Алексей Биргер - Тайна знатных картежников (Приключения в стране озер - 2)
- Оно совсем утикает, пока ты тут будешь разглагольствовать! проворчал Ванька. Однако было заметно, что он пристыжен. Я отчетливо видел, что он разрывается надвое между одинаково сильными желаниями, перепробовать все чудеса парка аттракционов и продолжить наше расследование. Потом его лицо просветлело. - Послушай, ведь отца Василия ты можешь навестить и один, а я бы тем временем быстро обежал все аттракционы! И я куплю чего-нибудь пожрать, чебуреков там или чего ты хочешь, чтобы мы поели в автобусе или заповеднике. Автовокзал совсем недалеко от парка аттракционов, и мы там можем встретиться! Я могу и билеты заранее взять... Честное слово, тогда мы все успеем! И тебе, правда, лучше прийти к отцу Василию без меня, тебе одному он больше расскажет... - он умильно взирал на меня, готовый на все, лишь бы я согласился с этим вариантом и снял груз с его души.
Я махнул рукой.
- Ладно... Я отправлюсь к отцу Василию, а ты в половине одиннадцатого жди меня на автовокзале. Смотри не опоздай!
- Буду как штык! - завопил мой братец, уносясь прочь со скоростью гоночного автомобиля.
Я вздохнул и побрел в другом направлении. Дом отца Василия был совсем недалеко, мне надо было пройти около пятнадцати минут от причала спасателей до главной пристани, а потом от пяти до десяти минут до церкви и дома священника при ней. Многие горожане, однако, преодолевали это расстояние исключительно на автобусе, считая его чересчур большим. Впрочем, в масштабе города так оно и было - ведь это расстояние покрывало почти его четверть.
Я шел быстрым шагом и сумел проделать весь путь меньше чем за двадцать минут. Но в конце пути меня ждало горькое разочарование. У отца Василия началась служба, которая продлится почти до полудня, сообщила мне церковная старостиха, а затем он сразу же поедет в соседний городок, где его просили освятить новое здание пожарной части. Нет, он даже домой не зайдет. Во всяком случае, он попросил накрывать стол в трапезной только для дьяконов и женщин-прислужниц, его самого не учитывая. Так что перехватить его будет практически невозможно.
Плетясь назад, я размышлял о том, как мне повезло хотя бы в одном: что я не потащил с собой Ваньку. Даже представить было жутко, что он мог выкинуть в ту секунду, когда узнал бы, что его оторвали от его любимого парка аттракционов ради похода впустую! Даже если бы он не впал в ярость и не набросился на меня с кулаками, едва бы мы отошли на сто метров от дома священника, он бы все равно мозги мне просверлил беспрестанным нытьем, что я испортил ему такой чудесный день.
Вот я и брел по обочине дороги, с поникшей головой и в поникшем настроении, и ничего удивительного, что я подпрыгнул словно змеей укушенный, когда позади меня вдруг раздался оглушающе громкий автомобильный гудок.
Я оглянулся. Позади меня затормозил весь из себя сверкающий "ягуар", и из него вылезал человек, махавший мне рукой. Мне понадобилась секунда или две, чтобы узнать Степанова.
- Борис? - он расплылся в широкой улыбке. - Ба, с тех пор, как я видел тебя в последний раз ты вырос как курс доллара! - он так самодовольно хмыкнул, что я понял: это одна из его любимых шуток, придуманная им самим. - Но ты не очень изменился. Как дела?
- Спасибо, отлично, - ответил я.
- Напужал тебя, да? - он опять разулыбился. - Садись, подвезу, куда надо.
- Мне не далеко... - начал я.
- Садись, домчишься по высшему классу! - он открыл левую заднюю дверцу и жестом пригласил меня залезать.
Через несколько мгновений я сидел в шикарном автомобиле, вместе за Степановым - тот был за рулем, никому, видимо, не доверяя управление машиной - и двумя мужиками с приплюснутыми физиономиями профессиональных боксеров и на удивление сонными взглядами.
- Так куда мы едем, босс? - весело осведомился Степанов.
- Мне надо встретиться с братом в парке аттракционов... - нерешительно проговорил я.
- Отлично, поехали! - мы плавно набрали скорость, и Степанов проговорил, не поворачивая головы и созерцая меня (как я мог понять) в зеркальце заднего вида. - Значит, слушай сюда, сынок. У вас вчера ночью были неприятности, и твой старик может посчитать меня треплом, у которого кишка тонка. Ты скажи ему, они меня просто вырубили, на такую пушку взяли, что до меня не сразу доперло, что происходит. Пока они пулять не начали, я имею в виду. Но теперь мы забили все клинья, и больше у вас никаких неприятностей не будет. Пусть только хозя... твой старик даст мне знать, как мне закруглить это дельце.
