Светлана Алешина - Синий дракон
А куда унесешь? Эти двое назад идут. Залез я подальше в траву, затаился и молитвы только про себя читаю. По-настоящему, конечно, не молюсь, а только прошу, значит, бога, как умею, чтобы пронесло. А эти тем временем землю с могилы разбросали, углубились метра на полтора — земля-то еще не слежалась, а в них силищи — что в твоем экскаваторе! Потом этого бедолагу в яму скинули поверх чужого гроба, опять все засыпали, подравняли, надгробие на место вернули и оградку поставили. Аккуратно сработали — вроде так и было! Ну, значит, опять по сторонам осмотрелись, шанцевый инструмент подобрали и отвалили. Когда машина уехала, я еще минут десять на земле лежал, не решался подняться. И, поверишь, весь был — хоть выжимай! Ночи в августе не сказать, чтоб теплые, а меня в жар бросило. Говорят, когда смерть рядом ходит, от нее холодом отдает, а меня наоборот — будто кипятком ошпарило… Вот такая вот история! Вот и рассуждай, какой мне резон варежку разевать. Если бы не нужда — сроду бы я с тобой не связался. А теперь получается, что я за спасибо корячился? Несерьезно это, начальница! У меня все-таки теперь проблемы… Взять хотя бы кладбище — меня теперь туда калачом не заманишь.
— А и нечего по кладбищам без надобности шататься! — сердито сказала я. — Тем более по ночам!
— Так если бы без надобности! — сказал сипатый и осекся. — Опять же, если бы не я, где бы ты чего узнала?
— А откуда я знаю, что ты все это не выдумал? — возразила я. — Вот если бы ты номер машины вспомнил!
Кладбищенский жулик задумался. Виктор, сидевший на месте водителя, обернулся и сказал:
— Вряд ли он его видел!
— У меня зрение знаешь какое? — горделиво заявил сипатый. — Как у орла! Тем более, говорю, луна светила — хоть газету читай! Только память вот никуда!.. Слушай, хозяйка, вот если бы ты мне весь кусок отдала — может, я и попробовал бы вспомнить… А? — Он тоже обернулся ко мне, с надеждой всматриваясь в мое лицо.
Была не была, подумала я. То, что рассказывал этот тип, казалось слишком ужасным, чтобы быть выдумкой. Я решила рискнуть. Протянув сипатому пакет с деньгами, я распорядилась:
— Вспоминай!
Он живо схватил пакет и снова запихал его за пазуху. Я предостерегающе сказала:
— Но учти, пленка остается у нас, и в случае чего мы тебя разыщем непременно! Не вздумай соврать!
— Понято, хозяйка! — радостно просипел информатор. — Значит, усекай, номер там смешной — три буквы: У и ХО, ухо то есть, а между ними — три тройки… Не забудешь! — сказав так, он торопливо потянул на себя ручку замка и заискивающе спросил:
— Так я пойду, ладно?
Мы с Виктором переглянулись, и оба промолчали. Сипатый понял это как знак согласия и со змеиной ловкостью выскользнул из машины. Через секунду его сутулая фигура растаяла в темноте.
— Это называется — плакали наши денежки, — подытожила я.
Глава 11
Наверное, эти мои слова произвели на Виктора очень большое впечатление, потому что, выслушав их, он попросил нас не беспокоиться и тут же покинул машину. Больше мы его не видели.
Я отвезла Ромку к нему домой и тоже поехала отсыпаться. На редкость насыщенный выдался денек, да к тому же он недешево нам обошелся. Сомнения терзали меня, поэтому, оказавшись дома, я выпила таблетку седуксена и забылась мертвым сном до утра.
Однако на следующий день сомнения одолели меня с новой силой. С потерей денег можно еще было как-то смириться, но осознание того, что мы стали жертвой ловкого мошенника, будет означать, что наше расследование зашло в тупик, выбраться из которого задача почти непосильная.
Но даже если информация, которую преподнес нам сипатый, от первого до последнего слова — правда, как проверить ее? Нам это не по зубам. Нужно обращаться в прокуратуру, а какие у нас доказательства, кроме фотографии физиономии, неизвестно кому принадлежащей? От всех этих раздумий можно было сломать голову.
Ничего удивительного, что на работу я пришла в отвратительном настроении. Как ни странно, коллеги воспринимали ситуацию совершенно иначе. Мне даже показалось, что все они испытывают душевный подъем. Особенно это было заметно по нашему несовершеннолетнему герою, который как раз перед моим приходом взахлеб излагал вчерашнее приключение, безбожно все приукрашивая.
