Анна Данилова - Прекрасный возраст, чтобы умереть
– Понятно. Что вы можете рассказать об этой семье? То, что сами Дорофеевы о себе никогда не расскажут?
– Очень хорошая пара! Любят друг друга. Отношения между ними – прекрасные. Трудно представить себе, чтобы кто-нибудь из них повышал друг на друга голос. Мы с Олей ругаемся, всякое бывает, но Дорофеевы – нет… Он очень доброжелательный, мягкий человек. И очень спокойный. Раньше, по словам моей Оли, он был немного другой, нервный, курил, был очень худой… А потом, когда ушел из университета, организовал свою собственную строительную фирму (я слышал, что для этого ему пришлось продать бабушкин дом на Волге), то вроде как человек нашел себя и успокоился. Даже немного поправился. У него стабильный заработок, Наташа ни в чем не нуждается, они счастливы. Правда, у них пока нет детей, но, насколько мне известно, проблем с этим у них нет, я имею в виду, что оба здоровы, думаю, что они сами решат, когда им заводить детей.
– А что вы можете рассказать о семье Утробиных?
– Вы расспрашиваете меня о моих друзьях, чтобы попытаться понять, кто из них может быть убийцей?! Напрасно тратите время! Все они – прекрасные люди!
– Андрей, пожалуйста, постарайтесь понять меня. Возможно, кто-то из ваших друзей все-таки видел кого-то там, на озере, да побоялся сказать…
– О нет! Вы просто их не знаете!
– Но и вы тоже знаете их, оказывается, не очень-то и хорошо.
– Что вы имеете в виду?
– То, что один человек из вашей компании, возможно, видел убийцу. И скрыл этот факт. А другой человек, зная об этом, пришел и рассказал нам. Теперь понимаете, почему меня так интересуете все вы, ваши отношения между собой, отношения супругов… Я хочу понять, что послужило причиной, по которой один из вас скрыл правду?
– Вот это ничего себе… – Андрей промокнул рот салфеткой и откинулся на спинку стула. – Вот это новости! И кто же видел убийцу?
– Убийца это или нет, пока неизвестно. Но на озере была женщина, чужая, не из вашей компании. Накануне убийства. И человек из вашей компании это скрыл. Возможно, на то была причина…
– Но кто, кто видел?
– Я скажу вам позже. А сейчас, пожалуйста, расскажите о семье Утробиных, как оно вам все видится.
– Тамара – она косметолог. Яркая, красивая, шумная, какая-то суетливая, но очень добрая. Мы все любим ее. Она, несмотря на свою внешнюю активность, одновременно какая-то скромная… Не знаю даже, как и сказать. Она любит своего мужа, но втайне, как мне кажется, страдает от него. Гриша тоже хороший мужик, но, честно говоря, скуповат. У него свои магазины с автозапчастями. Свой бизнес он начинал с нуля, ему тяжело приходилось, ему никто не помогал. Думаю, что, пока он не достиг успеха и у него не появились деньги, он страдал, был страшно одинок и жил в постоянном страхе обанкротиться. Об этом мне рассказала Оля, а ей, в свою очередь, сама Тамара. Все эти годы, с одной стороны, закалили его, а с другой – сильно потрепали ему нервы, озлобили его. Он никому, кроме своей жены, не доверяет. И улыбается как бы вполовину. Никак не расслабится человек, не раскрепостится. Вот разве что алкоголь его немного расшевеливает, и тогда мы видим перед собой симпатичного, милого человека.
– Почему Тамара от него страдает?
– Понимаете, у него две мании. Первая мания – это болезненное стремление к чистоте. Аккуратист, педант, у него в доме вы не найдете ни пылинки. Он замучил Тамару этим порядком. Она, приходя после работы домой, только и делает, что все моет, скребет, чистит, протирает… У нее даже фартуки с клеенчатыми карманами для мокрых тряпок от пыли. Мне Оля рассказывала. Нет, конечно, мы все как бы любим чистоту, но не до такой же степени…
– А вторая мания?
– Он копит деньги. На черный день. Вот сколько заработает за день, сразу же относит в банк. Тамара говорит, что, если бы она сама не зарабатывала, то он наверняка держал бы ее в черном теле.
– Он запрещает ей тратить и свои деньги?
– Вот тут мимо! Слава богу, этот домашний тиран никогда еще не покушался на деньги, заработанные Тамарой. Несмотря на то что он страшный скупердяй, содержит Тому все-таки он. Оплачивает все счета, сам покупает продукты и все необходимое для дома. Дает ей деньги на какие-то крупные покупки, вот недавно купил ей шубу, новый холодильник… Знаете, он очень неоднозначный, Гриша… Мы все его любим и одновременно относимся к нему с какой-то иронией…
– Она не хотела бы с ним развестись?
