Стивен Кинг - Парень из Колорадо
– Очерки, – ответила Стефани, думая о Хэнретти и его нераскрытых тайнах.
– Ага. И вот это – истории. В каждой есть начало, середина и конец. Счастливые новости, Стеффи, всегда счастливые новости. Даже если это история о церковной секретарше, которая, возможно, убила половину паствы на церковном пикнике, потому что любовник бросил ее, все равно это счастливые новости. И почему?
– Я не знаю.
– А надо знать, – вмешался Дейв, появившийся из туалета и вытиравший руки бумажным полотенцем. – Надо знать, если хочешь работать в этом бизнесе и понимать, что делаешь. – Он мимоходом бросил бумажное полотенце в корзинку для мусора.
Стефани задумалась.
– Очерки – счастливые новости, потому что в них можно поставить последнюю точку.
– Совершенно верно! – просияв, воскликнул Винс. Вскинул руки в воздух, словно проповедник. – У них есть решение! У них есть конец! Но есть ли у чего-то в реальной жизни начало, середина и конец, Стефани? Что говорит твой личный опыт?
– Если вы о работе в газете, то его у меня немного, – ответила она. – Только студенческая газета да, вы знаете, колонка «ИСКУССТВО».
Винс отмел это взмахом руки.
– Твои сердце и разум, что они тебе говорят?
– В жизни обычно так не бывает. – Она думала о некоем молодом человеке, с которым ей придется разбираться, если она решит остаться здесь и после завершения четырехмесячной стажировки… и приятного в этой разборке, скорее всего, будет мало. Даже наверняка. Рику новость не понравится, потому что он представлял себе эту историю иначе.
– Я не читал ни единого правдивого очерка, – мягко заметил Винс, – но обычно можно уложить ложь в газетную страницу. Эта история не уляжется. Если только… – Он пожал плечами.
Мгновение она не понимала, что означает это пожатие плечами. Потом вспомнила, что сказал Дейв вскоре после того, как они вышли на террасу, под августовские солнечные лучи. «Это наша история, – произнес он с жаром, чуть ли не со злостью. – Парень из «Глоуб», парень издалека… он ее только изгадит».
– Если бы вы отдали эту историю Хэнретти, он бы ее использовал, правда? – спросила она обоих.
– Она не наша, чтобы отдавать, потому что не принадлежит нам, – ответил Винс. – Она принадлежит тому, кто расследует ее до конца.
Чуть улыбаясь, Стефани покачала головой:
– Я думаю, это отговорка. Я думаю, вы и Дейв – последние, кто знает эту историю полностью.
– Были последними, – ответил Дейв. – Теперь есть ты, Стеффи.
Она кивнула ему, принимая этот скрытый комплимент, потом, приподняв брови, вновь перевела взгляд на Винса Тига. Через секунду-другую он усмехнулся.
– Мы не рассказали ему о Парне из Колорадо, потому что он принял бы эту историю за настоящую нераскрытую тайну и превратил бы в еще один очерк, – ответил Винс. – Не искажая факты, но сделав упор на одном: скажем, на идее мышечных релаксантов, которые затрудняют или просто не дают возможности проглотить пищу. А все остальное вынес бы за скобки.
– Но в этой истории нет ничего, что указывало бы на их использование, – возразила Стефани.
– Ага, может, он сделал бы упор на что-то другое. А может, написал бы все по-своему, только потому, что писать истории на основе материалов, которые сами по себе историей не являются, входит в привычку, когда проработаешь в этом бизнесе достаточно лет, а может, его редактор отослал бы очерк назад с рекомендациями, что и где надо изменить.
– Или редактор внес бы изменения сам, если бы время поджимало, – вставил Дейв.
– Да, за редакторами такое водится, – согласился Винс. – В любом случае «Парень из Колорадо», скорее всего, стал бы седьмым или восьмым очерком в написанном Хэнретти сериале «Нераскрытые тайны Новой Англии», чем-то таким, что пятнадцать минут изумляет людей в воскресенье, а в понедельник становится подстилкой в кошачьем туалете.
– И эта история перестала бы быть вашей, – сделала вывод Стефани.
Дейв кивнул, но Винс отмахнулся, как бы говоря: «Чушь!»
– Это я бы пережил, но нельзя вешать ложь на шею человека, который умер и не может опровергнуть ее, и вот с этим я бы жить не смог. Поэтому и не живу. – Он посмотрел на часы. – В любом случае я уже в седле. Кто бы из вас ни уходил последним, обязательно заприте дверь, хорошо?
Винс ушел. Они проводили его взглядами, потом Дейв повернулся к Стефани.
– Есть еще вопросы?
Она рассмеялась:
– Сотня, но, полагаю, ни на один вы с Винсом не сможете ответить.
