В тумане лжи - Елена Гордина
Ольга сидела в женской консультации, дожидаясь своей очереди на прием к гинекологу, и просто изнывала от духоты. Ее беременности было уже недель двенадцать или даже больше, и Ольга опасалась, что дальше скрывать ее «интересное положение» от Петра будет нереально. Поэтому она решила сегодня пойти в консультацию, встать на учет по беременности и вечером все рассказать мужу, конечно, при этом уменьшив сроки «интересного положения» вдвое. Ольга решила, что, когда придет время рожать, она скажет мужу, что родила недоношенного, восьмимесячного ребенка. Тошнота, мучившая Ольгу по утрам, недавно прошла, и чувствовала себя она вполне прилично, если говорить про физическое состояние, а вот душевное спокойствие было скорее из разряда фантастики. Петр вел себя очень хорошо, просто отлично, он был внимателен и нежен, и Ольга даже смирилась с неизбежным сексом с мужем хотя бы раз в неделю. Вообще, жизнь начала налаживаться, на работе тоже все устаканилось, сотрудники окончательно забыли про убийство Кати Измайловой и теперь все чаще и чаще говорили на отвлеченные от этой страшной трагедии темы. Ольгу иногда даже коробила такая быстрая смена эмоций, еще вчера коллеги переживали по поводу страшной трагедии, а сегодня весело смеются и шутят. Хотя она, конечно, понимала, что жизнь продолжается и что никто не обязан носить вечный траур по убитой женщине, но на душе было гадко.
«Вот так умрешь, – размышляла Ольга, сидя в очереди на прием, – и даже никто о тебе не вспомнит через пару недель. Словно и не было тебя на свете…»
От таких мыслей становилось очень грустно, и она тяжело вздохнула. Наконец, из кабинета вышла девушка, и Ольга зашла к врачу. Гинеколог пригласила женщину на кресло, осмотрела, не нашла никаких патологий и, пока Ольга одевалась, стала заполнять карточку беременной женщины.
– Сколько лет вашему мужу?
Ольга вздохнула и сказала возраст Петра:
– Тридцать два года.
– Группа его крови, резус фактор?
Ольга нахмурилась, она не знала таких данных о Петре и уже тем более об Андрее. Мысль о том, чтобы позвонить Андрею и спросить у него про группу крови, отпала сама собой, Белинский – не дурак, он сразу же поймет, что к чему, а Ольга не собиралась открывать ему тайну про ребенка. Позвонить Петру тоже нельзя, тогда пришлось бы объяснять причину такого вопроса, а Ольга хотела сообщить Петру про свою беременность наедине, глаза в глаза.
– Группа крови вторая, резус-фактор положительный, – наврала Ольга в каждом слове, лишь бы от нее отвязались.
Доктор заполнила все необходимые формальности, выписала направления на кучу анализов и отправила пациентку восвояси.
Домой Ольга почти летела, она была очень рада, что у нее беременность развивается нормально и никаких видимых патологий не обнаружили.
Ольга ворвалась в квартиру и почти сразу же увидела Петра, он сидел в кухне на стуле, низко опустив голову, и не шевелился. У нее от дурных предчувствий оборвалось сердце.
– Что? – Она подбежала к мужу и тронула его за плечо. – Что с тобой?
– Оставь меня в покое. – Петр грубо оттолкнул Ольгину руку и продолжал сидеть все в той же позе.
Ольга растерялась до такой степени, что просто не знала, как ей вести себя дальше. Еще утром Петр был ласков и нежен, и вот спустя несколько часов перед ней сидит совершенно чужой человек с каменным лицом. Конечно, за годы совместной жизни Ольга знала, что порой Петр впадает в депрессию и становится таким противным, что и слов нет, но чтобы так резко, такого еще не было. Раньше депрессии мужа предшествовал долгий период нытья и жалоб на жизнь, Петр становился капризным, он прогуливал работу и постоянно жаловался на тяжкую ношу и несправедливое к нему отношение.
Однажды Ольга даже попыталась вспомнить, а всегда ли ее муж был таким – неудачником и нытиком, и поняла, что нет, не всегда. В молодости, когда они только познакомились, Петр ей казался вполне вменяемым, интеллигентным молодым человеком, который был в нее безумно влюблен. Петя носил розы охапками, кормил Ольгу фруктами и вообще всячески старался ее опекать и оберегать. Оле, конечно, льстили такое внимание и забота, да и Петр был молчалив, спокоен и добр. Первый год супружеской жизни пролетел словно сказка – молодые много путешествовали и почти не ругались. Но потом у Петра начались проблемы на работе, его уволили с хорошей должности, потом умер отец, к которому Петр был очень привязан, затем Петра избили и ограбили на улице какие-то идиоты, которых, кстати, так и не нашли. Муж замкнулся, стал нервным и дерганым, не хотел общаться с людьми и все чаще и чаще сидел дома, тупо просматривая подряд все передачи по телевизору. Пару раз Петр пытался устроиться на хорошую работу, но то ли ему не везло, то ли его душевное состояние сказывалось и на качестве работы, но на новых местах мужчина долго не задерживался. Вот так, постепенно и неуклонно, Петр превратился в хронического неудачника, в вечно недовольного всем вокруг нытика. А потом Ольга влюбилась в Белинского, и все стало еще хуже…
Ольга вжалась в угол и теперь боялась даже пошевелиться, она бежала домой в таком прекрасном настроении, она была так рада, что с ребенком все в порядке…
Петр резко встал со стула и уставился на Ольгу ненавидящим взглядом:
– Меня уволили с работы, сегодня.
– Да, – только и смогла пролепетать Ольга, перепуганная дальше некуда. – Но почему?
– Потому что ты сделала из меня тряпку! – заорал Петр и выкатил глаза. – Ты и твой кобель Андрей, вы превратили меня в ничтожество! Вы вытирали об меня ноги! Вы трахались, когда я подыхал от горя! Я тебя ненавижу и никогда тебе этого не прощу!
Ольга задохнулась от возмущения:
– Но ты же сам, сам умолял меня вернуться к тебе! Ты же сам еще месяц назад говорил, что теперь мы семья и что все у нас наладится!
– Я? Я? – Петр засмеялся. – Да вы превратили меня в тряпку, в дерьмо, которое не способно нести ответственность за свои слова и поступки. Ты… ты… потаскуха! Побойся Бога, как ты живешь! Ты неблагодарная скотина, я ради тебя терпел все эти унижения, все эти ужасы, пока ты гуляла со своим мачо!
Петр замахнулся, и Ольга инстинктивно закрыла лицо руками, но мужчина ее не ударил, он грязно выматерился и, опрокинув стул, выбежал из квартиры. Ольга продолжала