– Нет, что вы! Она любит его. Понимает его, вот что главное! Ну, странный он, что ж, мы все по-своему странные и разные. Глафира, у меня обеденный перерыв заканчивается, а мне надо бы подготовиться к командировке, меня снова отправляют в Ригу, а документация еще не подписана. Вы так и не скажете, кто же видел женщину на озере? Кто-нибудь из Утробиных?
– Нет. Это Наташа Дорофеева.
– Вот как? Что ж, здесь вы можете быть спокойны. В том смысле, что она сделала это вовсе не из-за того, чтобы скрыть преступника. Наташа – очень осторожная девушка. Трусиха, попросту говоря. Все последние годы она живет за спиной своего мужа, и как личность как бы атрофировалась, понимаете, что я хочу сказать?
– Не совсем.
– Она стала тенью своего мужа. Чувствует себя настолько защищенной, словно он ей не муж, а отец. Главное, что ей эта роль нравится. Он балует ее, все прощает…
– Что прощает?
– Оля говорит, что она обленилась совсем. Хотя мне кажется, что моя Оля ей немного завидует. Наташа нигде не работает, а Оля моя – секретарь-референт в одной фирме. Работа, может, и не пыльная, но нервная. Я предлагал ей ее бросить и сидеть дома, но она отказывается. С одной стороны, вроде устает, с другой – она закиснет дома, ей же нужно наряжаться, блистать, общаться с людьми… Да и деньги нам сейчас нужны, у нас планы по расширению квартиры…
– А что можете сказать о Михаиле Стасевиче?
– О Мише-то? Хороший мужик.
– У вас все хорошие, – с улыбкой заметила Глафира.
– Мишка – классный парень. Но в отличие от меня, скажем, очень осторожный. Он в этом чем-то даже похож на Гришу. Умница большой, возглавляет финансовый отдел в одном крупном автотранспортном предприятии. Деньги делает из воздуха! Я так подозреваю, что у него есть свой небольшой автопарк, я имею в виду крупные, грузовые машины, и он, не вставая со своего рабочего места, обеспечивает работой своих собственных водителей… Координирует поездки, крутится… Конечно, ему приходится много работать, но и деньги он зарабатывает немалые. Роза его очень любит… Он вообще женщинам нравится. Мне иногда кажется, что женщины-торговки на рынке отдают ему свой товар вообще без денег! Нет, это я, конечно, утрирую… Но вы поняли меня.
– Он изменяет Розе?
– Да.
– А она об этом знает?
– Нет. Иначе бы не выглядела такой счастливой. Говорю же, Миша очень скрытный и тихий человек. Проделывает все свои дела – и бизнес, и любовные делишки по-тихому…
– А что вы можете рассказать о самой Розе?
– Красива, женственна, мила… Будет жаль, если она когда-нибудь узнает о Стасевиче и его похождениях.
– Вы уверены, что никто из ваших друзей не был знаком с Валентиной Соляных или Альбертом Гинером?
– Сто процентов! Иначе бы эти двое присоединились к нам! А как иначе?
– Иначе, Андрей, это когда кто-то из ваших находился в конфликте с Гинером или его подругой.
– Ну, не знаю… – развел он руками. – Сами понимаете, невозможно представить одного из своих друзей убийцей.
– А вы сами не были знакомы с Альбертом? Или Валентиной?
– Нет. Послушайте! Я тут с вами заговорился!!! Мне же надо на работу!!!
– Ой, Андрей, вы уж извините меня. Спасибо вам большое! Вы так здорово мне помогли!
Селиверстов уже накинул на плечи куртку и принялся обматывать шею шарфом, как Глафира вдруг вспомнила:
– Только пообещайте мне, пожалуйста, что никому не расскажете о Наталии, о том, что она видела ту женщину…
– Да-а, не беспокойтесь! Я же понимаю – тайны следствия! Спасибо вам за обед! Звоните, если что…
Конечно, никакой надежды на то, что этот молодой человек будет молчать, не было. Но это не особенно-то и огорчало Глашу. Она бросила камень в воду, и пошли круги… Будет какое-то движение, реакция всей этой компании на «донос» Розы. И хорошо. Посмотрим. Подождем.
И как это он не догадался спросить, кто сдал Наташу Дорофееву?! Просто не успел. Или ему все равно?
Глафира не спеша допила свой компот. Достала из сумочки помаду, подкрасила губы.
– Лиза, – она позвонила Травиной. – Я только что говорила с Селиверстовым. Ты где, можно встретиться, обсудить… Да? Отлично. Еду!
Встретились в своей конторе. Лиза пришла первой, на полу стояла огромная, метр на метр, коробка с елочными игрушками. Денис Васильев аккуратно доставал из нее коробки поменьше, открывал их, разглядывал шары, фигурки, бантики, свечки, орешки, снежинки на скрепках, прищелкивал языком в восхищении.
Лиза в кресле пила чай. В приемной пахло пряниками.
