, это произошло и на этот раз. Мне не хотелось бы спорить с вами, месье Пуаро…
– Я только высказал предположение, – поспешно объяснил сыщик. – Естественно, что расследованием занимаетесь вы и вы будете поступать так, как считаете нужным.
– По моему собственному мнению, граф – это тот человек, который нам нужен, – заявил месье Карреж. – Вы согласны со мной, месье комиссар?
– Абсолютно.
– А вы, месье ван Олдин?
– Да, – ответил миллионер. – Да. Этот человек абсолютный негодяй, в чем нет никаких сомнений.
– Боюсь, что его трудновато будет разыскать, – заметил следователь, – но мы сделаем все возможное. Я немедленно телеграфирую соответствующие инструкции.
– Позвольте мне помочь вам, – вмешался Пуаро. – Я не думаю, что здесь нас ждут какие-то трудности.
– Как так?
Все уставились на него, и маленький человечек ответил всем радостной улыбкой.
– Моя профессия – это знать о людях все, – пояснил он. – А граф – человек известный. Сейчас он на вилле, которую здесь снимает. На вилле «Марина» в Антибе.
Глава 16
Пуаро задает вопросы
Все с уважением посмотрели на Пуаро. Без сомнения, этим заявлением сыщик сразу же заработал себе много очков.
Комиссар в смущении рассмеялся.
– Вы учите нас, как нам надо делать свое дело, – воскликнул он. – И знаете вы гораздо больше полиции.
Пуаро с притворной скромностью самодовольно уставился в потолок.
– Ничего не поделаешь, – негромко заметил он, – это мое маленькое хобби – знать о людях все. И у меня есть время им заниматься, ведь других дел у меня не так много.
– Вот именно, – напыщенно произнес комиссар. – А у меня…
И он жестом показал, сколько дел ежедневно сваливалось на его плечи.
