Василий Новодворский - Коронка в пиках до валета
Тот снял свою широкую шляпу и стал вытирать лоб шелковым платком.
— Жарко, — сказал он.
Он был красив. Высокий лоб, орлиный тонкий нос, выразительные глаза, то холодные, то насмешливые, длинные вьющиеся кудри, спускавшиеся на белый широкий воротник. Вадим вдруг вспомнил портрет корсара в иллюстрированном издании сочинений Байрона. Даже улыбнулся нечаянно.
Незнакомец поймал эту улыбку и слегка нахмурился.
— Вы простите мою улыбку, — сказал Вадим. — Но в чертах вашего лица я увидел черты другого лица — черты, любимые мною.
— Чьи это черты? — быстро спросил незнакомец.
— Байроновского Корсара, — ответил Вадим.
— А вы знаете эту поэму? — спросил незнакомец с удивлением, и глаза его засверкали.
— Наизусть, — ответил Вадим, — одно из замечательнейших произведений Байрона.
Незнакомец вдруг вскочил и стал декламировать:
С беспечными волнами в синем море
Душа и мысль свободны на просторе,
Пока есть буря, пенится волна,
Везде наш дом, родимая страна!
Вадим перебил его, тоже вскочил и стал продолжать:
Вот наше царство! Безгранично, ясно!
Наш флаг — наш скипетр, — все ему подвластно!
Жизнь — буйный вихрь. Досуг сменяет труд,
Утехи вслед одна другой бегут!
— Браво! Браво! — закричал незнакомец. — Браво, русский матрос!.. К чему только этот маскарад? Зачем матросская куртка тому, кто знает Байрона? По когтям познается лев.
Вадим не ответил на это замечание незнакомца и продолжал декламировать:
Взор его блестел под бровью темной…
…Он загорел, но царственно и смело
Из-под кудрей чернеющих белело
Чело. Изгиб губы изобличал
Величье дум, хотя б он их скрывал!..
…Кто б выдержал, не дрогнув, силу взгляда
Могучего и гордого Конрада?..
— Ваш портрет, — добавил Вадим, и оба расхохотались.
— У нас родственные души, — сказал незнакомец и протянул Вадиму руку, белую, холеную, но сильную. Почему-то Вадим с удовольствием пожал ее.
— Вильям Уильдер, — отрекомендовался незнакомец.
— Вадим Холмский, — ответил Вадим.
— Судя по вашей руке — вы действительно матрос и по костюму — тоже, а вот по речам, по лицу, вы… не матрос, — сказал Уильдер, пытливо всматриваясь в Вадима.
Непонятный прилив доверия вдруг заставил Вадима рассказать Уильдеру свою историю.
Уильдер слушал его с ясным сочувствием и не спускал с него своих глаз. Между тем воспоминания взволновали Вадима, и голос его стал дрожать, когда он договаривал конец своей истории. Он кончил и поник головой.
Уильдер дружески похлопал его по плечу.
— Мужайтесь, милый юноша! Жизнь вся еще впереди! За вашу откровенность я отплачу вам той же монетой. Ведь вы с «Дианы», — с этого русского фрегата, который пришел сегодня?
— Да, с «Дианы», — ответил Вадим, недоумевая, к чему клонит речь Уильдер.
— Так вот, что я вам скажу, — продолжал тот, — уходите-ка вы с вашей «Дианы»!
Вадим с недоумением посмотрел на собеседника и даже не нашелся, что спросить его.
— Это судно о б р е ч е н н о е… Оно не дойдет до Аляски.
— Почему? — еле выговорил Вадим.
— Потому что есть силы, которые сильнее вашего императора, сильнее пушек вашей «Дианы» и вашей храбрости, в которой я не сомневаюсь, — галантно добавил Уильдер.
— Вы, русские, — продолжал он, — хотите прибрать Аляску к своим рукам, а к о е-к о м у ваши намерения не нравятся и потому нам поручено пустить вашу «Диану» ко дну… и мы ее пустим. Олл райт!
— Кому это не нравятся планы завоевания Аляски? И кто это м ы, которые пустят «Диану» ко дну? — спросил Вадим, и глаза его загорелись гневом.
— Союзу английских и американских торговых компаний, которые имеют свои виды на Аляску, — сказал Уильдер. — А м ы, которым поручено потопить вашу «Диану», это те, кто нанят временно на службу этим союзом. Мы — это свободные властители морей и океанов.
Мы — это те,
Чье сердце любит реять в океане,
В безумии восторга утопать,
Безбрежность волн душою постигать!
Кто ищет сам вокруг себя сражений…
В опасности — отраду наслаждений…
— Как сказал ваш и мой любимый поэт, — и Уильдер засмеялся. В смехе его на этот раз не было добродушия, — что-то холодное, «сатанинское» почудилось Вадиму.
— Вы действительно корсар? — вдруг спросил он.
