Роберт Кемпбелл - Волшебник Хуливуда
Рааб был уже в дверях, когда Кейп окликнул его по имени.
– Слушаю вас.
– Какая жалость, что вы торопитесь. У нас замечательный торт-мороженое на десерт.
Глава шестнадцатая
Свистун сидел в своем старинном кресле (это было единственное по-настоящему красивое изделие из всего, чем он владел) лицом к стеклянным раздвижным дверям; с фривея доносился шум машин, похожий на гул далеких бомбардировщиков, вознамерившихся стереть весь город с лица земли.
Двадцать шесть телефонных номеров, считанных с аппарата Гоча, лежали на дубовой тумбе с полированным верхом, которую он использовал в качестве дополнительного столика.
Он сидел, чуть ли не раскаиваясь в десяти-один-надцати годах сплошной трезвости, которые он провел с тех пор, как вступил в общество Анонимных Алкоголиков. Оставайся он человеком пьющим, он мог бы сейчас упиться вусмерть и забыть о своем Друге Айзеке Канаане, курсирующем по Голливуду как круглосуточный трамвай. Он мог бы утопить в вине воспоминания о крошечном изуродованном тельце Сары, брошенном на могильный камень на голливудском кладбище. Он мог бы рассмотреть неожиданно вспыхнувший собственный интерес к девице по имени Мэри и со смешной фамилией – он мог бы рассмотреть его сквозь алкогольную дымку. Он мог бы скоротать долгие часы, целые дни, месяцы и годы, не разговаривая ни с кем и не жалуясь никому, кроме бутылки, да разве что еще кроме сырой могилы, непременно ожидающей каждого в конце пути. Он пил бы – а другие хоронили бы убитых и мстили убийцам.
Был вечерний час, множество машин мчались в одном направлении по автостраде, люди возвращались домой, а кое-кто уже наверняка вернулся, скинул башмаки и повалился на кушетку перед телевизором с непременным стаканчиком в руке. А кое-кто уже сел ужинать.
Он посмотрел на маленькую фотографию, которую повсюду носил с собой в прозрачном конверте.
Набрал один из номеров. Четыре длинных гудка, после чего трубку сняли. Со списком Кении Гоча ему повезло впервые.
– Слушаю вас.
Это был мужской голос, говорящий с наигранным равнодушием. Так часто говорят по телефону молодые люди: мол, что вы ни скажете, меня это не больно-то заинтересует.
– Алло, – сказал Свистун.
– Слушаю вас.
– Что-то у вас голос не похож на Кении.
– Потому что я не Кении.
– А Кении дома?
– У меня дома его нет.
– Погодите-ка. Разве это не телефон Кении?
– Нет. Это мой телефон.
– Черт побери, вот в этом-то мне и хочется разобраться. С кем я разговариваю?
– С Игроком.
– Что-что?
– Игрок. Меня так зовут.
– Ладно, так вас зовут на улице. А как называла вас ваша матушка?
– Джорджем, – автоматически ответил Игрок и тут же, спохватившись, зарычал: – Да сам-то ты, мать твою, кто?
Частичная утрата анонимности явно вывела его из равновесия.
– Но вы ведь дружите с Кении? – как бы с недоумением спросил Свистун.
– С каким еще Кении?
– С Кении Гочем.
– Ах, с этим Кении.
И вновь голос зазвучал чуть по-другому. Теперь в нем можно было различить подозрение и сомнение.
– Значит, вы знаете Кении?
– Знаю.
– И он у вас?
– Нет, он не у меня. Да и с какой бы стати?
– Может быть, он у вас живет?
– Нет, он у меня не живет. И никогда не жил.
– Ну, а как насчет Гарриэт Ларю? Она-то у вас живет?
Наступило длительное молчание, показавшееся Свистуну еще более длительным, чем оно было на самом деле.
– Какого хера ты меня расспрашиваешь? И кто ты, на хер, такой?
– Так живет или нет?
– Никакая Гарриэт здесь никогда не жила. Я не знаю и знать не хочу никакую Гарриэт.
– Но она дала мне этот номер. И сказала позвонить ей и позвать к телефону Кении Гоча. Я так понял, что это вроде пароля. Понимаете?
– Ты что, ее клиент?
– Если вы не знакомы с Гарриэт Ларю, то откуда вам известно, что у нее есть клиенты?
– Хватит херню пороть. Я не знаю, какого хера Кении дал тебе номер моего телефона. Это, наверное, прикол. Значит, ты говоришь, Кении или эта самая Гарриэт… Как ее там?
– Гарриэт Ларю. Ради Бога, Джордж, неужели тебе не запомнить такого имени?
– Только прикол херовый. Передай ему, чтобы не показывался мне на глаза, а начнет надоедать, я уж прослежу, чтобы это ему вышло боком.
