Марджори Аллингхэм - Тайна Чаши
— Чепуха! Я оставляю тебя в респектабельном доме, а ты прыгаешь тут посреди ночи и воешь, как истеричная слониха.
Солнечный свет и строгий голос мистера Кемпиона самым лучшим образом подействовали на дрожавшего Лагга.
— Ты прав, приятель. Я испугался. И ты бы испугался. Ну и зрелище!
— Парочка сов, — презрительно проговорил мистер Кемпион, — кричат в темноте, а ты убегаешь от них и устраиваешь тут переполох.
— Парочка сов? Может быть. И кое-что еще. Я вам скажу. Вот пойдите туда сами среди ночи, а утром вас отвезут в сумасшедший дом. Я знаю, что убило леди Петвик. А она была не из слабеньких, уж вы мне поверьте. Я-то знаю. От слабенькой и мокрого места не осталось бы.
Лагг был предельно серьезен в своем рассказе, и в его маленьких карих глазках все еще сидел неподдельный страх. Если честно, то мистеру Кемпиону было не по себе. Он и Лагг много повидали вместе, и он точно знал, что никакая реальная опасность не могла так подействовать на Лагга, славившегося железными нервами.
— И что это было? — на сей раз гораздо мягче спросил Кемпион. — Дама в белом с головой под мышкой?
Лагг с испугом огляделся.
— Не надо так шутить, — жалобно попросил он. — Сейчас вы смеетесь, а потом вам будет не до смеха. Я видел в лесу чудовище. То самое чудовище, о котором мне рассказывали в пабе. Того, что охраняет потайную комнату.
— Заткнись. Ты ошибаешься. Я тебе уже говорил, чтобы ты забыл об этом.
— Ага, умник. Я видел существо не из нашего мира. Вот так. Ради Бога, перестань морщиться и послушай меня, не то я и вправду рехнусь.
Смелый, независимый Лагг был так не похож на себя, что Кемпион смутился.
— Выкладывай. Что это? Зверь? Овощ? Или камень?
Лагг открыл было рот, чтобы ответить, но оказалось, он не может в точности вспомнить, что его напугало ночью.
— Не знаю, будь я проклят, — проговорил он в конце концов. — Я сидел себе на полянке и курил трубку, и только подумал, что там как будто слишком тихо, как услыхал песенку… Такую в церкви не поют. Такую зверь может спеть, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Ну, я встал, естественно, немного испугавшись. И тут при свете луны я его увидел. — Он сделал драматическую паузу. — Ну и зрелище, сколько буду жить, столько не забуду. Нечто длинное, тощее, с короткими ножками и с рогами на голове. Оно шло прямо на меня, ну я и не ждал… А запах… Гнилой запах, как от мертвеца несло. Ну, тут я уж совсем потерял голову и помчался обратно со скоростью сорок миль, не меньше. А кричал я… Наверное, теперь меня все за дурака считают, — жалобно произнес Лагг. — Но пусть они сами посмотрят!
Кемпион внимательно слушал Лагга, и тому стало легче от этого.
— Рога? — переспросил Кемпион. — Значит, это был зверь?
— Не совсем зверь, — твердо ответил Лагг. — Я так скажу. Он был похож на козла в десять футов, который встал на задние ноги.
— У него известный, немножко рыбий запах. Ты уверен, что это не козел?
— Не делайте из меня дурака. Я же вам сказал, что в нем было футов девять, и я видел человеческие руки. Черные руки на фоне неба.
Кемпион вскочил на ноги.
— Лагг, ты выиграл. Прошу прощения. А теперь поднимайся. И помни, ни слова никому. Но если они узнают, что ты встретился с призраком, то он никакого отношения не имеет к потайной комнате. Ни слова о ней. Кстати, в Лондоне я видел твоего дружка. Эрни Уокера.
— Тоже мне дружок! — Последние признаки истерии покинули Лагга. — Высокомерия у него, хоть отбавляй. Вечно он самый лучший. А на самом-то деле… Щуренок… Мать родную продаст за пару фиг.
Кемпион усмехнулся.
— Похоже, как только я попадаю в плохую компанию без тебя, так тебе надо повидать призрака, а? Вставай и сделай, пожалуйста, вид, что у тебя случилось разлитие желчи.
— Еще чего! Уж лучше сердечный приступ, если не возражаете. У меня тоже есть гордость.
Кемпион покинул его и постоял несколько секунд на лестничной площадке, потом отправился в святилище сэра Персиваля и оставался там минут двадцать. Когда он вышел, выражение его лица было почти суровым. Он уже было повернул к лестнице, когда с подоконника в дальнем конце коридора кто-то спрыгнул, и это оказалась Пенни.
— Ну? Убедились насчет Лагга?
