Щипач (СИ) - Старобинец Анна Альфредовна

— Ничего! Просто не звучит. — Супермышь задумчиво наморщила рыло. — Давайте напишем так: «И воробушка с Сорокой я обгрыз совсем жестоко».

— Давайте, — равнодушно кивнул Барсукот и принялся черкать на бересте.

— При всём уважении, спецагент Супермышь, вы сейчас диктуете подозреваемому признательные показания, — сказал Барсук Старший.

— Ну и что?

— Как «что»? Это незаконно. Это давление на подозреваемого!

— Ерунда! — отмахнулась Супермышь. — Я просто помогаю ему формулировать. А вы меня сбиваете! У меня как раз рифма пошла! …И пингвина … пум-пурум …

Супермышь снова повисла на потолке вниз головой и азартно закачалась из стороны в сторону. Она всегда испытывала азарт и гордость, гордость и азарт, когда чувствовала, как зарождается в её супертушке очередная суперспособность. На этот раз в ней зародилось умение сочинять признательные показания в стихах.

— Вот! Пишите! — взвизгнула Супермышь. — «Я Кинг-Пинга ощипал, он моею жертвой пал».

— Мы пока не нашли пингвина, — возмутился Барсук Старший. — Ни ощипанного, ни целого. Признаваться в его ощипе преждевременно!

— Я почти уверен, что ощипал пингвина, — возразил Барсукот. — Мне снился про него сон.

— Ты собираешься признаться в преступлении, потому что оно тебе приснилось, сынок?!

— Давление на обвиняемого! — завизжала Супермышь. — Обвиняемый имеет право признаваться, в чём хочет! Продолжаем читать признание!

— Но … больше мне не в чем признаваться, — смутился Барсукот. — По крайней мере, я больше ничего не помню.

— А как же ваш сообщник? Вы должны признаться, что у вас был сообщник. Например, вот этот Барсук Старший.

— Барсук Старший не был моим сообщником, — твёрдо сказал Барсукот.

— Откуда вы знаете? У вас же провалы в памяти!

— Барсук. Старший. Не был. Моим. Сообщником, — отчеканил Барсукот.

— То есть вы утверждаете, что действовали самостоятельно и никто вам не помогал? Не выдавал полезную информацию по вашему делу? Тогда как же вам удавалось всё время быть на шаг впереди?

— Мне помогал воображаемый друг Крысун.

— Непонятно!

— Что непонятного? Поскольку я сумасшедший, мне казалось, что у меня есть друг и он мне помогает. Но потом я понял, что его не существует. Что я его выдумал.

— Неинтересно, — подытожила Супермышь. — Что ж, подписываем коготочком вот здесь, внизу …

Барсукот занёс коготь для подписи и нервно задёргал ухом: кто-то вежливо постучал клювом в дверь комнаты для допросов.

— Не отвлекать! — взвизгнула Супермышь. — Обвиняемый подписывает чистосердечное признание!

— Подождите! Ничего не подписывайте! — закричал по ту сторону двери Грач Врач. — Откройте! У нас есть новая, важная информация о Щипаче!

— Неинтересно! — завопила в ответ Супермышь. — Щипач уже всё нам о себе рассказал.

— Барсукот не Щипач! — Грач Врач постучал клювом настойчивее.

И тут же по двери нетерпеливо замолотил лапами ещё один зверь.

Барсук Старший поднялся и пошёл открывать. Супермышь заметалась по комнате, возмущённо разевая пасть и гневно скрещивая рукокрылья.

— Вас не слышно, спецагент Супермышь, но, я думаю, вы хотите срочно выслушать новую информацию. — Барсук Старший распахнул дверь.

В комнату для допросов ворвались Грач Врач и барсучиха Барбара.

Глава 20, в которой применяется смертная казнь

— Я честная птица! — От возмущения у Грача Врача задрожал клюв. — Любой зверь в Дальнем Лесу поручится за правдивость моих слов! Я утверждаю, что только что видел маньяка, Щипача, на территории моей клиники «Семейный Грач». И это был, как вы, наверное, понимаете, не Барсукот, ведь Барсукот сидел здесь! Я утверждаю, что Щипач по-прежнему разгуливает на свободе!

