Проклятие призрачного воина - Наталья Николаевна Александрова
– Я его пока не подключала, – проговорила мамаша Павлика многообещающим тоном. – Но если это сделаю, вам всем не поздоровится!
Тамара Васильевна по своим каналам выяснила, что Синегузов-старший всего лишь муниципальный депутат, но когда о нем начинали расспрашивать более подробно, все заметно пугались и говорили, что с этим человеком лучше не связываться – это может быть опасно для жизни и здоровья.
Так что всей школе пришлось терпеть художества Павлика Синегузова и только мечтать о том, что его родитель переберется на повышение в Москву и уедет туда вместе со своим семейством.
Вот какой была обстановка в школе к тому моменту, когда Тамара Васильевна узнала о необыкновенных способностях Лидии.
Завуч поговорила с преподавательницей, и та согласилась провести очередное родительское собрание в классе, где учился Павлик Синегузов. Тем более что Варвара Петровна после столкновения с его мамашей слегла с нервным расстройством.
Мамаша Синегузова, явившись на собрание, разинула пасть и собралась было заорать на училку…
Но Лидия тихим, убедительным голосом проговорила:
– Послушайте, уважаемая Анжела Ивановна, что я вам скажу…
Синегузова с лязгом захлопнула пасть, выпучила глаза и замерла, внимательно слушая учительницу.
И та совершенно спокойно объяснила ей, что для начала Павлика следует хорошенько выпороть, а затем серьезно и обстоятельно заняться его воспитанием.
И мамаша сделала все, что ей велела странная учительница.
Павлик орал как резаный, но мать с каменным лицом порола его отцовским ремнем. Звукоизоляция у них в квартире была отличная, а отец Павлика не вмешивался в воспитание сына и вообще редко бывал дома. Поэтому через неделю Павлик стал как шелковый, успеваемость у него повысилась, и психологическая атмосфера в школе стала вполне приемлемой.
Тамара Васильевна вздохнула с облегчением и подумала о том, чтобы натравить Лидию на чиновников из роно… Но тут сама Лидия осознала, что с такими способностями может добиться гораздо большего, чем скромная зарплата учительницы.
Отец одного из учеников работал в крупном коммерческом медицинском центре, и вскоре Лидия поменяла работу.
Теперь она внушала алкоголикам отвращение к спиртному, а состоятельным дамам, желающим похудеть, давала соответствующую установку. Платили ей за это не в пример больше, чем в школе.
Сима с интересом выслушала рассказ Тимофея об одной из его бывших жен, но под конец спросила с недоумением:
– А мне-то она чем может помочь? Немножко похудеть, конечно, не повредит, но сейчас у меня есть более насущные задачи. Или вы считаете, что мне уже пора серьезно бороться с алкоголизмом?
– Да нет, я совсем о другом! Ты же говоришь, что не помнишь, что с тобой было на той вечеринке в ресторане?
– Ну да, полный провал в памяти!
– Ну так вот, а Лидия может тебя загипнотизировать, и ты под гипнозом вспомнишь все, что там с тобой случилось. Бывает, люди под гипнозом вспоминают даже то, на что не обратили внимания, то, чего совсем не заметили…
– Ну, я не знаю…
В первый момент Сима испугалась. Ей показалась дикой мысль о том, что кто-то будет копаться в ее голове, как в сундуке со старыми вещами. Вообще, гипноз казался ей чем-то странным и подозрительным. Кроме того, она не была уверена, что на нее этот самый гипноз подействует. Где-то она читала, что некоторые люди к нему нечувствительны.
Но потом вспомнила посещение полиции, вспомнила угрожающий тон капитана Щеглова и обвинения, которые он ей готов был предъявить, – и согласилась.
– Ладно, – вздохнула она. – Может быть, хоть пойму, с чего меня так развезло. Вдруг мне все-таки что-то подсыпали в вино…
Тимофей тут же схватил телефонную трубку и набрал номер бывшей жены.
Сима стояла близко к нему и могла слышать весь разговор.
Сначала из трубки доносились длинные гудки. Затем раздался щелчок, и Сима услышала женский голос, который медленно говорил:
– …Четыре, пять, шесть… ваши веки становятся тяжелыми… семь, восемь, девять… ваши глаза слипаются…
Сима вдруг почувствовала, что ее неудержимо потянуло в сон, и широко зевнула. Но тут голос в трубке, совершенно не меняя интонации, проговорил:
– Это ты, Тимофей? У тебя все в порядке? Десять, одиннадцать, двенадцать… вы погружаетесь в глубокий спокойный сон…
– У меня – да, – ответил Тимофей. – Ты меня знаешь, у меня всегда все в порядке.
– А тогда чего звонишь? Ты же знаешь, что я работаю… тринадцать, четырнадцать, пятнадцать…
– У меня-то порядок, а вот одна моя хорошая знакомая… ей бы очень нужно с тобой пообщаться!
– Тимофей! – голос в трубке немного изменился. – Ты что, снова жениться собрался? С Люсей разводишься?
– Да нет, это совсем не то, что ты думаешь! Это соседка моя, она у меня, считай, на глазах выросла. Я к ней почти по-родственному…
– Знаю я тебя! – хмыкнули в трубке. – Ну ладно, если по-родственному… Ей что, похудеть срочно нужно? К свадьбе, что ли? Шестнадцать, семнадцать, восемнадцать…
– Да нет, тут совсем другая история. У нее провал в памяти, так нужно его, так сказать, освежить…
– Временная амнезия? Ну ладно, пускай приезжает. Я ее сегодня могу принять, примерно через час. У меня «окно» будет, одну клиентку усыплю и смогу с твоей протеже поработать… Девятнадцать, двадцать, двадцать один…
– Вот, Симона, – наставительно сказал Тимофей, закончив разговор, – станешь с мужем разводиться – не ссорься окончательно. Мало ли как жизнь обернется. Не плюй, как говорится, в колодец, и без тебя есть кому туда плюнуть.
– Да у меня и мужа нет, с кем я разводиться-то стану? – пригорюнилась Сима.
Но сосед велел ей не расслабляться, а собраться и ехать к Лидии. Она человек занятой, ждать не станет.
Через час Сима подъехала к аккуратному особнячку, прячущемуся за облетевшими деревьями, над входом в который красовалась скромная надпись: «Медицинский центр “Новая жизнь”». Рекламная тумба, стоящая на дорожке неподалеку, поясняла профиль медицинского центра: «Освобождение от алкогольной, наркотической и игровой зависимости. Избавление от лишнего веса. Избавление от шопоголизма».
– Чего только не бывает! – проговорила Сима, прочитав последние слова, и вошла внутрь.
В холле было прохладно и тихо, как в церкви. Прямо против входа ее встретила приятная молодая женщина в безупречно отглаженном