Пенни несказанно удивилась, когда мистер Кемпион просунул ее руку под свой локоть и сказал:
— Что ж, будьте моим доктором Ватсоном, дорогая мисс. Задавайте мне самые наивные вопросы, а я буду отвечать вам с той мудростью, которая делает меня любимцем во всех моих клубах. Там всегда смеются, когда я начинаю говорить. Теперь они затыкают мне рот кляпом. Ну и что? Это не мешает мне мысленно произносить мои речи. Мне нравятся простые прямолинейные люди, которые называют мыло мылом.
— Перестаньте, — попросила Пенни, когда они углубились в сад. — Что вы собираетесь делать?
Кемпион остановился и внимательно посмотрел на нее.
— Послушайте, вы не поссорились с Бет?
— Ну нет, конечно. С чего бы это? Вчера вечером я позвонила ей, ведь ей тоже интересно знать, почему Валь остался в Лондоне. По-моему, они друг другу приглянулись.
— Да уж. Я заметил вчера. О, я совсем не такой невнимательный, как вы думаете. Юное сердце бьется под моим новым пиджаком… А спросил я о Бет, потому что мы как раз сейчас собираемся нанести визит ее отцу, в высшей степени уважаемому человеку, несмотря на то, что он мой друг. Мне надо было сказать вам об этом раньше, но, увы…
— Вы не можете посерьезнее? Ведь я знаю не намного меньше вашего.
— Мы идем к профессору Кэйри. К сожалению, нас не везет колесница Вакха, но ничего не поделаешь. Вы уже большая девочка и можете пригодиться. Ситуация такова. Осталось три дня до дня рождения Валя. Три дня, в которые необходимо обнаружить причину наших треволнений и схватить обидчика за руку. Пока я знаю только, что у него есть псевдоним Маргаритка.
— Но это невозможно, — растерянно проговорила она.
Мистер Кемпион, не отвечая, продолжал путь. В конце концов он прервал молчание:
— Мне совершенно ясно, дорогой доктор Ватсон, и вам тоже должно быть ясно, что на Фарисейской поляне есть нечто необычное, даже очень необычное, если даже Лагг поверил. У меня появилось подозрение, что стоит нам заполучить призрак, как мы доберемся и до Маргаритки.
— Но если, как вы говорите, Маргаритка заинтересована в призраке, а тетя Ди уже умерла, то почему призрак появился снова?
— Вот это вопрос. Конечно, Лагг мог и насочинять.
— Вы и сами в это не верите, — возразила Пенни, бросив быстрый взгляд на Кемпиона, который перехватил ее взгляд и сказал:
— А вы верите в нечто сверхъестественное.
Девушка покраснела.
— Если бы вы знали здешних людей, как я их знаю, если бы выросли здесь, слушали их сказки, вы бы не были так уверены. Правда, я тоже ничего не знаю наверняка. Только после смерти тети Ди у нас тут стало куда больше цыган. Говорят, их целое полчище на пустоши.
— Бедняжка миссис Сара. Пенни, никогда не отказывайте в помощи бенвелльскому племени. Это такие люди!
— Все-то вы знаете! — воскликнула Пенни. — А зачем мы идем к профессору?
— Затем, что наше чудовище с Фарисейской поляны — местный феномен, и, держу пари, профессор все-все о нем знает. Кроме того, когда имеешь дело со сверхъестественным, нет ничего лучше научного объяснения ученого человека.
Профессор работал в саду своего красивого дома тюдоровской эпохи, окруженного великолепными цветами. Он встал, завидев посетителей, и пошел им навстречу.
— Вы хорошо сделали, что пришли. Пообедаете с нами? Миссис Кэйри где-то в доме, и Бет с нею.
Пенни замялась, но Кемпион взял дело в свои руки.
— Профессор, у меня опять проблемы. Нам нужна ваша помощь.
— Ну, конечно, — с неподдельным энтузиазмом отозвался профессор. — Судья Лоббетт, один из моих близких друзей, обязан жизнью этому молодому человеку, — сказал он, обращаясь к Пенни. — Так что я могу для вас сделать?
— Вы слышали о призраке на Фарисейской поляне? — спросила Пенни, не в силах дольше сдерживать любопытство.
Профессор с удивлением посмотрел на нее, потом на мистера Кемпиона.
— Ну, не знаю, что вы будете обо мне думать, но мне кажется, у меня есть его фотография. Пойдемте в библиотеку.
Глава шестнадцатая
Феномен
В прохладной старомодной комнате с крашеными стенами и дубовыми балками на потолке, служившей профессору кабинетом, Пенни и мистер Кемпион выслушали необыкновенную историю.
— Не хочу, чтобы вы поняли меня неправильно, — сказал профессор, вставая на колени перед старинным комодом и отодвигая нижний ящик, — но признаюсь, я сунул нос не в свое дело. За океаном никому и в голову не приходит возражать, если человек переступает границу соседского участка.
Пенни смутилась.
— Профессор, не мучайте нас. Ничего особенного не произошло. Просто тетя Ди ужасно все запутала, а папа почему-то настроил себя против цыган.
