Светлана Алешина - Мечтать не вредно
— Как вы ее нашли? — спросил Лариков.
— А не я ее нашел, — спокойно ответил Маркел. — Ее Лешка нашел. Охранник. Примчался и начал вопить, что в саду Алиса Давыдовна лежит. Мы все и вылетели, кто в чем был. И правда, лежит: глаза вытаращены, а в руке эта чертова метла. Как будто она ею замахнулась на кого…
— Почему вы так уверены, что это убийство? — спросило Лицо. — В конце концов, это мог быть просто несчастный случай! Голова у нее закружилась, старая ведь женщина была.
— Конечно, — подала голос Эльвира. — А Филипп просто револьвер решил почистить.
— Да насчет револьвера вы бы молчали, — огрызнулось Лицо. — Вот охранник говорил, что револьвер Филипп Владимирович сам ему велел принести, чтобы ваша подружка в него поиграла. Может, это она и поиграла так.
Метнув на меня злобный взгляд, Лицо пожевало неодобрительно губами.
— Окна чьих комнат выходят в сад? — спросил Лариков. — Хотя бы предположительно, в чьей комнате она убиралась?
— Там три комнаты, — сообщила Эльвира. — Моя, Ленкина и вот этого типа. Уж простите, не знаю, как вас зовут.
— И хорошо, — проворчало Лицо. — Хорошо, что не знаете. С вашими подозрительными связями я бы хлопот не обобрался!
— Ах, это у меня связи подозрительные? — возмущенно заорала Эльвира.
Лицо сразу стушевалось. И поспешило отползти в тень.
— То есть у нас три человека, которые могли помочь старушке уйти на небеса, — как ни в чем не бывало продолжал Лариков. — Так…
Он обвел своим профессиональным взглядом, повергающим обычно жертв в полное раскаяние и ужас, всех троих. Лицо сразу задрожало мелкой дрожью, Эльвира беспечно улыбнулась, а Леночка презрительно фыркнула.
— Мотив же убийства, как я думаю, мог быть тесно связан с убийством Волкова.
— Как это? — спросила Эльвира, явно заинтересованная речами моего босса.
— Просто старушка могла что-то узнать. Она решает поговорить с тем, чью тайну она узнала, а он, не в силах справиться со своим страхом, толкает ее из окна.
— Ага, — иронично рассмеялась Эльвира. — Предварительно это самое окно открыв.
— Почему вы все время говорите «он»? — испуганно вскричало Лицо. — В конце концов, с таким же успехом у нас еще два подозреваемых, и оба — женщины! Вы на меня намекаете?
— Хорошо, — согласился покладистый Лариков. — Мы будем называть преступника «оно». Вас устроит?
Эльвира захихикала.
— Оно… — продолжал воссоздавать картину преступления Лариков.
Хихиканье Эльвиры перешло в гомерический хохот.
— Эльвира! — строго сдвинул на переносице брови Лариков.
— Все, — попробовала стать серьезной Эльвира. — Больше не буду.
— Так вот, оно…
Эльвиру опять поразил приступ веселья. Причем он оказался заразительным. Следом за ней не выдержала я, потом Пенс, потом к нам присоединились Ленка с Маркелом, и даже Тамочка выдавила улыбку.
— Видите? — возмутился Лариков. — Мы тут так и будем урезонивать веселящуюся молодежь до второго пришествия, ничего не выяснив!
Бедное Лицо пожало плечами и обиженно засопело.
— Так я, если позволите, все-таки закончу свою мысль, — наконец-то дождался тишины Лариков. — Мне кажется, что второе убийство тесно связано с первым. Алиса Давыдовна могла видеть или слышать что-то, происходящее в тот злополучный вечер в волковском кабинете. Поэтому я считаю, что тот, кто убил Алису Давыдовну, убил и Филиппа Волкова.
Словно по гостиной пробежали призраки полногрудой дамы и ее возлюбленного хозяина! Сразу стало как-то неуютно и холодно, и лица собравшихся помрачнели.
Я поежилась. Похоже, если я еще немного пробуду в этом доме и в этой компании, я свято уверую в привидения.
Уж больно они странные все люди!
* * *«Странные люди», впрочем, вели себя именно так, как им и полагалось. То есть странно. Как будто ничего не произошло. Или убийства в этой компании были делом привычным!
Или у них случилась тормозная стрессовая реакция?
Судя по тому, как безобразная Тамочка кокетничала с Лариковым, рассказывая ему в подробностях, как она провела то роковое утро, я бы так не сказала!
— Сначала я проснулась, потом скушала яйцо-пашотт…
«Черт побери, — подумала я. — Она скушала яйцо-пашотт. Аристократка!»
— Так вот, потом мы с мамочкой поговорили о вчерашнем вечере, ну и вообще…
Она неопределенно помахала ручкой, унизанной перстнями, и стыдливо захихикала.
