Дарья Калинина - Неполная дура
— Красивая вещь! — одобрила она.
Следующая вазочка была из керамики с цветочками и позолотой. Видимо, огонь не добрался до самой коллекции. И она сохранилась, только была липкой и грязной. Любка тем временем разложила свои сокровища на листе газеты и сосредоточенно шевелила губами.
— В третий раз пересчитываю, — пожаловалась она Аньке. — Одной все время не хватает.
— Какой?
Любка помотала головой.
— Не знаю, сейчас посмотрю.
И взяв кусок тряпки, принялась оттирать свою коллекцию. Частично ей это удалось. По крайней мере теперь можно было видеть, что за предмет лежит. Чистка грозила затянуться. Анька уже собиралась попрощаться и незаметно исчезнуть. Ей было ясно, что Любкиному мужу вчера было не до убийства соперника. Он был занят спасением своего имущества.
И тому имелась целая толпа свидетелей. Конечно, во время пожара за всеми не уследишь. Но не стал бы Ваня поджигать родную хату только для того, чтобы обеспечить себе алиби. Другое бы что-нибудь придумал. Менее травматичное.
Итак, Аня решила не терять времени даром. И уже повернулась, как вдруг услышала слова, которые заставили ее передумать.
— Точно, не хватает одной вазочки, — растерянно произнесла Любка. — Самой последней. Мне ее Гера подарил.
— Кто подарил?
Аня сделала крутой пируэт и уставилась во все глаза на Любку.
— Наш Гера, — грустно произнесла Люба. — Такая красивая вазочка с восточным рисунком. Арабская вязь, верблюды, султаны в тюрбанах с перьями, их слуги, деревья, цветы. Очень тонкая работа. Уж я-то разбираюсь.
— Так, значит, он вам ее подарил. А теперь ее нет? Странно.
И Анька задумалась. У Милены пропала картина — тоже подарок Геры. А у Любки вазочка — снова его подарок. Совпадение? Или чей-то нехороший умысел?
— А вы с мужем хорошо смотрели? — спросила она у Любы.
— Хорошо. Да и вообще, вся коллекция у меня в одном углу стояла.
— Может быть, она во время суматохи на пол упала?
— Все завалы разгребли, — покачала головой Любка. — Нет, украли, наверное. Хотя кому она могла понадобиться? Обычная вазочка. Не новая даже. Когда он мне ее принес, я еще удивилась, зачем он мне старье тащит. А потом пригляделась и она мне даже понравилась. Жаль, что пропала!
Аньке тоже было жаль. Но зато в ее голове забрезжила идея. И обдумав ее, она поняла, что идея не просто хороша, она почти гениальна. Похвалив себя, Анька отправилась ее проверять. Но для этого ей было необходимо созвониться с подругами. Инна с Маришей находились у нее на дисплее телефона под цифрами один и два. И вызвав хорошо знакомый ей номер, девушка поднесла трубку к уху.
Глава восьмая
Сегодня Стелла Владимировна встретила гостей в куда более строгом облачении. Волосы были призваны к порядку и убраны в аккуратный хвост, из которого торчал черепаховый гребень, украшенный яркими камешками. Место фривольного пеньюара заняли свободные домашние брюки, держащиеся на пышных бедрах, и короткий белый топик на одной пуговице, позволяющий, правда, лицезреть грудь, но лишь частично.
— Что еще случилось? — недовольно осведомилась она у подруг, которые заявились к ней все втроем. — Я уже выразила свои соболезнования родным покойного, — продолжала злиться Стелла. — Похороны должны состояться, я приду. Что еще надо от меня? Говорите скорей, ко мне должны прийти.
— У нас к вам только один вопрос, — успокоила ее Мариша.
— Скажите, Герасим вам дарил что-нибудь?
Стелла явно опешила. Если она и ждала вопроса, то совсем не об этом.
— Ну, разумеется, — протянула она. — Дарил. Цветы дарил. Мои любимые конфеты с ликером. И другие — из мюсли и сухофруктов, облитые шоколадом тоже дарил. Виски дарил. Шампанское.
— Нет, нет, — перебила этот перечень Мариша. — Что-то более ощутимое. Какую-нибудь вещь.
— Ситечко для заваривания чая подарил, — после минутного размышления произнесла Стелла. — У меня на работе не было, а он принес. Проявил внимание, так сказать.
Подруги переглянулись. Какую информацию могло нести в себе это ситечко для чая?
— А оно цело? — спросила Мариша.
— Куда же ему деться? У меня на работе лежит. Очень удобная вещь. Практичная. Из металла и ручка длинная. Пальцы не обжигаешь.
Кажется, Стелла начала жалеть, что согласилась принять подруг сегодня. Она заметно нервничала. Но подруги не собирались так сразу сдаваться.
