Олег Путилин - Алкаш в борделе
— Можно ли мне поприсутствовать на допросе? — спросил я.
— Думаю, да. Пойдем, сядем в соседней комнате, там все прекрасно слышно.
Мы вошли в помещение, в котором было широкое окно со стеклом одностороннего видения. Через него обычно свидетели опознавали преступников. Беседующие в соседней комнате Субботин и Литовченко нас не видели и не слышали. Из разговора я понял, что беседа только началась.
— А я вам говорю, что без своего адвоката я беседовать с вами не намерен.
— У вас будет возможность вызвать адвоката. Однако если вам скрывать нечего, как вы уверяете, вы и сейчас можете со мной поговорить. Повторяю, что мы никаких обвинений не предъявляем. Но если вы будете упорствовать, мы найдем способ задержать вас на несколько суток.
— Что вас, черт возьми, интересует?
— Меня прежде всего интересуют люди, которых вы приводили в клуб «Помпей».
— Это мое личное дело! — гордо посмотрел на следователя Литовченко, поправив свой шейный платок. — Я сам решаю, с кем мне проводить время и кого приводить в клуб.
— Да, конечно. Однако ваши молодые люди имели обыкновение покидать вас для того, чтобы воспользоваться услугами проституток.
— Ну и что? В конце концов это их личное дело.
— А то, что после этого девушки пропадали.
— А это уже личное дело проституток…
— Не совсем. С некоторого времени это стало делом правоохранительных органов. Одну из этих девушек недавно нашли. Она была продана в рабство заграничному богачу, при этом ее с помощью наркотических средств довели до полудебильного состояния. У нее серьезные провалы в памяти, расстройство психики. Она сейчас проходит лечение в одной из московских клиник.
Литовченко удивленно уставился на следователя. Несколько секунд он разглядывал Субботина, как будто пытался определить, насколько серьезно тот говорит. Потом наклонил голову и сказал:
— Конечно, то, что вы рассказываете, ужасно. Но эти бабы сами не знают, чего хотят. И если они попадают туда, то по своей вине. К тому же я не имею к этому никакого отношения! И с чего вы взяли, что к этому причастны мои знакомые?! Большинство из них, между прочим, не имеет к женщинам серьезных пристрастий. Вы и сами это наверняка понимаете, судя по вашим недвусмысленным намекам, которые вы позволили себе в начале нашей беседы.
— Меня и интересует меньшинство ваших знакомых, которые общались с проститутками. Вот, например, совсем недавно вы появились в «Помпее» с молодым человеком, который, в то время когда вы были в массажном салоне, отправился на третий этаж и там познакомился со Светланой Улитиной. Эта связь продолжилась и вне клуба. Где теперь эта девушка? Она уже больше недели не появляется не только в клубе, но и у себя дома. Об этом говорят ее соседи. Последний раз Светлану видели с вашим знакомым по имени Вадим. Я думаю, в ваших интересах сообщить фамилию этого человека и место, где его можно найти.
Литовченко развернулся к Субботину всем корпусом и, положив холеные руки на стол, стал рассматривать свои аккуратно постриженные ногти. Потом, видимо, приняв решение, наконец посмотрел на Субботина в упор и сказал:
— Все дело в том, что я практически не знаю этого человека. Мне он представился Вадимом Скворцовым и даже показал какие-то документы, оформленные на его имя.
— Где вы с ним познакомились?
— Месяц назад он явился ко мне в офис и сообщил, что у него есть возможность поставки недорогого, но очень качественного женского белья из Германии. Условия и предполагаемый ассортимент были не самыми лучшими, но вполне сносными. Впрочем, с подобными предложениями ко мне обращаются постоянно. И я не придал его визиту серьезного значения, отложив это дело в долгий ящик. Через некоторое время, приблизительно десять дней спустя, он явился снова, уже с другим предложением. На этот раз шла речь о поставках из Голландии через Москву. Вадим произвел на меня тогда, — Литовченко снова посмотрел на ногти своих пальцев, — неплохое впечатление. Что же касается его предложения, то оно также было более интересным, чем в первый раз. Третий раз он появился у меня десять дней назад с бутылкой коньяка. Мы совсем немного говорили о делах. За рюмкой коньяка гораздо лучше говорить о жизни. Молодой человек нравился мне все больше и больше. Мне импонировали его вежливость, тактичность, манера одеваться, его остроумие… Еще во время своего второго визита Вадим делал мне прозрачные намеки на нашу возможную встречу не только в качестве бизнес-партнеров. А за коньяком он делал уже откровенные реверансы в мою сторону. И мне казалось, что я ему тоже нравлюсь…
При этих словах Литовченко снова гордо поднял голову и изящным жестом поправил платок на шее.