– Это ничего, главное, чтобы ты не уставала их задавать.
Он пошел к столу, сел, со вздохом пододвинул к себе стопку документов. Стефани уже двинулась к своему столу, как вдруг краем глаза уловила что-то интересное на информационном стенде, который занимал всю стену в дальнем конце комнаты, позади заваленного бумагами стола Винса. Она подошла, чтобы разглядеть получше.
Левую половину стенда покрывали первые страницы старых номеров «Островного еженедельника»; многие из них пожелтели и сморщились. Высоко в углу, отдельно от остальных, висела первая страница газеты от 9 июля 1952 года. С заголовком «ЗАГАДОЧНЫЕ ОГНИ НАД ХЭНКОКОМ ЗАЧАРОВАЛИ ТЫСЯЧИ ЛЮДЕЙ». Ниже красовался фотоснимок, сделанный Винсентом Тигом, тогда тридцатисемилетним, если она не запуталась в математике. Резкая черно-белая фотография запечатлела бейсбольное поле Малой лиги и за ним, по центру, рекламный щит с надписью: «ХЭНКОКСКИЕ ЛЕСОРУБЫ» ЗНАЮТ, ЧТО К ЧЕМУ!» У Стефани сложилось впечатление, что фотография сделана в сумерках. Несколько взрослых на единственной трибуне стояли и смотрели в небо. Как и судья, расположившийся в «доме», с защитной маской в правой руке. Одна группа игроков – видимо, гости – сбилась в кучку у третьей базы, словно надеялась сообща справиться со страхом. Другие игроки, в джинсах и свитерах с надписью «ХЭНКОКСКИЕ ЛЕСОРУБЫ» на спине, выстроились в линию поперек поля, задрав головы. А на питчерской горке маленький мальчик-подающий поднял руку в перчатке к одному из ярких кругов, которые висели в небе чуть ниже облаков, словно пытался дотянуться до этой тайны, и подтащить к себе, и раскрыть, и узнать ее историю.
Послесловие
В зависимости от того, понравился ли вам «Парень из Колорадо» или нет (думаю, нейтральное мнение сложится у немногих, и меня это вполне устраивает), вы должны благодарить или винить моего друга Скотта. Он принес мне газетную вырезку, с которой все и началось.
Любому беллетристу время от времени кто-то приносит газетные вырезки. В полной уверенности, что из этой заметки или статьи получится прекрасная история. «Тебе нужно только внести небольшие изменения», – обычно говорит податель вырезки с оптимистичной улыбкой. Я не знаю, как это получается у других писателей, но у меня не получалось никогда, и, получив от Скотта конверт со статьей, вырезанной из одной местной газеты штата Мэн, я ожидал, что ситуация повторится. Но мама хорошо нас воспитала, поэтому я сказал «огромное спасибо», взял конверт, отнес домой и бросил на стол. Через день или два вскрыл конверт, прочитал очерк, который мне передали, и тут же между нами пробежала искра.
Вырезку я с тех пор потерял, и «Гугл», эта знаменитая ищейка двадцать первого столетия, не сумел мне помочь, так что не осталось ничего другого, как черпать факты из памяти, этого общеизвестного своей ненадежностью источника информации. Однако в данном случае это дело десятое, поскольку очерк стал только искрой, которая разожгла огонь, горящий на этих страницах, но никак не самим огнем.
Что сразу привлекло мое внимание, едва я развернул газетную вырезку, так это рисунок ярко-красной сумки. В очерке речь шла о молодой женщине, которой принадлежала эта сумка. Сегодня ее видели шагавшей по Мэйн-стрит небольшого городка на острове у побережья штата Мэн, с этой самой сумкой на плече, а на следующий день – нашли мертвой на одном из пляжей острова, без сумки или чего-то другого, позволяющего установить личность женщины. Даже причина смерти осталась загадкой. В конце концов медицинский эксперт пришел к выводу, что она утонула, возможно, в сильном подпитии, однако это заключение до сих пор под вопросом.
Молодую женщину в итоге опознали, но лишь после того, как она долго-долго пролежала в склепе на материке. А я вновь столкнулся с загадочностью островов Мэна, таких как Крэнберри и Монегэн, с их неожиданно противоречивой атмосферой общности и уединенности. В Америке немного мест, где столь четко прочерчена линия между маленьким миром Внутри и огромным – Снаружи. Островитяне с распростертыми объятьями встречают тех, кого считают своими, но оберегают свои секреты от других, кого таковыми не считают. И – как наглядно показывает Агата Кристи в «Десяти негритятах» – нет закрытой комнаты лучше, чем остров, даже отделенный от материка узким проливом, который в ясный летний день можно – казалось бы – преодолеть одним прыжком. Нет другого места, столь идеально подходящего для тайны.