— Постарайтесь припомнить что-нибудь еще.
— Больше мне Гера ничего не дарил.
— Картину, вазочку, статуэтку, книги?
Стелла задумалась.
— Нет, ничего такого он мне не дарил, — пробормотала она.
Подруги уже хотели расстроиться, а больше всех Аня, это ведь ее идея, казавшаяся такой перспективной, на деле лопалась у всех на глазах, но Стелла внезапно произнесла:
— Не дарил, а оставил на сохранение.
— Что? — хором воскликнули подруги. — Что он вам оставил?
— Книгу, — произнесла Стелла. — Но не просто книгу. В смысле, что не новую.
— А какую?
— Старинную. Настолько старинную, что буквы там не напечатаны, а написаны от руки.
— Ого!
— Ага! И каждая заглавная начинается с какой-нибудь картинки. Очень красиво, только ничего не понять. Не по-русски написано. И даже не на старославянском.
Подруги переглянулись. Это было уже совсем интересно. Всем своим любовницам или просто знакомым женщинам Гера оставлял какой-нибудь раритет на память?
— Можно на нее взглянуть? — спросила Инна.
Мгновение Стелла колебалась, а потом кивнула.
— Но только взглянуть, — предупредила она подруг. — Руками без перчаток не трогать. И листать аккуратно. Не дай бог, порвете. Гера меня потом…
Но тут она замолчала, поняв, что собиралась ляпнуть глупость.
— Господи, все никак не поверю, что его нету в живых! — произнесла она, и ее глаза неожиданно наполнились слезами.
Вытирая их чистым шелковым платочком, Стелла пробормотала:
— Простите! Это у меня реакция такая запоздалая. Вечно я так. Сначала умом понимаю, что беда случилась. А сердце отстает, не хочет верить. И только через день, через два эмоции проявляются.
Она вытерла глаза, высморкала носик и, убрав платок, подошла к книжному шкафу. Открыла правую дверцу, протянула руку, да так и застыла. С протянутой рукой и изумленным лицом.
— Ничего не понимаю.
Стелла распахнула вторую дверцу. И внимательно уставилась на ровные ряды книг. Главным образом тут были любовные и приключенческие романы. Фантастика в духе Конана Варвара и Рыжей Сони. То есть тоже приключения, тоже любовь и немного выдумки. Исключение составляли пухлые тома Всемирной энциклопедии в малиновом с золотом переплете.
— Вот тут она стояла! — ткнув рукой в промежуток между первым и вторым томом энциклопедии, произнесла Стелла. — А теперь ее нет!
Тома энциклопедии и в самом деле стояли так плотно, что просвета между ними не наблюдалось.
— Где же она? — затрепыхалась не на шутку Стелла. — Я же помню, сюда ставила! Своими руками!
— А почему именно сюда?
— Она по размеру подходила к этим книгам. Но все равно один том пришлось переставить на нижнюю полку, чтобы Герина книга влезла. И она принялась шарить по нижней полке. Ее руки быстро перебегали с одного книжного корешка на другой. Но все без толку.
— Нет, вся энциклопедия на месте, — растерянно сказала Стелла. — Все стоят на одной полке, как раньше было. До того как Гера принес мне эту книгу. А ее самой нет!
— И давно вы ее последний раз видели?
— Вчера!
Мариша нахмурилась. Насколько она помнила, вчера Стелла ждала какого-то гостя. И к его приходу так основательно набралась, что могла книгу и в духовку сунуть, да там и запечь. Вместо гуся или уточки.
— А зачем вы ее вообще с полки вчера брали? Ведь не почитать же захотели?
— Алексей попросил показать.
— Алексей — это кто?
— Я вам про него рассказывала, — рассеянно отозвалась Стелла. — Это мой друг.
— Он вчера все же до вас доехал?
— Да, — кивнула головой Стелла, продолжая пялиться на книжные полки и бормотать: — Он доехал. И я как раз вчера ему эту книгу показала. Но потом поставила ее обратно сюда!
— Вы это точно помните?
Стелла обиделась.
— Девочки! Я могу выпить литр виски. И при этом головы не потеряю. А вчера я выпила куда меньше. И антидепрессанты не пила. Это от них я соображать перестаю. Но вчера — только виски. И никаких провалов в памяти у меня наутро не было!
— А где же книга? И как объяснить, что на ее месте снова стоит том энциклопедии?
Увы, этого Стелла объяснить не бралась.
— Просто не понимаю, что происходит.
— Зато я понимаю, — резко произнесла Мариша. — Эту книгу взял ваш вчерашний гость!
— Алеша?
— Он самый! Вы его давно знаете?
Стелла покраснела.
