Валерий Ильичёв - Прощание с облаками (сборник рассказов)
- А что делать с женщиной и ребенком, взятыми в заложники?
- Так, похоже, он нас просто пугает. Да и брать мы его будем через окна, а вид сделаем, что штурмуем входную дверь.
- Не надо штурма. Но торчать тут до утра и уговаривать его сдаться и у меня желания нет. Так что пусть снайпер его снимет.
- Ты, Кондратов, нас не держи за пальцем деланных. Я что, по-твоему, об этом не думал? Видишь окна квартиры на третьем этаже, где он засел? А на крыше соседнего пятиэтажного дома мой снайпер торчит уже полчаса. Но с крыши видна только одна комната. А вторая, где он засел и держит заложников, выходит на пустырь. Так что его невозможно оттуда взять.
- Значит, надо выманить в ту комнату, которая под прицелом снайпера.
- И как же это сделать? Может, телеграмму послать?
- Не иронизируй. У тебя одна кухня, у меня другая. В квартире есть телефон?
- Я номер телефона установил. Только аппарат как раз в той, непросматриваемой комнате.
- Ну, а телевизор где?
- Вроде бы в той, которая под прицелом.
- Мне надо не "вроде", а точно. Давай поднимемся к твоему стрелку.
Дом был старый, и Кондратову пришлось поднапрячься, чтобы не отстать от майора, легко перемахивавшего сразу через три ступени. Взяв у майора бинокль, Кондратов направил его на окно квартиры, где засел Блин.
"Все в порядке. Телевизор находится в этой просматриваемой комнате, на тумбочке в левом углу. Чтобы к нему подойти, надо пересечь метров пять простреливаемого пространства. Снять бандита опытному снайперу не составит никакого труда". Кондратов повернулся к майору.
- Давай номер телефона! Майор молча протянул клочок бумаги с цифрами.
Кондратов посмотрел на часы.
- Ну что, майор, пусть твой стрелок приготовится. Сейчас по телевизору новости передавать начнут. Минут через пятнадцать, не позднее, я подведу его под выстрел.
- Пару бутылок коньяка с тебя, если сорвется.
И подыграв майору, Кондратов не без задора сказал:
- Годится, но если твой паренек промажет, ты ставишь четыре.
- Согласен. Но он не промахнется. Так ведь, Витек?
Молодой белобрысый паренек повернул к ним бледное лицо с крупными веснушками на пухлых щеках и в знак согласия кивнул. Потянулись медленные минуты ожидания.
"А парнишка-то нервничает, - заметил Кондратов, - это мы с майором за долгую службу уже пообвыклись. А у парня-то видна первая операция".
И, словно прочитав мысли Кондратова, майор взял у снайпера винтовку.
- Дай-ка я сам, а то придется лихому сыщику четыре бутылки коньяка ставить. Напьется, а мне отвечать.
Паренек молча отдал майору оружие и стал суетливо вытирать потные ладони о защитного цвета штаны. Майор повернулся к Кондратову:
- Ну что, я готов. Минут десять уже прошло. Твоя очередь работать, опер.
Кондратов вновь взглянул на часы: "Немножко рановато, но ждать больше не буду", - решил он. Достав мобильный телефон, набрал номер. Вопреки ожиданиям Блин сразу схватил трубку.
"Это хорошо, значит, волнуется и сразу поверит моим словам".
- Привет, Блин, это подполковник Кондратов из МУРа, помнишь такого?
Ну и что ты хочешь? Чтобы я сдался? Не дождешься! Сам знаешь, что мне терять? Пойдете на штурм, бабу с ребенком враз замочу! Да ещё пару твоих ментов прихвачу на тот свет, чтобы не скучно было в аду.
- Все ясно. А теперь послушай, что я говорить буду. Штурм для тебя в любом случае - верная смерть. А наши добрячки демократы мораторий на смертную казнь объявили. Так что тебе есть резон сдаться.
- А пошел ты, Кондратов...
Подполковник хмуро слушал отборную брань. Этот тип вряд ли сдастся. Рисковать жизнью заложников и наших ребят не будем. Только бы он не бросил трубку".
Дождавшись, когда Блин на мгновение замолк, Кондратов сказал то, ради чего и затевал эти, казалось, заранее обреченные на неудачу переговоры:
- Перестань лаяться, Блин. Включи-ка телевизор и послушай... что о тебе журналисты говорят. Они из тебя прямо-таки Робин Гуда сделали.
Кондратов услышал, как стукнула брошенная на стол трубка и, приложив бинокль к глазам, увидел, как Блин поспешил в ту комнату, где стоял телевизор. Бандит успел включить его, но появившуюся на экране дикторшу он уже не увидел: посланная майором пуля размозжила бандиту затылок. До пятого этажа, где они находились, запоздало долетел звон разбитого пулей оконного стекла. Майор нарочито спокойно начал чехлить винтовку. Но натянутые нервы подвели, и он поспешно отдал винтовку молодому снайперу:
- На, возьми, упакуй, потом почисть как следует.