Дынин, наблюдая за Литовченко через стекло, не выдержал:
— Тьфу, бл…дь, пидор!
— В общем, было решено отметить нашу встречу где-нибудь в шикарном месте, — продолжил тем временем свой рассказ Литовченко. — И мы отправились в «Помпей».
— Кто первым предложил поехать в этот клуб?
— Мне сложно вспомнить точно, но, по-моему, я. Дело в том, что в клубе «Помпей» меня привлекают две вещи: изысканная кухня и его статус. Это мужской клуб…
— Блин, ну и аргумент, — прокомментировал Дынин.
— …и обычно женщин там не бывает. К тому же это единственное место, где соблюдается идеальнейший порядок. За все время моего присутствия там не было сколь-нибудь заметного скандала. Надо отдать должное его хозяину, Ивану Алексеевичу Путилину. Этот всегда элегантно выглядящий, хорошо одетый мужчина прекрасно ведет свое дело. Всем этим молодым вертихвостам, без пяти минут бизнесменам, надо поучиться у него!.. Так вот, всех своих достойных бизнес-партнеров я вожу в это респектабельное заведение. Пригласил туда и этого молодого человека. Мы провели вечер за прекрасным ужином. Потом он сказал, что слышал о наличии в этом клубе «еще каких-то радостей». Я ответил, что есть прекрасный массажный салон и что мы можем отправиться именно туда. У меня и в мыслях не было, что его могут интересовать и другие услуги, предоставляемые в клубе… Мы поднялись на второй этаж. Там мало мужчин-массажистов, но, подозреваю, что специально для меня и моих гостей держат двоих. Поскольку процедуры мы проходили в разных кабинетах, то вынуждены были расстаться… Вот, собственно, и все. С тех пор я этого молодого человека больше не видел. Позже я спросил массажиста, который занимался с ним. Тот ответил, что Вадим перед самым началом процедур извинился, сказал, что передумал, оделся и покинул помещение.
— Он оставил вам какие-нибудь документы? Визитку?
— В бумажнике, который вы у меня отобрали во время задержания, есть его визитка. Однако если вы будете звонить по телефону, который на ней значится, вы рискуете нарваться на пустоту или на человека, который абсолютно не поймет вас. Я выяснил, что это телефон гостиничного номера. Номер раньше арендовала какая-то фирма. Я проявил настойчивость и нашел эту фирму. Мне сообщили, что никакого Скворцова Вадима Михайловича там не знают и человек с этой фамилией никогда у них не работал. По всей вероятности, молодой человек оказался проходимцем, которому я был необходим для проникновения в клуб.
При этих словах Литовченко посмотрел на Субботина широко раскрытыми глазами. Для меня так и осталось загадкой, что он имел в виду.
Субботин положил на стол фоторобот, сделанный на основе показаний свидетелей.
— Вы узнаете этого человека?
Литовченко вынул из кармана очки и внимательно посмотрел на листок бумаги.
— Узнать сложно, но все-таки, наверное, можно утверждать, что это человек, который представился мне Вадимом Скворцовым.
— Как думаешь, Вовк? — спросил меня Дынин. — Брешет или правду гутарит?
— Кто ж его знает, — ответил я. — Но если брешет, то очень искусно. Чем больше я занимаюсь этим делом, тем больше убеждаюсь, что преступники весьма осторожны. И вряд ли они стали бы светиться таким образом, как засветился этот Литовченко. Скорее он похож на подставу, с помощью которой проникли в клуб. Если организатор и является членом клуба, то это человек, на которого подумаешь в самую последнюю очередь… Кстати, как идут поиски химика?
— Пока никак. Наши люди пытаются работать с учебными заведениями, где есть химические лаборатории. Но чтобы не спугнуть птичку, работаем только через знакомых людей, тех, кто, сотрудничая с нами, держал бы язык за зубами.
— Да-да, — задумчиво произнес я. — А времени остается все меньше.
— Думаешь, уже увезли девчонку? — отрывисто спросил Дынин.
— Все может быть.
Я подумал, что из Литовченко большего выжать не удастся. Это битая карта и ложный ход. Самым разумным для Субботина будет сейчас отпустить его и попросить держать язык за зубами в течение ближайшей недели.
Мы с Дыниным вышли из комнаты и пошли по коридору.