— С чего вы взяли, что это был маньяк? — раздражённо спросила Супермышль.

— А с того … с того, что он пришёл по мою душу! — прошептал Грач Врач. — Вернее, по мои перья!

— Он напал на вас?

— Не успел. Но он собирался.

— Почему вы так в этом уверены?

— Вы бы тоже были в этом уверены, если бы его увидели. Это был … Это был гигантский хомяк! Необъятный, огромный, жуткий хомяк, он стоял и смотрел на меня в окно моего кабинета. И луна играла в его буро-зелёной шерсти!..

— Итак, вы утверждаете, что только что видели гигантского буро-зелёного хомяка, который смотрел на вас через окно? — Супермышь визгливо захихикала.

— Утверждаю, — кивнул Грач Врач.

— Кто-то из сотрудников «Семейного Грача» может подтвердить ваши слова?

— Все сотрудники уже разлетелись по домам … — начал Грач Врач.

— Осмелюсь предположить, что Грач Врач не врёт, — осторожно встряла в разговор Мышь Психолог. — Он искренне уверен, что видел гигантского хомяка. Просто он пока не осознаёт, что это видение посетило его на фоне переутомления и стресса …

— …Но мои слова может подтвердить Барбара, — закончил фразу Грач Врач.

— Да, да, да! — возбуждённо кивнула Барбара. — Я была там! Я видела хомяка!

— Что ты делала в клинике поздно вечером? — встревожился Барсук Старший. — Ты заболела?

— Я пришла туда, чтобы защитить Грача.

— От кого? — не понял Барсук.

— Ну как же от кого? От маньяка! Ты же сам говорил: твоё зверское чутьё подсказывает, что охрану с птиц сняли слишком рано! И что Барсукот не маньяк! И что Грач может быть следующей жертвой! Ну так вот, моё зверское чутьё согласилось с твоим и подсказывало мне то же самое! Поэтому я пошла в «Семейного Грача». И не зря, не зря я туда пошла! Я спугнула этого дохлого хомяка!

— Дохлого? — переспросил Барсук Старший.

— Он был буро-зелёного цвета, — прошептал Грач Врач. — За свою долгую врачебную практику я видел не один труп. Так вот, этот хомяк … Он выглядел так, как будто только что выбрался из могилы!

— И вонял так же! — поддакнула Барбара. — Какой-то гнилью! Болотной, могильной гнилью!

— Призрак хомяка … — прошептал Барсукот. Зрачки его стали огромными, как две полные чёрные луны. — Хомяка уничтожила птица, но призрак хомяка вернулся мстить с того света …

— Что он несёт? — завизжала Супермышь. — Он что, совсем псих, этот ваш Барсукот?

— Совсем, — трагически кивнула Мышь Психолог. — Возможно, его действительно стоило бы посадить в клетку на всю …

— Барсукот имеет в виду, что призрак хомяка упоминается в произведении Опушкина, которым, судя по всему, вдохновляется наш Щипач. Вот, послушайте. — Барсук Старший открыл книгу на нужном месте:

 Грозной молнией с небес  То ли ангел, то ли бес —  Ослепительная птица  Поспешила к ним спуститься.  Монстра в темя клювом — тюк!  И свалился он, как тюк.  Трижды клюнув хомяка,  Птица взмыла в облака.  Глядь — и вновь обвисли щёки,  И горбатый, кособокий,  Бездыханный Хом лежит.  На ветру лишь ус дрожит.  Ликованью нет конца:  Схоронили мертвеца.  Только с той поры по лесу  Бродит призрак бестелесный:  Птицу он не смог простить,  Хочет птице отомстить.  Вот крадётся он, как тать,  Чтобы птицу ощипать,  Зазевавшаяся птица  Оперения лишится  И умолкнет на века  Встретив призрак хомяка.

— «По лесу — бестелесный», «на века — хомяка»! — продекламировала Супермышь. — Замечательные рифмы, мне нравятся! Но они ничего не меняют в нашем деле. Ежу понятно, что никакого призрака хомяка не существует, Грачу Врачу и барсучихе он просто померещился, а все преступления совершил маньяк Барсукот. Так что — подписываем признание, подписываем! Вот тут внизу, где галочка.