— Простите, — прервал ее Лариков. — Вы не помните, кто обнаружил тело Филиппа?
Тамочка беспомощно поискала глазами матушку, но та, по счастью, отсутствовала. Мы сидели втроем. Я, Лариков и Тамочка.
Как всегда — Ларчик ведет дознание, а я шевелю мозгами, пытаясь пристроить показания к своему ночному откровению.
«Кто лебедицу вороном зовет».
Да, пожалуй, тут всех лебедиц можно назвать воронами.
Так что, милый мой Франсуа, твоя подсказка, увы, мне пока ничего не дает. Кроме, конечно, лишней головной боли.
Может быть, вообще освободиться от влияния стихотворной строчки?
— Нет, не помню, — растерянно развела своими ухоженными ручками с наманикюренными пальчиками Тамочка. — Понимаете, Андрей Петрович, дело вот в чем. Там началась такая невообразимая сумятица, просто ужас! Все бегали и кричали что-то о гибели Филиппа Владимировича, и понять, кто его нашел, я так и не смогла. Одно знаю точно, это была не я. Потому что если бы его нашла я, вы бы со мной сейчас говорили в психиатрической лечебнице. У меня такие слабые нервы, честное слово!
Она трогательно поерзала на стульчике, прижимая к краешку губ кружевной платочек, не забыв при этом оттопырить мизинчик.
— Ладно, — Лариков понял, что добиться от нее ничего полезного не сможет, и посмотрел на меня.
Я пожала плечами.
— Если что-то вспомните, вы нам расскажете, — попросил он ее.
Она величественно поднялась и кивнула, протягивая ему руку.
Лариков на этот изящный жест отреагировал типичнейшим образом.
Сначала он задумчиво посмотрел на протянутую ему длань, а потом коротко кивнул и пожал ее.
Бедная девица огорченно вздохнула и повернулась к выходу, а я с трудом сдерживала смех.
— Ларчик, золотце мое, — сказала я, когда за ней закрылась дверь Филиппова кабинета, где мы проводили наши «задушевные беседы». — Когда тебе дамочка протягивает таким жестом руку, она ждет поцелуя, а не рукопожатия.
Он вытаращился на меня в немом изумлении.
— Лучше скажи, что ты думаешь по ее поводу.
— Ничего я пока не думаю, — вздохнула я. — Она слабонервная, конечно, но опыт учит нас, что слабонервные люди так же способны на убийство, как и сильные. Вообще жаль, что наш «жучок» потерялся. С ним определить преступника было бы куда легче.
— На нет и суда нет, — развел руками Ларчик. — Будем работать старыми дедовскими способами. Давай следующего.
Я уже пошла к двери, как вдруг он остановил меня:
— Да, Сашенька, спроси у Маркелова, вызвал ли он сюда Поздякова. Если нет, то напомни ему, хорошо?
— Хорошо, — вздохнула я.
Мерзкий Маркелов смотрел на меня похотливо-восхищенными очами. Не приведи господи решит последовать волковскому примеру!
Может быть, у мафиози на меня особенная какая-то реакция? Ну, скажем, в моей крови присутствует вещество, на которое у человека с преступными идеями сразу происходит реакция?
Фу, глупости я какие-то говорю! Я как раз проходила мимо зеркала и взглянула на себя мимоходом.
Ну конечно, кто ж, кроме человека с преступными намерениями, на такую рожицу польстится? Простодушие так и плещет через край, смешиваясь с детской наивностью!
И никакого особенного парадокса в их внимании нет. Просто с такой детской внешностью человек наверняка окажется для них находкой. Облапошивай сколько влезет!
Я вздохнула. Хорошо еще, что мое внутреннее «я» не сочеталось с внешним обликом.
Или мне это только кажется, а на самом деле я, как любит выражаться моя мамочка, «дурочка дурская»?
Особенно порассуждать на эту сложную философскую тему у меня времени не было, и я сбежала вниз по ступенькам, чуть не сбив с ног маленького старичка в дорогом пальто.
— Простите, — пробормотала я и пошла дальше, но, чувствуя на себе его пристальный взгляд, обернулась.
Он стоял, рассматривая меня с огромным интересом.
«Наверняка преступник, — подумала я. — Раз я так ему приглянулась, что он от меня глаз оторвать не может!»
* * *Маркелова в комнате не оказалось, и я спустилась в гостиную, раз уж мне пришло в голову так называть это безвкусное и аляповатое помещение в готически-нуворишском духе.
Конечно, Маркелов там и находился. Вытянув ноги перед камином и накинув на плечи плед, он потягивал что-то из фужера, мечтательно уставившись на огонь. Прямо лорд Байрон, а не гроза честных лавочников!