Голос Игрока зазвенел теперь колокольчиком – и наверняка от страха. Произнеся последнюю фразу, он бросил трубку.
– Ладно, Джордж Игрок, – пробормотал Свистун, внося необходимую пометку в свой список. -Может, случится увидеться, и тогда уж изволь объяснить мне, как это так: Кении Гоча ты знаешь, а Гарриэт Ларю – нет.
Номер Чика оказался закусочной, в которой торговали на вынос. И, конечно, цыплятами.
Вопрос стоял так – бесплатная переработка или сверхурочные. Младшим экспертам отказывали в сверхурочных, когда они разгребали груду тел, скопившихся на вскрытие, потому что со сверхурочными они зарабатывали бы больше, чем сам начальник патологоанатомической лаборатории, а это уж ни в какие ворота не лезет.
С другой стороны, лишние деньги время от времени не помешали бы и заместителю начальника – его жена требовала новую машину, одной из дочерей было нужно выпускное платье, и так всю жизнь, – так что он задерживался в лаборатории и работал сверхурочно сам.
Это тоже было запрещено внутренним распорядком, но такой запрет легко было обойти, издав соответствующий приказ, а именно такой, согласно которому заместитель начальника лаборатории в рамках своей компетенции имел право объявлять нечто вроде чрезвычайного положения в связи с избытком накопившихся трупов, а сам этот избыток представлял опасность для здоровья работников всего учреждения, равно как и для водителей спецмашин, а ведь всем известно, что с профсоюзом водителей лучше не связываться.
Поэтому необходимость купить новую машину жене, выпускное платье дочери или набор клюшек для гольфа себе самому самым естественным образом сочеталась с заботой об общественном благе.
Звали его Боливаром Болтизери. Это был кряжистый, хотя и склонный к полноте коротышка-бразилец, друзья называли его Булем, а коллеги – Бультерьером. Подчиненные чрезвычайно ценили его за профессиональное мастерство, да и просто ему симпатизировали.
В маске, в халате, в перчатках, несколько смахивая на астронавта, он ни на мгновение на забывал о страшной болезни, от которой умер Гоч, и ему как ученому было чертовски интересно, вскрыв тело, выяснить, какие повреждения причинила эта напасть внутренним органам. Он собрался было сделать первый надрез – от горла до паха, – когда именно в горле у мертвеца заметил обломок стального лезвия.
– Мать твою, – сказал он.
Через несколько мгновений, удалив маленькое волнистое лезвие, перерезавшее Гочу сонную артерию и отправившее его в покойницкую, как минимум, на несколько дней раньше положенного срока, он заговорил снова:
– Мать твою. Этой бритвой волосы на лобке подрезают. Откуда же она взялась в горле у умирающего от СПИДа? Который и без того мог умереть в любую минуту.
Свистун набрал номер книжной лавки на Голливудском бульваре, в которой в ненастную погоду частенько обогреваются и обсыхают проститутки.
Если ты внес номер книжной лавки в память своего телефона, значит, ты с кем-то в этой лавке дружишь или же покупаешь кучу книг.
– Говорит Кении Гоч, – сказал Свистун. – Хочу узнать, предъявили ли вы мой последний счет к оплате.
– Произнесите, пожалуйста, по буквам фамилию.
Свистун так и поступил.
– Да. Нашел. Что вам угодно узнать, мистер Гоч?
– Что там у нас в балансе? Не задолжал ли я вам каких-нибудь денег?
– Баланс нулевой. Вы нам ничего не должны и мы вам тоже. Хочу напомнить, что на этом балансе отсутствует какая бы то ни было активность за последние полгода. Вас не было в городе?
– Да нет, просто в последнее время читал не так много, как раньше.
– Понятно. Вас по-прежнему интересуют те три книги, найти которые вы нас просили?
– Напомните мне, какие именно.
– "Ключ Соломона", "Книга знамений" и "Уложение Гонория".
– Да, пожалуйста, продолжите поиски. И если найдете хотя бы одну из них, то перезвоните мне по новому номеру. Я сейчас живу у одного друга.
– Хорошо, сэр.
Свистун продиктовал клерку собственный номер.
– Но не забывайте, что шансы на то, чтобы найти все три книги в хорошем состоянии, весьма незначительны, – добавил клерк. – Эра Водолея, как-никак.
– Да-да, понятно.
– Просто не хотелось бы, чтобы вы решили, будто мы отнеслись к вашему запросу с недостаточной чуткостью.
Свистун повесил трубку и тут же принялся набирать номера из списка.
Два раза подряд на месте никого не оказалось, потом у Джейн (по домашнему телефону) заговорил автоответчик.
Автоответчики есть в этом городе у каждой потаскушки и у любого букмекера, самый мелкий наркоделец прослушивает информацию по биперу, чуть ли не у всех воров имеются радиотелефоны.