Но удивило меня не это, а то, как снисходительно и даже благодушно реагировал на поведение Ромки Виктор. Для него это было немного необычно.
Однако вскоре выяснилось, что хорошее настроение Виктора имеет довольно веские причины. Ему не только удалось выследить нашего информатора, но и кое-что о нем разузнать. Тот оказался подлинным джентльменом удачи, известным в определенных кругах под кличкой Хронометр. За его плечами было шесть лет тюрьмы, и больше всего на свете он не любил работать. Это заставляло его постоянно искать какие-то иные пути раздобыть деньги, и он считал себя очень ловким парнем. Однако у него даже не хватило соображения назначить мне встречу где-нибудь подальше от своего места жительства — как выяснил Виктор, Хронометр обитал всего в четырех кварталах от железной дороги. Он делил квартиру в старом деревянном домишке со своей сожительницей, которая была на десять лет его старше. Таким образом, этот человек был теперь в наших руках, хотя пока я не очень понимала, что это нам дает.
Однако нужно было что-то делать, и мы устроили обсуждение, на котором Кряжимский предложил в первую очередь выяснить, существует ли в природе автомобиль с номером, названным Хронометром. С этой целью он намеревался навестить одного своего знакомого из ГИБДД.
Виктор подал неожиданную идею продолжить слежку за Хронометром, опасаясь, как бы тот не навострил лыжи с нашими долларами. Кроме того, он полагал, что Хронометр сказал нам далеко не все, что знал.
Ромка сгоряча предложил совершить экскурсию на кладбище, но это ни у кого не вызвало энтузиазма. Маринка вообще пришла в ужас от этих слов и в дальнейшем посматривала на Ромку с трепетом.
В результате были одобрены первые два предложения, а Ромкино отложили на неопределенный срок. После чего Сергей Иванович и Виктор ушли, а я попыталась хоть что-то сделать, связавшись с центральной горбольницей. Мне немного был знаком главный врач, и поэтому не составило большого труда добиться разговора с лечащим врачом господина Карманова. Сославшись на читателей, я попросила хирурга дать прогноз по поводу ранений уважаемого предпринимателя. Врачи терпеть не могут таких вопросов, но в этот раз хирург был настроен на редкость благодушно и сообщил, что жизни уважаемого предпринимателя ничто не угрожает и все три пули, попавшие в него, не нанесли существенного вреда здоровью, а, попросту говоря, оказались царапинами. Однако Карманов должен был пролежать в больнице еще неделю, потому что у него легкое сотрясение мозга, и в этом случае доктора предпочитали перестраховаться. Еще хирург в заключение пошутил на тему удивительного везения господина Карманова — мол, брату и одной пули хватило, а тут…
Мне же теперь в такое невероятное везение верилось все меньше — уж очень смахивало на то, что подобный расклад (одна пуля точно в цель, три — по касательной) был тщательно оговорен заранее. Если дело поручить хладнокровному и меткому стрелку, то можно рассчитывать на успех инсценировки. А мне почему-то представлялось, что в таких стрелках в наше время нет недостатка. Кротов вполне мог оказаться одним из них.
Но опять это были только предположения, а мне хотелось, чтобы в наших руках имелся хотя бы один — пусть даже маленький — но факт. Не в силах сдержать нетерпение, я уже собиралась нанести визит Кириллу, чтобы поинтересоваться, как у него идут дела, но он неожиданно заявился сам.
О его приходе доложила Маринка, горящие глаза которой показывали, что она заинтригована до крайности. Посетителя она охарактеризовала как исключительно интересного молодого человека, обладающего изысканными манерами и абсолютно не похожего на большинство современных мужчин, у которых одно на уме. Сначала я даже растерялась, но, когда Марина назвала имя этого уникума, успокоила ее, заверив, что у этого представителя мужского племени на уме то же самое да вдобавок крайне завышенная самооценка, что вместе представляет довольно неудобоваримую смесь.
— Достоинств у него, конечно, полно, — добавила я в заключение. — Вот только плохо, что он обо всех знает. Завоевать сердце такого человека — невыполнимая задача, Марина! Никто не сможет полюбить его сильнее, чем он сам.
— Так это тот самый Кирилл! — догадалась наконец Марина. — А я еще смотрю, вроде у него синяк под глазом — откуда, думаю? Хорошо, что ты сказала, Ольга! Теперь он мне не кажется таким интересным. Надо же, бросить свою девушку среди полупьяной шпаны!
— Но теперь ты ударяешься в другую крайность, — заметила я. — Все-таки девушка была не простая, а как-никак «дракон»!