И, повернувшись к Кондратову, хрипло спросил:
- Почему знал, что сработает? Сыщик пожал плечами:
- Каждый жаждет признания и славы. Майор небрежно махнул рукою:
- Только не я! Мне за мою известность жулики голову отвернут и не позволят на место поставить. Ну ладно, будь здоров, спасибо за помощь! Коньяк поставлю по первому требованию, не подведу, ты меня знаешь.
Кондратов кивнул и полез в люк чердачного помещения. Теперь после завершения дела с Блином ему действительно захотелось выпить. Но сейчас надо было ехать назад в Управление.
Войдя в кабинет начальника, Кондратов хотел доложить о результатах операции, но полковник махнул рукой:
- Все и так знаю. Ты там не поспешил? Может быть, его можно было взять живьем и расколоть на другие дела?
- Парень был трижды судим и не признался бы ни в одном преступлении. А так пуля в затылок и не надо отвлекать народных судей от серьезных дел.
- Как скажешь, тебе виднее.
"Мог бы хоть спасибо сказать за службу, а он только брови недовольно хмурит", - обиженно подумал Кондратов. Он поднялся:
- Я могу идти?
- Подожди, Кондратов. Тут вот какое дело. Наши ребята только что задержали пару приезжих с Украины за квартирную кражу. Те берут на себя лишь один эпизод, на котором их взяли с поличным. Так помоги их расколоть ты на это мастер.
Возможность поехать домой и расслабиться после пары рюмок водки явно откладывалась.
- А почему опять я?! Что, других сотрудников в Управлении нет?
- Слушай, Володя! Ты же знаешь, что опыта у ребят маловато. А ты у нас лучший. Кроме как к тебе и обратиться не к кому. Я за тобой, как за каменной стеной. Ну чего тебе стоит? Если эти украинские хлопцы возьмут на себя ещё с десяток краж, то будет что доложить на самый верх высокому начальству. Я тебя очень прошу - помоги! Такому асу, как ты, это на полчаса работы.
- Ну уж и на полчаса! Ладно я попробую!
Кондратов вышел из кабинета. И только тут заметил, что широко во весь рот улыбается.
"Взял меня полковник на лесть, как я недавно Блина. И зачем мне это было нужно? Теперь вместо отдыха буду опять нервы мотать с приезжими ворами. Но это все-таки лучше, чем лежать на полу с простреленным затылком".
Кондратов вспомнил спешащего к телевизору тщеславного Блина и, согнав с лица довольную улыбку, направился допрашивать заезжих гастролеров. Ему очень не хотелось обмануть надежды полковника.
Старушка с собачкой
Сыночек был небольшой, и из патрульной Г машины, поставленной посредине площади, хорошо просматривалась каждая торговая палатка. Сержанты милиции сначала не обратили внимания на старушку в черном платке и тяжелой шубе с вытертым мехом на воротнике. Она шла по рынку, тяжело опираясь на палку. Рядом с нею бежала небольшая черная дворняжка, отдаленно напоминающая благородную лайку. Холодный ветер подгонял собачку, и она, дрожа, забегала вперед, с упреком оглядываясь на малоподвижную хозяйку.
Старушка медленно переходила от палатки к палатке, тоскливо выпрашивая подаяние. Приехавшие из ближнего зарубежья молодые крепкие торговки под бдительным оком своих хозяев-кавказцев не осмеливались проявлять милосердие и, сердясь на самих себя, раздраженно отмахивались от голодной старухи. И лишь худощавая девушка, торгующая в фургоне продукцией мясокомбината, суетливо оторвала от аппетитной гирлянды сосиску и стыдливо сунула её просительнице.
Стоявшие рядом в очереди за дешевым печеньем зеваки от скуки начали обсуждать удачу попрошайки.
- Надо же, все-таки выпросила! Вот так обойдет пару рынков и на неделю холодильник набьет!
- Что вы, дамочка, чушь несете?! Я с ней живу в одном доме. Она санитаркой на войне была. Пенсия у неё небольшая, да и ту сынок пропивает. А ей кушать надо, да и с собачкой Диной расстаться не может. Это её единственная радость.
- Ну так и просила бы для собаки: быстрее бы подали,
- Вот тут вы, гражданин, правы: у нас животных жалеют больше, чем людей.
Оживленное обсуждение прервал злобный крик толстой продавщицы в валенках с галошами;
- Убери отсюда свою паршивую псину! Она хочет мясо украсть!
- Ну что вы такое говорите?! Моя Дина не воровка! Это она с голоду свинину твою обнюхала. Фу, Дина, пойдем отсюда.
Но не тут-то было: к старухе уже спешили два дюжих милиционера. Первой получила свою долю собачка. Удар тяжелым ботинком отбросил собачонку в сторону. Истошный визг животного разнесся по рыночной площади. Ловко подхватив старушку под руки, дюжие сержанты почти на весу потащили несчастную к машине. Напуганная собачка, жалобно скуля, благоразумно держалась подальше от опасных ботинок, не решаясь заступиться за свою хозяйку. Люди в очереди глухо зароптали:
