Назначаю тебя палачом - Анна Васильевна Дубчак
Вот и с Виктором так получилось. Столько лет он мечтал о наследнике, которому оставит все заработанное и нажитое, и столько раз пытался сойтись с женщинами, которые могли бы подарить ему ребенка, но буквально после нескольких встреч он так сильно разочаровался в каждой из них, что благодарил бога, что не успел заделать им ребенка. Все, как одна, видели в нем мешок денег.
Все! Надутые-раздутые, все какие-то искусственные, фальшивые, да еще и с требованиями, которые озвучивали чуть ли не в первую встречу: купи ей машину, квартиру, брильянты. Причем говорилось все это и требовалось открытым текстом! И все дело было лишь в разнице в возрасте, который они считали своим главным козырем. Не талант, не какие-то особенные человеческие качества и даже не красота, а именно молодость. Мол, ты, старик (а ему-то всего сорок пять!), плати за то, что спишь с молоденькой девушкой.
Вот с Кларой все получилось по-другому. Вероятно, он просто влюбился в нее. Красивая, молоденькая, кровь с молоком, с мягким уступчивым характером – то, что он давно искал в женщинах. И как же не похожа она была на Эмму!
Находясь рядом с ней, Виктор наполнялся самой жизнью и здоровьем. А когда она забеременела, то почувствовал себя по-настоящему счастливым. И лишь необходимость время от времени все же показываться дома отравляла существование. И чем сильнее он очаровывался Кларой, тем труднее было общаться и вообще видеться с женой.
Конечно, он понимал, что виноват перед ней, что ее реакция на его измену и предательство естественна. Но никаких компромиссов по отношению к ней не собирался предпринимать – он просто хотел, чтобы она покинула Москву. Чтобы ее не было в городе, где он собирается начать новую жизнь. Чтобы она не показывалась ему на глаза (а общих знакомых много, есть риск пересечься), не звонила ему с вопросами или просьбами. Если бы он дал ей много денег, она все равно попыталась бы зацепиться за Москву, купила бы жилье. И ни за что не уехала. А так, поставленная в жесткие рамки, она просто вынуждена будет уехать к матери.
Уж в крайнем случае, размышлял он, если она всерьез надумает (если не врет ему, конечно) купить этих несчастных коров, он отправит к ней своего человека, который сам проконтролирует покупку и оплатит все на месте. Главное, чтобы деньги пошли в дело, а не в карман Эммы.
Понимал ли он, что поступает со своей бывшей женой чудовищно? Жестоко? Что это бесчеловечно, низко?
Сначала понимал, а потом как-то свыкся с мыслью, что делает все правильно. Что настала пора и ей платить по счетам за те годы безбедного существования, что он ей предоставлял.
Мечты о его жизни с Кларой, со всеми подробностями и радостями, замутнили сознание, стерли многое из того, что было в нем хорошего, превратили его в чудовище.
Секретарша доложила ему о том, что вернулся Тарасов.
– Ну, чего еще? – рявкнул, глядя исподлобья на молодого адвоката, Финягин.
Как же не вовремя он пришел, разрушил все его фантазии, от одного его вида из сознания выветрились цветные картинки его жизни с красивой беременной Кларой, детский нежный смех его маленького сынишки…
– Разведка доложила, что видела в городе Эмму Евгеньевну с очень красивым молодым человеком.
– Что-о-о-о? Повтори, что ты сказал?
– Вы все прекрасно слышали.
– Так скажи своей разведке, что они там все перепутали, что это была не Эмма… Чушь собачья!
– Как скажете, Виктор Владимирович. – И Тарасов, не собираясь дожидаться следующей, еще более грубой, реакции на известие, круто развернулся и быстрым шагом направился к выходу.
Финягин же, выдвинув ящик письменного стола, сунул туда пустую бутылку и нащупал возле задней стенки ящика маленькую бутылку виски.
Глава 13
14.01.2023 г. Из дневника Эммы Ф.
«Я не сразу поняла, что моя голова лежит на его плече. И лишь открыв глаза и почувствовав, как в это мгновение словно пробуждается все мое тело, ощутила тяжесть на своих бедрах.
Расслабленный, Сергей крепко спал, раскинув руки и ноги, придавив слегка и меня. Но как же приятно было находиться в объятиях молодого мужчины! Да разве могла я когда-либо мечтать о таком счастье? Ведь все то время, что мы были с ним в постели, я чувствовала себя молодой, почти юной, а потому и желания мои были сильные, дерзкие, смелые и отчаянные. Я словно никак не могла напиться, насытиться, успокоиться.
Боже мой! Какое же у него было красивое и сильное тело! А губы… Они потемнели, наполнились кровью от моих поцелуев. Я чуть не прокусила их в порыве страсти.
Конечно, описывая все это, я не могу, как бы ни старалась, передать всю эту молодую красоту моего пленника-гостя и силу наслаждения, что я испытала с ним в ту ночь. Кровь во мне, вероятно, закипела, и меня буквально трясло от охвативших меня чувств, даже зубы стучали. И ведь выпила я в тот вечер, когда впервые увидела его, вернее, когда он впервые показался передо мной, не так уж и много. Я скорее опьянела от него самого, от этого красивого бледного лица с большими темными глазами, от взгляда, в котором читался вопрос: «Не выдашь ли ты меня полиции?»
Он, молодой, в отчаянии забравшийся в мой дом, искал здесь спасения! Вы только представьте себе, как же сильно он чувствовал себя напуганным и беззащитным, что решился на такой безумный поступок! Знал ведь, что дом жилой, не мог не знать этого, ведь в каждом почти окне горел свет, и все равно нашел лестницу и поднялся, залез в окно.
– Как ты нашел открытое окно? – Это было первое, что я спросила.
Не могла представить себе, что я зимой могла оставить одно из окон незапертым.
– Я проверил несколько окон.
– А где ты прятался? Я не могла найти тебя.
– В кладовке. За ящиками