— Хотя бы и так, — ответил Уильдер и вдруг, став в позу, отрекомендовался: — честь имею представиться: командир «Черного коршуна», — того чудесного корвета, который стоит на якоре у входа в гавань; Надеюсь, заметили его?.. Клянусь честью, чудесное судно! Смею заверить… Не чета вашей «Диане».
— Простите, сэр, — сказал холодно Вадим, — мне почему-то кажется, что в вашей шутливой речи есть много серьезного. По долгу службы я должен сейчас же донести о всем слышанном своему командиру.
— Пожалуйста, — ответил Уильдер. — Я думаю, что теперь, когда «Диана» уже в Гонконге, все, что я сказал, — уже не секрет. Теперь это дело уже р е ш е н н о е. «Судьбы свершился приговор», — вам нет возврата! Только, юноша, не советую вам торопиться с донесением. Из вашего рассказа видно, что вы и так скомпрометированы в политическом отношении. Теперь вы себя скомпрометируете еще связями с к о р с а р о м. «От кого вы слышали?» — спросит вас командир. Что вы ответите, — от корсара?.. Ха-ха! Что о вас подумает ваш строгий командир?
Уильдер засмеялся и потом еще раз хлопнул по плечу Вадима.
— Вы мне нравитесь, милый князь! И знаете, ваша жизнь напоминает мне мою. Я — тоже бывший офицер флота его величества короля Великобритании… и тоже, как и вы, нахожусь в ссоре с его величеством и с бывшей родиной, с прежними друзьями и даже с родными. И тем не менее чувствую себя прекрасно… Ненавижу подлое человечество!
— Но как с этой ненавистью связать то, что вы н а н и м а е т е с ь на службу к капиталистам? — резко оборвал его Вадим.
— Я завтра же могу быть врагом этих самых капиталистов! — воскликнул Уильдер, по-видимому, задетый за живое словами Вадима. — А если я сейчас «нанялся», то просто потому, что я должен платить своему экипажу, — это раз, — а, главное, уж очень мне захотелось испытать свои силы в борьбе с настоящим, хотя и плохим, военным судном. Признаюсь, это — редкий случай. Жирные трусы, неповоротливые «купцы» мне надоели. Хочется хорошего, настоящего боя. Размяться надо. — Уильдер воодушевился, его глаза горели. Опять что-то «сатанинское» почувствовал Вадим в его речах, в его лице.
— Мой совет вам, — корсар помолчал, потом заговорил опять. — Бросьте вы «Диану» и переходите ко мне на палубу «Черного коршуна». Там вы найдете все, что надо для молодого человека, любящего свободу. А эту развалину, — он махнул рукой в сторону «Дианы», — давно пора пустить на слом! Ведь она скоро сама развалится. И с такими негодными средствами, вы, русские, хотите бороться с нашими капиталистами! Мерзавцы они… это верно! Но широта захвата у них поразительная! Это мне в них нравится. Они знают все, что говорится и делается в С.-Петербурге, — знают, какое судно куда будет послано. Ведь о н и выбрали вашу «Диану»!.. Ха-ха!.. Знают ваш маршрут, число пушек на вашем фрегате, число экипажа, — знают даже характер вашего командира. Все знают! Против вашей «Дианы» снаряжена целая эскадра, не только мой «Коршун». Слежка за вами началась с мыса Доброй Надежды. В Мельбурне мы мешали вам чиниться, мы даже подожгли ваш фрегат. На Соломоновых островах мы организовали нападение туземцев. Яхточку, помните, которая шла все время за вами? Это н а ш а!.. Ха-ха! Хорошо организовано?.. Признайтесь. Ну, а что будет с вами после Гонконга — этого я вам не скажу, — это пока секрет, — так закончил свою речь Уильдер.
Вадим был подавлен всем, что он услышал.
— Но зачем вам уничтожать «Диану». Какой в этом для вас интерес? — спросил он.
— Во-первых, один из пунктов инструкции, вам данной, — борьба с корсарами и с каперами, которые нападают на суда Российско-Американской компании, — следовательно, мы должны уничтожить вашу «Диану», хотя бы из чувства самосохранения… А, во-вторых, это сделать необходимо для острастки вашего правительства. Оно каждый год будет посылать суда, а мы каждый год будем их топить. Надоест — и отступятся от Аляски! А это и требуется нашим капиталистам. Черт бы их подрал! Ловкие ребята!
Наступил момент молчания. Уильдер наслаждался, наблюдая за тем впечатлением, которое он произвел на Вадима.
— Ну, что же, милый князь? — прервал он наконец молчание. — Переходите на службу ко мне? У меня как раз свободно место старшего лейтенанта. Карьера, клянусь честью корсара, блестящая. Из матросов да прямо в старшие лейтенанты! Будем вместе мечтать, проклинать человечество и декламировать Байрона. Идет? — По рукам?