- Да прибрать этих шутов, и вся недолга! - проворчал один из его спутников.
- Не так все просто, - задумчиво возразил Степанов. - Тут есть, что покопать... А вот мы и на месте! - он опять широко улыбнулся мне, притормозив прямо напротив главного входа в парк аттракционов. - В общем, передай все это своему старику и скажи, что я, если что, в моем офисе. Понял?
- Понял, - пробормотал я. - Спасибо.
Степанов хмыкнул. Похоже, он был в самом приподнятом настроении.
- Всегда звони мне, когда понадобится машина с шофером. До скорого!
Я ещё раз поблагодарил его и побежал по аллеям и площадкам парка, внимательно выглядывая моего брата.
Итак, Степанов схватил "вонючку", как я мысленно называл шутника-идиота, запустившего в наш дом "дымовухи". То есть, этих шутников, оказывается, было несколько - и Степанов, и его спутник говорили о своих пленных во множественном числе. Двое-трое Чумовых? Но отец твердо заявил, что "вонючки" не имеют к Чумовым никакого отношения!.. Может, он успел разглядеть, как Степанов отплывает на катере вместе с пойманными паршивцами... Так, может быть, поэтому отец и хохотал?! Они с Топой прочли следы - и по следам отлично поняли, что произошло. Отец живо представил себе, как Степанов сперва не мог понять, что происходит... Степанов, который принял объяснения отца, из какого единственного места может быть совершена попытка поджога, за намек, за руководство к действию - и устроил на всякий случай засаду возле рощицы! Он видит двух-трех созданий, на вид совершенно безобидных, например, маленьких ребят, и сперва не обращает на них большого внимания. Может быть, он даже обругал их про себя: мол, болтаются там, где вот-вот могут появиться поджигатели, как бы все дело не испортили!.. А затем эти якобы безвредные существа залезают на дерево и начинают пулять огненными стрелами!.. Представляю себе, что с ними было, когда они вдруг обнаружили себя под прицелом бандитских стволов - особенно если они и впрямь намеревались всего лишь пошутить!..
Отец считал, что знает почти наверняка, кто они такие. Сумею ли и я догадаться, складывая кусочки того, что мне известно, в цельную картинку? "Двинемся шаг за шагом, - сказал я сам себе. - Вот Степанов наблюдает за рощицей, он с подозрением смотрит на любого, кто всего лишь проходит через её опушку, срезая дорогу к дому... И, каким бы безвредным ни выглядел человек, Степанов уж точно не позволит ему залезть на дерево, а вовремя перехватит и обыщет, нет ли при нем зажигательной смеси и лука или рогатки... Да любого, кто подойдет к дереву, Степанов схватит за шиворот, не успеет тот залезть и на метр, выгляди он хоть тысячу раз безобидным! Да, и не надо забывать, что "вонючек" было по меньшей мере двое - и Степанов умудрился их упустить и дать им сделать свое дело, и теперь чувствует вину! Да как такое могло быть? Как Степанов мог не обратить внимание на кого-то, находящегося в рощице, за исключением годовалых младенцев и кого-нибудь, кто одним своим видом внушает глубокое уважение - например, священники..."
У меня перехватило дыхание. Вот оно! Я уцепился за ключевое слово! Конечно, два монаха! Которых так тянуло к нашим подвалам! Под своими длинными рясами они могли спрятать все, что угодно, включая короткие стрелы и компактные самодельные арбалеты, и даже довольно длинные луки! Да ведь и Степанов упомянул, что его "взяли на пушку" - то есть. Обманули за счет внешнего вида!
Теперь я мог живо представить всю сцену.
Степанов, конечно, заметил пару монахов - но не насторожился. Не насторожился даже тогда, когда они - или один из них - полезли на дерево, хотя и удивился, наверное. "Все ясно, - решил он. - Попы заблудились и в отчаянии полезли на дерево, чтобы разглядеть, в какой стороне от них пристань, в какой город и все остальное. Ну и пусть их!" Может и похихикал, издеваясь над неуклюжими движениями монахов, которым, конечно, в их длинных рясах совсем несподручно лазить по деревьям.
Он и его люди с нетерпением ждут, когда монахи "провалят", чтобы они не сделались ненароком ненужными свидетелями... И вдруг!.. Летят огненные стрелы - Степанов "вырублен" от изумления и ярости - живо могу представить себе его перекошенное ошеломлением и бешенством лицо - его мощный рев насмерть перепуганные монахи, которые и заподозрить не могли, во что они собираются вляпаться - и вот они лежат, крепко связанные, на дне катера, все ещё не в силах осознать до конца, что с ними произошло, а Степанов продолжает сыпать во все стороны отборными ругательствами, злой до чертиков, что его провели "два паршивых попика"...
